На сестре была другая форма, словно из дорогой частной школы. И шла она не по нашему бюджетному району, а по тому, где обитают только сливки общества, берегут свои коттеджи за трехметровыми заборами. К одному из таких подошла девушка, нажала на дверной звонок, и встречать ее вышла бабушка. Через мгновение, когда они вошли внутрь, видео закончилось, экран погас.
Слезы затопили гаджет, постель, ладони стали мокрыми. Мне стало больно так, как никогда не было. И на то было как минимум десять причин, произнести которые даже про себя мне казалось кощунством.
Одно радовало — Клара цела, а бабушка здорова.
Целый день прошел за медицинскими процедурами, и даже Браун не наведывался со своими мерзкими предложениями. Но было нечто странное, что ощущала каждая клеточка тела: Алекс Кроуфорд находился в больнице. Он не уехал и не заходил в палату.
Где-то на уровне животного инстинкта мне удавалось почувствовать знакомый страх перед неизвестностью. Весь мой организм смог настроиться на волну альфы, но не для того, чтобы почувствовать любовь и заботу. Нет. Чтобы оградить себя от его присутствия в моей жизни.
Вечером, после плотного ужина, медсестра оставила открытой занавеску, позволяя любоваться ночным небом. Оно завораживало, поглощало, не давала моргнуть. И хоть тело морило от желания поспать, я жадно глотала каждую возможность видеть небо, а не холодные кирпичные стены подвала.
— Почему ты плачешь? — послышался голос из темноты. Он был спокойным, расслабленным, наполненным чистым интересом. Но в этот раз я не слышала приближения Алекса, поэтому вздрогнула и подорвалась на месте.
Приподнявшись на локтях, я сощурила глаза, чтобы вглядеться в дальний темный угол палаты, освещаемый лишь звездами и луной. Там стояло высокое кожаное кресло, в котором раскинулся Кроуфорд, внимательно глядя на меня.
— Как давно ты тут? Я ничего не почувствовала… — растерянно пробормотала, пытаясь угомонить бешеное сердцебиение.
— Где-то около часа. С того момента, как ты начала смотреть в окно, — пожал плечами мужчина, вернувшись к своему вопросу. — И все же?
Наверное, не будь я так катастрофически и бесповоротно одинока, не стала бы говорить с альфой. Но в тот момент я чувствовала себя раздавленной и разбитой, словно по мне проехал танк. По щеке и вправду катилась слеза, и хоть причин для расстройства было много, сейчас конкретной выделить я не смогла. Потому просто пожала плечами и уткнулась головой в подушку, успев заметить падающую звезду.
— Загадала желание? — снова произнес Кроуфорд, заставляя нахмуриться. Как давно он был настолько мил со мной? Правильно, никогда. Определенно есть в этом некий подвох.
— Нет, — честно ответила, облизав пересохшие губы. Непроизвольно пальцы ног сжались в напряжении, а руки были сцеплены на животе. — Ничего не дается просто потому, что ты хочешь. Ради любой цели нужно работать.
— Согласен, — выдохнул мужчина спустя целую минуту, будто обдумывая мои слова.
Разговор явно не клеился, а я не собиралась его поддерживать. Меня так и тянуло спросить про семью, но делать этого не стала. Не хотела, чтобы альфа запомнил, как важны они для меня. В будущем это может стать мощным рычагом давления.
Прошло довольно много времени. Столько, что о присутствии посторонних мне уже почти удалось забыть, как вдруг громоздкую тишину оглушил шёпот:
— Зачем ты пыталась покончить с собой?
— ЧТО?! — вопрос оказался настолько неожиданным, что, резко дернувшись на месте, я толкнула медицинскую панель справа от себя. Огромный телевизор мог раскрошить мою голову, словно грецкий орех. Но я даже испугаться не успела, ведь в мгновение ока руки Кроуфорда подхватили аппарат и вернули его на место, словно это пушинка. — С чего ты взял?
— Браун говорит, это причина анафилактического шока. То, чем ты травилась, так и не выявили, — Алекс теперь был близко, на расстоянии вытянутой руки. По тому, как сощурились его глаза и играли желваки, стало понятно, что это главный вопрос. Именно ради этой информации мужчина пришел сюда и пытался завязать разговор.
— Доктор Браун?! — удивилась я, растерявшись.
Да, я выпила тот порошок добровольно, но только для того, чтобы спастись, выбраться из дома альфы. Удивительно, но мысли о суициде были у меня под железным замком, который невозможно взломать. Это не выход!
— Кончают с собой слабые люди, не способные бороться и двигаться дальше. А еще позеры, требующие внимания! — слишком резко выпалила я, разозлившись. — Ты считаешь меня такой, да?
— Нет, — твердо ответил мужчина. — Поэтому и спрашиваю.
Стало горько, во рту появился привкус кислоты. Можно спать с кем угодно, секс не так важен. Он не касается моей души, не задевает принципы. Пусть бы Кроуфорд снова переспал со мной, а не обвинял в том, что так больно резануло по гордости.
— Иди к черту, Алекс! — отвернувшись к небу, прошипела, даже не заметив, как первый раз назвала своего похитителя по имени. Я так часто делала это про себя, что вслух оказалось проще простого.
Он правда собрался уйти, и это радовало. Туфли его нарочито громко стучали по полу, а я отсчитывала шаги до двери, не глядя на него. Как вдруг все затихло. Взметнулся знакомый ветерок, Алекс возник прямо перед глазами. Вздернув на него голову, я нехотя приподняла бровь. Дескать, говори и проваливай.
— Я кое-что покажу тебе, — протянул он с горящими глазами, вытянув ладонь вперед.
В голове, словно неоновая вывеска, мигало слово «ОПАСНОСТЬ». Но отказать так прямо не решилась, выпалив первое, что пришло в голову:
— Мне тяжело ходить. Не думаю, что это хорошая идея.
— Я понесу тебя на руках, — предложил Алекс непринужденно. Уверена, в этот момент мои глаза превратили в два блюдца, а голос пропал. Что он только что сказал? Я не ослышалась? — Смотри, Руби, у тебя два выхода: оставаться тут и грустно пялиться на звезды, пуская слезы… Либо отправиться со мной.
Удивленно глядя на Кроуфорда, я забыла, что должна была дать ответ. Просто в какой-то момент… Я увидела его другим. Без морщинки между бровей, озлобленного оскала, клыков и рычащего баритона. Она смотрел на меня спокойным, усталым взглядом, выглядел немного растерянным и сбитым с толку моей реакций. Словно нормальный мужчина.
Неужели таким его видит Сьюки каждый день?
— Руби? — напомнил о себе альфа спустя целую вечность. — Ты решила?
— А?.. Что?.. — отведя взгляд, я молила всевышнего, чтобы вмиг покрасневшие щеки скрылись из поля зрения Алекса. Мало ли, как этот безумец расценит мой интерес?! Думая совсем о другом, выпалила на эмоциях: — Эм-м? Что?.. Да, хорошо… Ага…
Нащупав мою ладонь под толщей одеяла, Алекс медленно спустился вниз к ладони, вызывая настроенность и мурашки. Мужчина подхватил меня на руки, словно я ничего не весила или была тряпичной куклой. Тем не менее держал меня крепко и бережно, предварительно закутав в простыни.
