Ты был великим человеком, памятником, мифом, добрым духом зимней Нангапарбат, проводником энергии, мечты, жизни.
Томек был из тех, кто пробудил во мне желание вновь и вновь возвращаться на эту гору, погружаться в ее тишину, совершить шаг навстречу неведомому, тот шаг, который позволяет лучше узнать себя и то, на что ты способен.
Поднимаясь вместе с тобой в горы, я поняла, что ты чувствовал, что толкало тебя всегда идти дальше и проводить столько времени там, наверху. Ощущение величия, которое не подавляет, а наоборот, дает желание лететь вверх, к вершинам, небесам, головокружительному простору. Это сила Вселенной, говорил ты…
Не знаю, в какой момент ты перешел последнюю черту. Если бы я только увидела это! Когда я начала тебя терять? Когда ты оставил позади точку невозврата? Почувствовал ли это ты сам?
За девяносто метров до вершины с тобой еще все было в порядке. Потом мы говорили мало, но не меньше и не больше, чем раньше. Мы поднимались и оба были сосредоточены. И я не знаю, как вышло, что сегодня я должна прощаться с тобой. Я чувствую твое отсутствие, и меня накрывает волной эмоций.
Мы совершали это трудное зимнее восхождение вместе, потому что у нас была общая история, построенная на настоящих чувствах, на общем опыте острого переживания настоящей, подлинной жизни…
У тебя было большое сердце, ты до последнего боролся, чтобы спуститься как можно ниже, чтобы спасти меня. Своей жизнью в первую очередь я обязана тебе, Томек, ведь если бы тебе не хватило сил и мужества спуститься на отметку 7820 метров в ту страшную, пронизанную ледяным холодом ночь с 25 на 26 января, меня бы не было в живых. Я бы оказалась по ту сторону, вместе с тобой…
Мы оба знали, что у нас нет права на ошибку. Оба понимали, что если один из нас оступится, то потянет за собой и другого…
Встреча с таким человеком, как ты, – это всегда редкое, уникальное событие. Ты был Мистер Нангапарбат и снова вернулся на это гору, чтобы не сожалеть о несделанном, довести задуманное до конца, и просто ради того, чтобы жить.
Томек, твое увлечение этой горой не ослабевало, в твоем взгляде пылала страсть к ней. У тебя были энергия и силы, чтобы жить мечтой и чтобы наконец осуществить ее.
Нангапарбат была источником твоего вдохновения, твоим священным писанием, книгой жизни.
На этой горе мы стали напарниками в двойке – в счастливой двойке, между нами возникла уникальная связь, основанная на общем взгляде на мир.
Томек, ты промчался по моей жизни, как порыв свежего ветра, и вдохнул в меня энергию твоей горы.
Ты поделился этой мощной и прекрасной силой, которая всегда будет со мной.
Томек, ты всегда оставался моим удивительным, незабываемым другом и за пределами Нангапарбат. Это была встреча с мечтами и приключениями, дружба без церемоний, которая навсегда оставила в моей душе горький и в то же время сладкий вкус свободы.
Томек, спасибо за то, что ты был таким, каким был.
Элизабет Револь, май 2018 года
Памяти Томека Мацкевича
Главнокомандующий воздушных и сухопутных войск Пакистана, генерал Халил Дар, завершил рапорт о спасательной операции на Нангапарбат следующими словами:
«Какой героический конец одного из великих альпинистов, Томаша Мацкевича […].
Покидая наш мир, он мог бы гордиться тем, что оставляет в наследство трем своим детям свое свершение – вместе с Револь он стал первым, кто совершил зимнее восхождение на Нангапарбат в альпийском стиле».[16]
Польский альпинист Войцех Куртыка, один из пионеров альпийского стиля восхождения в Гималаях, совершивший множество первых подъемов на самые высокие вершины, во многом вдохновлял Томека Мацкевича.
Мариуш Сепиоло посвятил Томашу Мацкевичу книгу «Нанга Dream» (издательство Znak, 2018). В ней он цитирует Куртыку, который так говорит о Томеке: «Я чувствовал в нем родственную душу, он ставил перед собой задачи, которые далеко выходили за рамки “обычного” гималайского альпинизма. Томек всем собой отрицал его дешевую разновидность. Сегодня мало кто из тех, кто приезжает в Гималаи, действительно бросает себе вызов. Большинство из них преследуют коммерческие цели, привлекают к себе внимание прессы, стремятся стать звездами, знаменитостями. […] В одном из интервью Симоне Моро с удивительной честностью заявил, что начал совершать восхождения в Гималаях, потому что это был единственный шанс перестать быть вторым после Месснера. Томеку подобная логика была совершенно чужда.
[…] Томек был одержим настоящей манией, он семь раз возвращался на одну и ту же гору. […] Он знал, что мир, помешанный на всем “первом”, “лучшем”, “сильнейшем”, не так высоко ценит тех, кто занимает второе место. Но все равно возвращался.
[…] Мацкевич совершил несколько удивительных одиночных попыток зимнего штурма Нангапарбат. Он поднимался достаточно высоко, но из-за сложных погодных условий ему никак не удавалось достичь вершины. […] Во время одной из таких попыток он неделю провел на высоте примерно 7200 метров. Он жил в снежной пещере, на это время гора стала его домом. Ему удалось совершить нечто совершенно невероятное, он установил удивительно близкую связь с горой […]! Я по-настоящему завидовал ему (в хорошем смысле слова). Для альпиниста нет большего удовольствия, чем подружиться с горой.»
Адам Белецкий и Денис Урубко, ледяные гладиаторы
В январе 2018 года две звезды зимних восхождений в Гималаях, поляк Адам Белецкий, которому тогда было 36 лет, и Денис Урубко, казахско-польско-русский альпинист, 45 лет, намеревались совершить беспрецедентное зимнее восхождение на К2, вторую по высоте вершину мира, в рамках польской экспедиции. Они прервали восхождение и отправились на помощь связке Элизабет Револь – Томек Мацкевич. Вместе с двумя другими членами экспедиции, Ярославом Ботором, специалистом по горной медицине, профессиональным спасателем и альпинистом, и Петром Томала, специалистом по высотным работам, они прибыли на Нангапарбат на вертолетах, принадлежащих пакистанским военным, спасли Элизабет Револь и затем вернулись на К2.
Денис Урубко, бывший советский военный, девятнадцать раз без дополнительного кислорода покорил четырнадцать восьмитысячников, из них два восхождения были совершены зимой (Гашербрум II и Макалу), а также принимал участие во многих спасательных операциях в Гималаях. В интервью, которое Денис Урубко дал 28 января 2018 года специализированному испанскому журналу «Desnivel», он заявил:
«Мы не могли сидеть сложа руки. […] Думаю, любой альпинист в подобной ситуации сделал бы то же, что и мы с Адамом. Нам очень повезло: мы смогли использовать вертолеты, прошли акклиматизацию и у нас были средства и необходимое снаряжение, чтобы осуществить спасательную операцию… Оставалось только выложиться на полную. Мы просто должны были это сделать.
Спасти Томека было невозможно. Нужно было принимать решение […] прогноз погоды на следующие несколько дней был очень плохой. Спасти Томека мы не могли… […]
