А я? Зачем я снова вернулась на эту гору? Мне уж точно не были нужны лавры первопроходца. Они достались другим, и прекрасно, теперь я могла спокойно вернуться на Нангапарбат, не испытывая постороннего давления. Экспедиция 2016 года нарушила мое внутреннее равновесие: я чувствовала, что меня против воли вовлекли в какую-то гонку, навязали ненужное мне соперничество. Я с трудом выносила напряжение, царившее на склоне и в базовом лагере. Не достичь вершины в том году – лучшее, что могло со мной случиться! Это позволило мне вновь сосредоточиться на моей личной цели – совершить зимнее восхождение на Нангапарбат в альпийском стиле, рассчитывая только на свои силы!
Мне очень жаль, что Томек так отреагировал на ту историю с Симоне Моро… Все эти споры, обидные слова, все, что они друг другу наговорили, нехорошие поступки, которые заставили меня по-другому смотреть на альпинистское сообщество, – все это очень меня разочаровало.
Итак, чего же я все-таки хотела? Закончить свой проект, ответить себе на все вопросы о том, на что способны тело и сознание зимой на отметке выше 8000 метров? Да. Прислушаться к тихому голосу в глубине души, который опасался, что я всегда буду жалеть, если не доведу начатое дело до конца? Да. Вернуться на Нангапарбат для меня означало оказаться в правильном месте. И в январе 2018 года я хотела только одного – оказаться зимой на высоте 8000 метров, там и больше нигде!
Итак, в том году моей целью было подняться на гору по своему маршруту, осуществляя свой, а не чей-нибудь еще план, продолжая начатые мной исследования. Я хотела бросать вызов только себе, своим правилам, и не рваться вперед ради славы первопроходца и каких-то рекордов. Я была готова принять вызов, но на своих условиях, следуя своим стремлениям.
Вглядываюсь в небо. Уже половина первого. Почему спасателей не видно?
Зачем мне понадобилось в четвертый – лишний – раз вернуться на эту вершину? Почему эти высокие горные пики, которые бывают такими враждебными, тянут меня к себе словно магнитом?
На протяжении многих месяцев и даже лет после смерти матери горы стали моим убежищем.
Я лишилась материнской любви и искала замену среди зеленых лугов или заснеженных вершин, поднимаясь все ближе к солнечному свету, ближе к небу! Для нас с отцом и братом это стало нашим райским уголком. Я вспоминаю письмо, которое написал моей матери ее отец: «Запомни хорошенько, дитя: если когда-нибудь тебе станет грустно, отправляйся на прогулку в лес, иди и внимательно смотри по сторонам. В каждом дереве, в каждом кусте, животном, цветке ты найдешь след божественного присутствия. Это утешит тебя и ты забудешь о своих горестях».
В 2009 году я одна спустилась с Аннапурны, после того как долго, но безуспешно искала своего напарника, чешского альпиниста Мартина Минарика, заблудившегося во время снежной бури. Вернувшись оттуда, я бросила альпинизм. Не хотела больше ничего слышать о горах. Я слишком страдала. У меня было слишком много вопросов, которые остались без ответа. Больше никогда в жизни я не хотела нести ответственность за другого человека. Не хотела принимать решений. Я задыхалась и твердила себе, что нужно было повернуть назад раньше, что мы зря пошли дальше и так далее. Но кто был за это в ответе? Там, наверху, решения принимали мы оба. Мы вдвоем оценивали риск и прекрасно знали, на что каждый из нас способен – двое взрослых, отвечающих за свои действия перед своими близкими и готовых к последствиям. Но с горы спустилась только я.
На четыре года я отказалась от походов в горы и с головой погрузилась в мультиспортивные гонки. Это был очень напряженный период моей жизни, я хотела найти ответы и забыть Аннапурну, понять, почему меня так притягивают Гималаи. Я стремилась найти новое окружение, новое дело. Время, проведенное вместе с друзьями по команде Team Lafuma, было прекрасным.
