Иалина откинула голову, позволяя маркизу спуститься губами на шею, схватилась за его плечи, потому как колени стремительно слабели. Зашуршала шнуровка корсажа, распустилась – и тяжёлая ткань тут же поползла вниз. Немарр сдёрнул её с груди, помог высвободиться из рукавов. Его движения, резкие и нетерпеливые, мгновенно разжигали ответное влечение ещё сильнее. Казалось, предела ему просто не существует. Хотелось рвать одежду, чтобы скинуть её поскорей. Платье упало к ногам, а за ним – нижние юбки. Иалина перешагнула через них, прижалась всем телом к любимому.
– Я задохнусь, – шепнула, с каждым вздохом чувствуя, как рёбра упираются в тесный корсет.
Немарр развернул её спиной к себе и быстро справился с ним. Его губы прижались к изгибу шеи, поцелуи смешались с лёгким покусыванием, а руки скользнули по животу к груди. Иалина вывернулась из объятий, желая видеть его, – да так и замерла, не в силах отвести взгляд от лица, озарённого сокрушительным огнём и вожделением. Он поймал её снова, рванул вверх подол сорочки. Иалина развязала его шейный платок, отшвырнула куда-то – и взялась за ворот.
– Что я делаю? – между поцелуями прорычал Немарр. – Что я делаю, раздери меня Тьма…
Но он вовсе не остановился. Наоборот: приподнял Иалину под бёдра и понёс к постели. Она ухнула на мягкую перину, продолжая стаскивать с него рубашку. Наконец коснулась его обнаженной спины, провела вверх вдоль позвоночника, впилась ноготками в лопатки, пока маркиз, развязав ворот сорочки, ласкал её грудь ртом и рукой. Иалина взъерошила его волосы, получая удовольствие уже от того, как они словно перетекают между пальцами, и сходя с ума от прикосновений его губ и языка.
– Немарр, – промурлыкала, выгибаясь ему навстречу.
Это имя словно было создано для того, чтобы произносить его так, чуть раскатисто, смакуя, чувствуя, как оно прокатывается по горлу.
Маркиз стянул с Иалины сорочку, стряхнул с руки, чуть запутавшись в липком шёлке, и снова завладел её губами. Не переставая целовать, сбросил брюки, скользнул кожей по коже, отчего внизу живота осела тяжесть и требовательно запульсировало.
Он толкнулся внутрь, прервав поцелуй, взглянул туманно и прикрыл веки, двигаясь неспешно, словно наслаждаясь лишь тем, что это происходит. Иалина провела ладонью по его шее вверх, по колючей щеке, и вскрикнула от неожиданности, когда он резко проник глубже. А после перестала уже замечать вокруг себя хоть что-то. Её тело словно поплыло куда-то, а разум и вовсе канул в бездну. Она сейчас жила только его движениями внутри, дышала – воздухом, наполненным его запахом, и видела перед собой мир, который был заключён только в нём.
– Иалина, – шепнул он как будто другим голосом, склонившись к её лицу.
Она обхватила его лодыжками, прижимая к себе так крепко, как могла. И смотрела на него, боясь упустить хоть одно мгновение, когда он так близко, когда они – единое целое. Дивное чувство – будто два всполоха одного костра. Иалина горела. Не в жестоком пламени, в котором только и умирать, а в том, что, сжигая, обновляет, делает кем-то другим, оставляя прежним.
Под кожей Немарра сияли огненные потоки, и под её растекались такие же. Охватывая тело, они несли с собой сокрушительную волну наслаждения, которая то подбрасывала почти к самому пику, то откатывала, чтобы навалиться с удвоенной силой. Иалина поймала лицо Немарра в ладони и жадно впилась в его губы, глуша собственный громкий протяжный стон. Приятная дрожь прокатилась по телу, оставляя за собой истому и слабость. В висках застучало, пропали все звуки, даже собственного дыхания. Маркиз обхватил её затылок, продляя поцелуй, и постепенно остановился, излившись.
