– А вы? Вы ничего не чувствовали?
– Я… Наверное, и я тоже. Но у меня, знаете ли, жена. Она для меня всё равно прекраснее.
– Это похвально, – Немарр улыбнулся. – А вы не можете припомнить, когда именно проявилось странное поведение мужчин рядом с девушкой?
– Точно не скажу, – мужчина задумался. – Но первый раз я обратил внимание на странные ощущения рядом с ней после праздника Нового круга.
Немарр снова взял в руки протокол, бездумно разглядывая педантично ровные строчки на нём и завитушки заглавных букв.
– Что ж, спасибо.
– Так как это поможет мне? – напомнил Доран.
– Это, возможно, поможет мне. Вам вряд ли. Вас выжгут жрецы. И, может быть, вам полегчает.
Кажется, виконт пробормотал проклятие ему и всему его роду до нескончаемого колена. И его можно было понять. Немарру не доставляло радости ни одно из исчезновений драконов, которых и без того становилось всё меньше. Но он не мог позволить себе излишней жалости и попустительства. Кем бы он ни был, он служил королю. Для своей сохранности и сохранности тех, кто его окружал. А потому нынче дело Дорана де Рами было закрыто, а он сам отправлен в храм Единого для ритуала.
Только каким бы обыденным это всё ни казалось, а каждый раз после того, как Немарр ставил свою подпись и оттиск печати на приговоре, ему неизменно становилось паршиво.
Вот и сегодня он вернулся в имение крайне подавленным и усталым, будто прошёл весь путь от Ристоля до Монтежара пешком. Оказалось, Иалина с дуэньей выехали на вечернюю прогулку по окрестностям. Конечно, Гарсул отправил с ними сопровождение. За женщинами нужен глаз да глаз: кто знает, что они могли задумать. А потому, чуть успокоившись от предусмотрительности шевалье, Немарр послал за Теорой и в ожидании остался в своих покоях, откупорив бутылку вина ещё из запасов отца.
В голове всё крутились слова осуждённого виконта. А после вновь и вновь мысли возвращались к Иалине. Казалось бы, она была понятной: что взять с юной девицы, которая не видела жизни? Вся её дерзость, бунт и негодование… Неприятие поворотов судьбы, которые она считала несправедливыми только из-за того, что не знала ещё, что мир несправедлив гораздо чаще, чем хотелось бы. Всё это вызывало поначалу лишь снисходительную улыбку и внутренний призыв к терпению. Но в то же время было в ней нечто, отчего Немарра не покидало желание разгадать некую тайну, которая явно в ней хранилась.
За такими размышлениями его и застал визит Теоры. Женщина вошла в покои неспешно – она никогда не суетилась, – плавно и с гордо вздёрнутым подбородком. Порой, глядя на неё, Немарр не мог узнать в ней ту молодую драконицу, которую когда-то полюбил. Порывистую, иногда безалаберную. И страстную – это было присуще ей больше всего. Именно из-за своей страсти и любви к жизни, неприятия правил и навязанных однодушными запретов она и пленяла всех вокруг. И пострадала тоже. Её поймали на обращении. И жрецы выжгли Теору, убив второй дух. А Немарр не смог её защитить, несмотря на высокое положение и близость к монаршей семье.
И словно в насмешку судьба через несколько лет после приговора для жены сделала его судьёй для других драконов. После смерти отца. Тогда-то Теора не выдержала. Их брак перестал иметь смысл и распался. На годы они разошлись, но схлестнулись вновь, остыв и осознав многое. И с тех пор, сколько бы женщин ни было в жизни Немарра, она всегда была рядом.
– Что, снова процесс?
Она прошла в комнату дальше. Остановилась у камина, погладила горячие камни портала. Норковая горжетка сползла с её плеч: после выжигания Теора часто зябла по вечерам, словно лишилась внутреннего огня.
– Снова.
Немарр отставил бокал на столик и подошёл к ней со спины. Обхватил за плечи, провёл ладонями вверх по шее, касаясь волос и слегка запуская в них пальцы. Она пахла лавандой, как и всегда. И это постоянство влекло к ней до сих пор. Теора слегка запрокинула голову, по её коже побежали мурашки.
– Ты столько лет это делаешь и всё никак не привыкнешь? – шепнула она, подставляясь под его прикосновения.
– К этому невозможно привыкнуть.
Он склонился, повёл губами по изгибу шеи и принялся расстёгивать один за другим крючки корсажа. Тихо зашуршала ткань, сползая всё ниже, – и скоро платье ворохом упало к ногам Теоры. Рядом – белое облако нижних юбок. Чуть ближе к постели – нижняя сорочка с корсетом. Женщина вздохнула под тяжестью тела Немарра, когда они опустились на перину. Тонкая, податливая, послушная. Они знали друг друга до мелочей – и в этом было особое удовольствие их близости.
Только сегодня Немарр хотел как будто другого. Начав неспешные – как любила Теора – ласки, не заметил, как сорвался в нетерпеливые, почти грубые прикосновения и поцелуи. Одёрнул себя, открыл глаза. И – наваждение! – увидел не тело бывшей жены, худощавое, с почти мальчишескими бёдрами и небольшой грудью, а совсем другое. Размытое накинутой на него тонкой вуалью, под которой легко различались все соблазнительные изгибы. Не желая больше тянуть, почти разрываясь на части от наполняющего его нетерпения и ярости, Немарр перевернул Теору на живот и взял сзади. Как берут служанок – чтобы не видеть лица или показать силу. Он вжимал её в перину, держа за шею. Она сопротивлялась, извиваясь и пытаясь его столкнуть. Он не слышал её слов за шумом в ушах. И видел тоже плохо сквозь застилающую взор огненную пелену. Он погружался в неё, первый раз не заботясь том, что она чувствует. Он просто хотел сбросить груз и забыться.
Дракон поднимался изнутри, прижимался к самой коже, давил на рёбра и ломал хребет. Он требовал освободить его с такой силой, как никогда раньше. Но подчинился вновь, гораздо неохотнее. А раскалённая кровь его словно излилась вместе с семенем. Стало чуть легче. Снова наползла зыбкая тень на пламенеющий облик второй сущности. Но на этот раз не скрыла его совсем. Он остался где-то рядом, наблюдая и готовясь кинуться наружу в любой миг.
Немарр отпустил Теору и рухнул рядом с ней на постель. Отвернулся, чтобы не видеть, как вздрагивают её плечи. Нет, он не способен был сейчас утешать и извиняться. Она успокоилась сама. Так и не сказала хоть слова упрёка, пусть на шее остался, медленно растворяясь, красный след от его пальцев.
Они полежали молча. Немарр пытался загнать вторую сущность дальше, но понимал, что не может. Не теперь.
– Что с тобой сегодня? – вдруг заговорила Теора. – Давно ты расщепляешься?
Он покосился на неё, дивясь тому, как быстро она вернула себе невозмутимость и мягкость. И как скоро поняла причину его буйства.
– Последнее время гораздо чаще. – Он потёр глаза пальцами. – Ты привезла кшанрад?
– Это становится всё опаснее. Он скоро совсем перестанет тебе помогать.
– Ты говоришь мне это уже много лет. – Немарр порывисто встал. – Так ты привезла?
Теора, обнажённая, прошла через комнату к сумочке, которую оставила в кресле у камина. Немарр скользнул взглядом по её фигуре, жадно впился им в бёдра, когда она наклонилась.
