Пожалуй, тогда же я перестал верить научной фантастике – или, скорее, стал верить по-другому, поскольку моя любовь к ней пошла на убыль. Я открыл для себя Генри Миллера, Уильяма Берроуза, Джека Керуака и прочих. Новые голоса. Поэтому и фантастику я читал созвучную с этими голосами, ведущую в том же направлении, что и они.
А еще примерно тогда же я стал понимать, что история – даже когда она в древнем сундуке и большого калибра – это тоже разновидность фантастики, в которой есть место разным интерпретациям и новым открытиям.
Это куда более автобиографический материал, чем я обычно пишу, продукт неудавшегося проекта. Мне заказали написать предисловие к новому изданию «Машины времени» Уэллса, и я так и не сумел справиться с задачей. Предисловие должно было быть об Уэллсе, а не обо мне, однако личное постоянно оттесняло мои жалкие попытки вещать тоном авторитетного историка научно-фантастический литературы (наверное, потому что я определенно им не являюсь).
Встроят ли людям в головы компьютерные чипы?
«Тайм»
19 июня 2000
Может быть.
Но всего пару раз, да и то, скорее всего, ненадолго.
Крутые парни из фантастики в жанре «киберпанк» в стильных черных костюмах и с имплантированными кремниевыми чипами уже ушли в романтическое прошлое. Пираты информационных морей – двоюродные братья бандитов «стимпанка», – рискуя жизнью, осваивали новую технологию и оказались в самом ее авангарде. Они впитали эту технологию, слились с ней.
Обратите внимание, мы ведь тоже впитываем технологию, так что выбора нет: мы должны с ней слиться.
Если подумать, самые яркие образы научной фантастики обычно куда теснее связаны с нашими прошлыми тревогами (для автора они были в настоящем), чем с реализующимися единственными сценариями, которые определяют жизнь нашего вида – его реальное настоящее и будущее.
Даже сегодня – в особенности сегодня! – многие уже ощущают у себя в мозгу кремниевый чип. Кое-кто, очевидно, не слишком этим доволен. Некоторые мечтают, чтобы вездесущие компьютеры исчезли, оставили нас в покое – однако вероятность такого события неуклонно снижается.
Однако я не считаю, что человечество когда-либо станет рабом микросхемы – хотя бы потому, что ее вот-вот постигнет судьба электронной лампы и логарифмической линейки.
С точки зрения биоинженерии кремниевый чип – это большой и довольно сложный осколок стекла. Внедрять столь громоздкий объект в человеческий мозг – попросту неэлегантно. Ничуть не элегантнее, чем встроить туда паровую машину. Технически такая операция возможна, но кому придет в голову за нее браться?
Мне кажется, резоны могут найтись у врачей и военных, и в случае с медициной это могло бы даже помочь кому-то в борьбе с болезнью или травмой. Потеряв зрение, я бы охотно согласился на операцию, которая обеспечит передачу изображения на зрительный нерв (заодно можно встроить кабельное телевидение и веб-браузер, чтобы два раза не бегать). Военным такая технология, наверное, помогла бы разобраться с постепенно отмирающей профессией «летчик-истребитель» или с какими-то другими нюансами боевых систем, контролируемых операторами. В конце концов, встроить в голову боевой осколок стекла – в этом есть какой-то брутальный шик. И не такие глупости делались раньше во имя Отечества.
Впрочем, случись такое в реальности, продлится это совсем недолго, поскольку уже активно развиваются биологические и наномолекулярные компьютеры. Чем втыкать в мозг кусок железа, куда элегантнее положить немного серого вещества в чашку Петри и добавить туда различные виды «математического желе». Потом загнать все это обратно в череп – и пусть работает на растворенном в крови сахаре, как и положено человеческому мозгу. Выбираешь нужные функции – и никаких тебе громоздких штуковин в духе двадцатого века. Чтобы перемножать числа, не нужно хитроумных стекляшек, а «математическое желе» наверняка не так уж и сложно разработать. Другое дело – как преобразовывать данные, чтобы их воспринимали клетки мозга. Если бы мы научили их понимать компьютерные меню, то о каких тайнах человеческого мозга может еще идти речь? Впрочем, мы даже сейчас знаем о нем ужасающе много.
Компьютеры станут похожи на нас куда быстрее, чем мы превратимся в компьютеры. Они развиваются чуть ли не со скоростью света – мы же появляемся на свет по большей части за счет неквалифицированного труда.
Кстати, есть еще один довод против имплантации компьютеров – будь то желе или микросхема. Довод настолько простой, что его сложно понять. Он связан с той архаической границей, что мы провели между компьютерами и «миром». Между, если угодно, реальностью и виртуальностью.
Уверен, наши внуки уже не будут видеть разницы между компьютерным и некомпьютерным. Иными словами, для них «компьютерный» не будет какой-то особой категорией объекта или функции. По-моему, такой «сетевой мир» логически вытекает из всепроникающей компьютеризации. Мир станет одним большим интерфейсом. Сама мысль о таком устройстве, как «просто компьютер», будет казаться странной, если холодильник или зубная щетка не уступают «умом» любому другому объекту, включая вас. Мир разумных предметов, которые постоянно общаются друг с другом и с вами. В нем не будет нужды физически расширять возможности человеческого мозга – ведь абсолютно все, самые колоссальные возможности уже будут достигнуты за счет расширения внегеографического, за счет распределенных вычислений.
Не нужно будет никакого «умного желе» – ведь ваш холодильник и зубная щетка и так невероятно умны, и они всегда под рукой.
Поэтому я не думаю, что компьютеры расползутся как тараканы по сокровеннейшим уголкам нашей реальности. Скорее это люди расползутся как тараканы по светлым и темным углам реальности, которую создадут – которую мы создаем сейчас и которая, как мне кажется, уже сама создает нас.
Это попытка как можно буквальнее и вдумчивее ответить на вопрос, который мне задавали много, много раз.
Я рад, что мы по-прежнему остаемся, по большей части, продуктами неквалифицированного труда.
Беспленочный фестиваль Уильяма Гибсона
Wired
Октябрь 1999
Отель «Шато Мармон» построен в конце 20-х годов, когда расцветали первые киностудии, и в сонме населяющих его призраков вся голливудская психогеография как на ладони. Едва ли в мире найдется хоть что-то, чем еще не занимались в этих бунгало, но мы все же попытаемся. Ведь мы проводим свой собственный фестиваль цифрового видео, то есть смотрим киноленты, снятые без всякой ленты.
Начнем с «Королевы дансхолла», которую будем смотреть вместе со Сьюзан Фенн, отвечавшей за сценарий и монтаж этой ямайской картины.
В 1970–1971 годах Сьюзан входила в созданную Жаном-Люком Годаром творческую группу «Дзига Вертов» и была там истинным воплощением свободной женщины. Она училась у великого режиссера-документалиста Йориса Ивенса, монтировала «Врата небес» Эррола Морриса, все работы Майкла Толкина, а также фильмы Перси Адлона, Луи Маля и других режиссеров.