Но жизнь, в которой нет гор, высоты, оказалась для меня так же невозможна, как и жизнь без моего мужа.
Наверху, в горах, я дома. Я переживаю удивительный, магический опыт, которым не всегда можно поделиться, когда возвращаешься. То, что я ощущаю в горах, сродни тайнам алхимии, это очень трудно облечь в слова. Так, например, когда я оказалась одна на вершине Пекено Альпамайо в Боливии в 2016 году или на Лхоцзе в Непале в 2017 году, меня охватили невероятные, доселе неизведанные чувства. Я находилась высоко над остальным миром, полностью слившись с природой. Видела вершины, покорить которые – честь для любого альпиниста, и я годами мечтала о них. Я кричала от радости, подставляя лицо ветру, благодарила небеса за неповторимые мгновения острого счастья. Ничто больше не имело значения, восторг наполнял каждую клетку моего тела. Эти два восхождения так и остались для меня уникальным опытом, вершинами моих внутренних поисков. В Боливии я впервые поднялась выше Монблана, впервые преодолела отметку 5000 метров. На Лхоцзе весной 2017 года наконец поднялась выше 8500 метров. Это стало наивысшей точкой моей жизни: годы, посвященные мечте, любви к горным вершинам, увенчались достижением потрясающей гармонии. Красота природы и мира – одна из составляющих того, что заставляет меня жить и делает живой. Это то, чем я восхищаюсь. На вершине я была одна, но чувствовала, что на нее меня вознесли все, кого я любила и продолжаю любить.
В 2018 году, во время второй экспедиции на Гималаи, я открыла для себя край разреженного воздуха – ледник Балторо в Пакистане. Я преодолела символическую отметку 8000 метров, была на самых высоких пиках Земли, попасть на которые стремится любой альпинист. Я поднималась на горы, мечты о которых в детстве казались несбыточными. Мое сердце принадлежит горным вершинам, где я испытывала радость и погружалась в созерцание, где переживала невероятные, сказочные мгновения, описать которые так трудно. Мой организм в горах легко адаптируется: например, я звонила мужу с вершины Гашербрум-I. Он думал, что я уже вернулась в базовый лагерь, потому что я говорила нормально, в обычном для меня быстром темпе, как будто нехватка кислорода вовсе мне не мешала!
Меня часто упрекают, что я очень скупо делюсь рассказами о своих восхождениях. Мои рассказы о горах иногда удивляют тем, что все в них выглядит «просто» и я в них совсем не похожа на суперженщину. Я очень далека от захватывающих историй о сверхчеловеческих способностях, которые стали так популярны и широко транслируются с начала гималайского альпинизма. Короче говоря, я вовсе не похожа на альпинистов-звезд. Большая часть этих эпичных историй очень далека от того, что я сама испытала на высоте 8000 метров. Мой организм действительно быстро приспосабливается к новым условиям, мне повезло, что на большой высоте у меня есть это преимущество. А то, что я называю скромностью, некоторые воспринимают как провокацию.
Но я не обращаю на это внимания. Я быстро поняла разницу между тем, кто я на самом деле, и тем, чего таблоиды ждут от альпиниста, покоряющего Гималаи. Они ждут сенсаций, драм, рекордов, невероятных психических способностей и сногсшибательной внешности… Я не хочу участвовать в этом шоу. Предпочитаю реальность.
* * *
Я считаю, что альпинизм помог мне лучше интегрироваться в социум. Жизнь внизу, в обычном мире, бывает для меня трудной. Возможно, мне свойственна некоторая асоциальность, и чистый горный воздух помогает мне справляться с обычной жизнью. Это то, что поддерживает меня в равновесии. Так я убегаю от повседневности. От моделей поведения, навязанных обществом, от комфортного и рутинного образа жизни, который ограничивает физическое и духовное развитие, стремление к свободе, желание самой получить опыт, составить свое собственное мнение.