И вдруг погас перед глазами любой свет. Чтобы в следующий миг вспыхнуть ослепительным жёлтым свечением такой силы, которая почти сбивала с ног. Иалина заморгала, пытаясь унять резь, и беспощадный поток начал опадать, сходясь в очертания небольшого – пожалуй, поместится в ладонях – камня с неровными гранями. Вокруг было душно от факелов, что стояли в держателях у стен огромной пещеры-храма. Тут поработала уже не только природа: высокие сталагмиты были любовно обтёсаны. Чьи-то умелые руки вырезали на них узоры и знаки драконьего языка. Две каменные ладони, соединяясь лодочкой, будто держали Источник, оберегали его. И человек, высокий и сильный, окутанный дымным, перетекающим вокруг его фигуры одеянием, стоял перед камнем в раздумье, будто не решался прикоснуться к нему. Но всё же медленно он дотронулся до Источника – и хлынула, вихрясь под сводом, утробная песнь-гудение на непонятном языке. Камень начал уменьшаться, будто высыхая, пока не стал размером с абрикос. Мужчина взял его кончиками пальцев и вложил в серебряную оправу на цепочке. Поднёс к глазам, любуясь, как огромное по своей силе пламя перетекает внутри маленького зёрнышка, а затем повесил кулон себе на шею. Повернулся, чуть запрокидывая голову и удерживая крик – подвеска намертво вросла в его грудину, вплавилась, став частью тела. Жрец выпрямился, осторожно вдыхая и выдыхая. Его лицо расслабилось. Это был отец Мерред. Он открыл глаза и вперился будто бы прямо в Иалину.
Она вздрогнула, снова переносясь туда, где оставила своё распятое слабостью и негой тело. Крепкие руки подхватили её, чуть встряхивая.
– Иалина? – встревоженный голос Немарра. Его ладони, гладящие лицо и шею.
Она разомкнула тяжёлые веки, посмотрела на него, пытаясь собрать разрозненные мысли хотя бы в одну вразумительную. Облизнула горячие губы.
– Ты Изначальный, – шепнула. – Почему ты молчал?
Маркиз свёл брови, явно ошарашенный её знанием.
– Откуда?..
– Я видела Источник. Я знаю, где он.
Немарр сел, опустив локоть на согнутое колено. Он ещё не совсем отдышался после соития. На его коже блестела испарина, а глаза не покинул туман сумасшедшего желания. Он улыбнулся, что-то обдумывая, и захотелось немедленно повалить его на постель снова. И не отпускать, не давать продыху до самого утра.
– Так почему ты не сказал? – Иалина поднялась тоже, невольно прикрываясь смятым одеялом. – Может быть, это облегчило бы нам многие решения.
– Я так не считал. Не знал, что ты окажешься не просто сохранившим часть связи с Изначальной вместилищем, а ей самой. Да и потом не знал, что наша с тобой… близость приведёт к этому. Я привык скрывать свою сущность. Считал её опасной для всех. Живой Изначальный, – он хмыкнул. – Лакомый кусок для однодушных. Тень, которая падала на всех, кто был рядом. Отец оберегал меня как самую главную надежду для остальных. Он взял с меня обещание, что без особой надобности я никому не расскажу, кем являюсь. Я был один. Но, парадоксально: обретя тебя, как будто стал слабее.
Иалина обхватила его за плечи. Одеяло сползло, и взгляд маркиза голодно скользнул по её телу. Будто ничего только что не было и он видел её обнаженной первый раз.
– Теперь всё будет по-другому. Теперь мы можем найти иной путь. Вместе.
Она провела ладонями по его груди, жадно втягивая запах любимого. Запах их недавней близости. Толчком заставила его откинуться на подушки и опустилась сверху. Немарр пронизал пальцами её слегка спутанные волосы, припал к нацелованным губам.
