«Предположим, - мысленно хмыкнул Роман, усаживаясь в кресло, стоявшее рядом, и доставая из бокового ящика стола большую тяжелую шкатулку, выполненную в форме средневекового замка. – Если вдуматься и принять мнение многочисленных адвокатов Камиллы всерьез», - поморщился он, щелкая секретными замками и выставляя на ристалище замка шахматные фигуры. Серебряные и золотые. Первым делом он вынул золотого короля и водрузил его посреди доски, тем самым обозначая свое место в этой мутной истории. Потом вытащил серебряную даму и, назначив ее Камиллой, поставил рядом с собой. Затем пришел черед серебряного короля – Янхеля Лернера и еще пары слонов, ставших в раскладе Демьяновского теми самыми коммерсантами, что вручили ему деньги для передачи… Роман задумался, какую фигуру выбрать для знакомого чиновника высокого ранга, кому, собственно, и предназначались деньги.
- Я даже свой процент не успел снять, - поморщился Дема, потянувшись за ладьей, скрупулезно выполненной ювелиром в виде замковой башни. Каждый кирпичик оказался прорисован, каждый зубчик и даже амбразуры. Роман всмотрелся в расстановку фигур на шахматной доске и досадливо потер нос. Чего-то или кого-то не хватало! Некоего переходника, связывающего сумасшедшего Педагога, его вероломную Мальвину и ладью.
Демьяновский постучал по фигуре.
«Кто и зачем мог меня подставить, твою мать», - хмыкнул он и, подумав с минуту, резко отодвинул кресло. Прошелся к высокому узкому шкафу, неприметно стоявшему в самом углу. Внимательно оглядел скважину замка, изнутри прикрытую защитным экраном и оберегающую секретную скважину от постороннего взора.
«Если предположить, что вперся кто-то свой, кто знает меня как облупленного, кто в курсе последнего транша… - Демьян задумчиво оглянулся на доску. – Тот самый человек, кто в курсе, что слоны передали кое-что для ладьи… А таких людей единицы. Только действующие лица. Если они подослали ко мне вора? С какой целью? – попытался сообразить Демьяновский, лихорадочно перебирая в уме круг общения каждого из троицы. – Кто-то из них подослал ко мне вора? Хотел подставить меня. Навряд ли, - мысленно отмахнулся Роман. – Каждый из них знает, что кроме денег можно поиметь в моем доме. И если уж инсценировать ограбление, то прямо тут в кабинете имеется кое-что на порядок более ценное, чем деньги».
«Грехи наши тяжкие», - поморщился Демьяновский, потянувшись за ключами, легкомысленно оставленными в малахитовом стаканчике офисного набора. Открыл замок, не представляющий больших трудностей для профессионального взломщика, и бережно провел ладонью по стоявшим на полках деревянным шкатулкам, где хранились сокровище. Коллекционные шахматы, посвященные историческим событиям. Роман каждый раз, открывая любую из коробок, впадал в эйфорию.
«Они мои!» – выдохнул радостно и, вынув стоявшую ближе всех коробку, поставил на стол. Осторожно открыл замки и нежно провел по фигуркам, покоящимся в бархатных гнездах. Эта коллекция фарфоровых шахмат посвящалась обороне Севастополя. Корнилов, Нахимов, Тотлебен, Истомин, французские генералы, турецкий паша в красной феске, казаки и старая французская гвардия. Все! Все были на своих местах.
«А эта коробочка раз в пять дороже пропавших банкнот, - пробурчал Демьяновский, любовно оглаживая каждую фарфоровую фигурку, выписанную с предельной исторической точностью. – Даже если продать в полцены, то все равно дороже, чем двадцать тысяч евро», - поморщился Дема, доставая из углубления выбранную наугад фигурку и словно впервые рассматривая клеймо известного мастера. Он облегченно вздохнул, радуясь, что один из значимых экземпляров на месте, и, поставив шкатулку обратно, воткнул ключ в замок сейфа. Оттолкнул в сторону толстую дверцу и достал на свет божий свою самую главную ценность.
