Ну и последнее, чего хочется пожелать счастливому обладателю интернетовского ресурса, — не забывайте про свой сайт! Большинство сайтов представляют из себя застывшую на момент образования систему. Обновляйте его почаще, добавляйте что-то новое, интересное для посетителей, чтобы они видели, что здесь кипит работа. Во-первых, это вызовет приток посетителей, а во-вторых, сайт, который висит без обновления долгие годы, производит впечатление умершего. Ну а какое может быть впечатление о владельце такого трупа? Только самое печальное. Ведь жизнь, как известно, в движении.
Часть XXXIII
Отдыхательная 5.0
Давно не писал отдыхательных глав, а кроме того, обещал народу, что если «Записки» получат приз на конкурсе, то новую главу вывешу. Вот выполняю обещание.
Из серии «нарочно не придумаешь».
Приходит к доктору пациент, ни плохой, ни хороший, вполне стандартный такой пациент. Доктор ему по состоянию здоровья (а вернее, по количеству зубов) ничего, кроме съемного протеза, предложить не может. Ну, все честь по чести, делает доктор съемный протез и…
День первый: сдача съемного протеза.
Протез сдается в рот. Потом доктор, как полагается, дает на прощание рекомендации, дарит напоследок обворожительную улыбку и садится мечтать о том, как бы этого пациента глаза больше не видели и не мучил бы он доктора коррекциями съемного протеза, которых бывает не одна-две, а до десяти совершенно запросто. Да не тут-то было.
День второй: принятие в починку.
Не проходит и дня, как в поле зрения доктора попадается этот пациент, который настоятельно лезет на глаза и предлагает полюбоваться своим съемным протезом, который не то чтобы плохой, но слегка треснутый. Доктор от такого хамства несколько офигевает, но делать-то нечего, протез вполне гарантийный (шесть месяцев, по истечении которых пациента можно пинать ногой и показывать фигу, язык и другие обнаженные части тела, пока не прошло, да и шесть дней, если честно, тоже). Доктор вздыхает, про себя говорит несколько стандартных и приличествующих случаю слов и уходит в техническую. В технической проводится с техником соответствующая беседа, напоминание, что прошло менее шести месяцев, недель, дней и т.д. Техник говорит доктору несколько стандартных и приличествующих случаю слов (правда, вслух) и, кряхтя, берет протез в починку.
День третий: сдача починки.
Доктор выдает пациенту практически новый протез, даже не видно шва, где была трещина. Напоминает пациенту, что съемный протез предназначен для пережевывания ТОЛЬКО мягкой и полумягкой пищи, при этом пациент крестится и божится, что ничего тверже супа и банана давно не видел. Потом доктор с еще одной совершенно бесплатной обворожительной улыбкой подводит пациента к дверям, поворачивает к себе спиной и еле сдерживает естественный порыв в плане ускорения движения пациента в сторону выхода. Пациент выходит сам, доктор с облегчением вздыхает и бредет домой.
День четвертый: те же и зав. отделением.
Утром в дверях кабинета доктор замечает любимого пациента и с вытаращенными глазами спрашивает: «что, уже натер десну?!» На что пациент с каменным лицом протягивает две половинки протеза. Начинается крик, сестра тащит нашатырь доктору, потом нашатырь пациенту, потом приводят зав. отделением, тот долго смотрит на протез, потом в рот пациенту, потом опять на протез, потом оценивающе на зубы доктора, потом опять на протез и распоряжается починить протез бесплатно, дабы не раздувать скандал. Доктор идет в техническую, оттуда слышны крики, звуки, опять крики, потом выходит помятый доктор и назначает сдачу протеза совместно с заведующим.
День пятый: сдача починки еще раз.
Доктор сдает протез (который в процессе починки усилили армированием), зовет заведующего, тот смотрит протез, смотрит в рот, смотрит протез во рту, потом на зубы доктору, потом на зубы пациенту и говорит, что все в порядке и, наверное, пациент что-то твердое ест, но теперь протез так усилили, что если он сломается, то заведующий съест свою тюбетейку. Пациент крестится, призывает в свидетели жену, Господа, коммунистическую партию и продавщицу Люсю из универсама и нагло врет, что вообще ничего не ест со времени получения протеза, т.к. боится его сломать. Доктора понимающе переглядываются, незаметно чешут пальцем у виска и выпроваживают пациента, удерживая друг друга за руки, а пациент, чуя неладное, пятится к двери задом, а к врачам передом.
День шестой: реанимация.
Если Вы еще не поняли, что пациент приперся опять с треснутым протезом, то дальше можете не читать, все равно ничего не поймете. Разница с днем четвертым была только в том, что девушку-техника держали трое и не могли удержать, а она говорила много разных слов, вспоминать и пересказывать которые потом было стыдно даже дворнику дяде Васе, который все это слышал, стоя на улице с метлой. Доктор пил таблетки, заведующий ел свою тюбетейку. Позвали главного врача и устроили пациенту перекрестный допрос. Что ел, что пил, с кем спал, о чем думал в это время? Пациент на вопросы отвечает четко, глаз не прячет, пульс и дыхание в норме. Поймать ни на чем не удается. Не ел, не пил, с женщинами не общался, собак не дразнил, зарядку не делал, за старушек перед хулиганами заступался последний раз в 37-м году, как все получилось — не знает. На вопрос, не скрипит ли пациент зубами во сне, пациент быстро ответил «во сне не скриплю». И если бы наши доктора не были столь многоопытными в допросах товарищами, то они бы могли и пропустить такое высказывание и так никогда и не дознаться до правды. Но профессионалов так просто не проведешь. Тут же быстро и в лоб был задан вопрос «а когда Вы скрипите зубами?», на который пациент не смог быстро ответить. Дожать и расколоть негодяя с этой минуты уже было делом техники. Но лучше бы наши бравые доктора этого и не делали. Получив ответ на интересующий их вопрос, доктора сначала минуту молчали, а потом ожидающие за дверью коллеги услышали такое, что срочно была остановлена работа всей клиники и весь персонал был готов к эвакуации в ближайшую психушку. Гомерический хохот еще долго сотрясал стены столь серьезного, а порой и страшного заведения. Пациент не врал, он действительно не ел ничего твердого, т.к. страдал запорами и страшно мучался во время посещения туалета. Мучения его были столь сильны, что бедняга скрипел зубами и даже не соображал, что приносит этим непоправимый вред своим протезам.
Был ли починен протез еще раз, история умалчивает.
Часть XXXIV
Несколько странная глава о том, кого считать хорошим врачом, об убитых младенцах, влюбленных и цыганах
Один очень интересный человек с не менее интересным прозвищем (которое он сам себе почему-то выбрал — Даун) подвиг меня на написание новой статьи. Написать статью на эту тему я решил секунд за тридцать до того, как написано было это предложение, потому прошу считать сию главу созданной под влиянием минутного порыва и судить соответственно!
А вопрос, как и положено всякому вопросу, заданному любым порядочным Дауном, поначалу казался совсем невинным, детским, даже несколько непонятно зачем заданным. Причем я сильно подозреваю, что, задав этот вопрос, вышеупомянутый Даун пошел в кроватку и заснул праведным сном убитых младенцев, а я тут сижу во втором часу ночи и со скоростью хорошей машинистки с остервенением топчу «клаву» своего ноутбука. Ну и пусть! Зато народ увидит, что я бдю, блюду и все такое прочее.