- Война двенадцатого года, - гордо протянул Демьян, на весу открывая шкатулку. Радостно хмыкнул, увидев на своих местах каждую из тридцати двух фигур. Короли-императоры Наполеон и Александр Первый - сидели на платиновых стульях. Их мундиры сверкали золотым позументом, а королевские ленты - сапфирами. Да и мундиры остальных искрились бриллиантами и рубинами. А плащ Кутузова, подбитый черными бриллиантами, казался почти настоящим.
«Все на месте, - пробурчал Демьяновский, задвигая ящик обратно. – А вот это целое состояние, - усмехнулся он. – Ничего не тронуто!»
Роман быстро прошел в гардеробную. Придирчиво осмотрел коробки с часами. Ничего не пропало. Дорогие костюмы, туфли ручной работы. Все находилось на своих местах.
«Если бы слоны и ладья, - задумчиво хмыкнул он, - решили меня подставить, то вор бы без труда прихватил с собой что-то более ценное. А раз ничего не тронуто, - сцепив челюсти, протянул он, - то действовал человек, даже не подозревающий о лежащих рядом сокровищах. Тот самый, что вбежал в комнату, схватил первое, что попалось под руку, и удрал. Мальвина, твою мать, - мысленно рыкнул он. – Пусть весь мир твердит мне о твоей невиновности, но я знаю точно, дорогая, это ты!»
Демьяновский поморщился от горечи, затопившей сердце.
«Если ты так нуждалась в деньгах, почему не сказала? Я бы дал, - промычал он в отчаянии. – Сумма не велика. Вот только как быть с любовью? Выкорчевать ее, к чертям собачьим?»
Роман будто наяву увидел Камиллу, прижатую им к стене, опять почувствовал ее запах. Чистого тела и жимолости. Вновь ощутил ее тепло и вспомнил, как ждал, когда она обнимет его. Проведет пальчиками по шее, а потом прижмется к груди. А вместо этого получил сумкой по башке.
«Мальвина хренова, - протянул он мысленно. – Она, вероятно, ждала в гости свою сумасшедшую мамашу и ее мужиков с фикусом. А этот лысый в косухе… Где-то я его видел… - задумался лишь на минуту. – Это же Влад Хоук, твою мать, - обалдело выдохнул он и помчался снова в кабинет. Замер на минуту возле шахматного стола и, достав из коробки серебряного коня, водрузил его между серебряной королевой Камиллой и золотым слоном. - Вот теперь все сходится», - криво усмехнулся Демьяновский и, спустившись в подвал, прошел мимо тренажерного зала в бассейн. Стянул с себя майку и тренировочные штаны, служившие ему пижамой, голяком прыгнул в воду. Поплыл баттерфляем, лихорадочно загребая руками.
«Она не могла… не могла… - билась в башке глупая мысль. – Нет, это Камилла, - оборвал он сам себя и, нырнув, ушел под воду, желая только одного. Поймать девчонку и разобраться с ней. Запереть в этом доме, и пусть Янхель со своей чокнутой женой теряются в догадках, куда делась их дочь. Залюбить, зацеловать, но выудить признание… - Забудь, - внезапно проснулся внутренний голос. – Просто забудь об этой гадюке. Живи своей жизнью. Позвони Кире или еще какой телке. Поезжай на Мальдивы или на Палау. Делай, что вздумается, только навсегда выкинь из головы Камиллу Зубову… Легко сказать», - скривился Роман, шумно выныривая на поверхность, словно огромная рыба.
– Не выходит она из башки, хоть тресни, - пробурчал он сквозь зубы и, усевшись на мраморный бортик, внезапно подумал, что хорошо бы посоветоваться с кем-нибудь из близких. С Танюхой или с Мишкой Агафоновым…
Глава 7
Всю дорогу до самого дома Камилла мысленно подбирала слова и, понимая, что все впустую, снова ругала себя.
