Были ли какие-то опознавательные примеры? Мерзкий характер — это опознавательная примета?
Что делали грабители в хранилище? Искали какую-то ячейку. Нет, номер вспомнить не могу, спросите у гнома. Ах, он в отключке? Ну тогда уточните у грабителя, оставшегося в камере. В смысле, впал в глубокую кому? Хотите, одолжу вам своего петуха. Вот кто даже мертвого поднимет. В смысле некромант? Это же петух, как он может быть некромантом. Вы вообще слушаете, что вам очевидцы преступлений говорят?
Мне хватило десяти минут и трех стаканчиков с водой, чтобы довести бедолагу до желания придушить свидетельницу на месте. К счастью, в разговор вмешался хорошо знакомый мне пустынник и отпустил следователя, прибывшего по делу.
— Если не против компании, мы отвезем вас домой, госпожа Кэбот, — улыбнулся пустынник, я проводила взглядом поспешно ретирующегося следователя и кивнула.
Уже сидя в служебном транспорте, я откинулась на жесткую спинку сидения и выдохнула:
— Это был самый сумасшедший день самой сумасшедшей недели самого сумасшедшего месяца моей жизни.
— Правда? А у нас такое частенько, — улыбнулся один из сопровождавших меня пустынников, занимая место напротив.
Сам глава отряда оказался перехвачен на полпути высоким господином в темно-фиолетовом пальто с желтой подкладкой. Жертва экстравагантной моды активно выспрашивал у пустынника подробности, но тот футболил его дежурными отговорками.
Ожидание затягивалось. Страдая от скуки и настойчивого желания вернуться домой и в слезах броситься на кровать, я разглядывала растущую толпу у входа в банк. Тут и там мелькали яркие куртки репортеров из местных газет, сновали представители охраны, хмурый полицейский разматывал желтую ленту, отгораживая место преступления. Внутрь прошмыгнул доставщик с целой пирамидой из коробок с едой.
Расследование шло полным ходом.
Подумать только, а ведь каких-то полчаса назад моя жизнь висела на волоске. Пустынники, считай, мне жизнь спасли, а я даже имени их командира не знаю. Лиц, впрочем, тоже.
Я покосилась на стража, который стягивал с себя куртку. Громил ли он мою берлогу? И как вычислить того гада, что сперва потоптался по мне, а потом приложил заклятье упокоения.
— Не старайтесь, госпожа. У вас не получится запомнить мое лицо, — подумал о своем пустынник.
— Почему? — нахмурилась я.
Исключительно, чтобы не разочаровывать человека.
— Потому что вы смотрите памятью, а не сердцем, — ответил собеседник, растягивая тугие манжеты рубашки и растирая запястья. — Сердце стучит сейчас и никогда в прошлом. Воспоминания же всегда нечеткие. И даже самые яркие из них надо подвергать сомнениям.
Понятно, что ничего не понятно, но на всякий случай кивнем.
Кивнем и подумаем над простым, но действенным способом различать пустынников между собой. Допустим, командира отряда я уже наловчилась узнавать по шраму, а что делать с другими? Хоть ходи с фломастерами и незаметно помечай каждого.
— …плевать я хотел на конфиденциальность. Что с моей ячейкой?
Мы быстро переглянулись со словоохотливым пустынником и, не сговариваясь, приникли к окошку.
— Кто это? — шепотом уточнила я, указывая на дядьку в странном плаще.
— Директор магического общества «Магнус», — одними губами ответил мой подельник.
— Ренрен ха Тангор, вы обязаны найти злоумышленника, — фактически рычал маг, и в словах его слышалась неприкрытая угроза.
Он наклонился и бросил пустыннику еще несколько фраз, но уже чуть тише, взмахнул полой темно-фиолетового пальто с желтой подкладкой и поспешил ко входу в банковское отделение.
Мы едва успели отодвинуться от своего наблюдательного поста, когда внутрь служебного транспорта влез командир пустынников.
Все дорогу до дома я терзалась вопросами. Что моя троюродная бабка не поделила с магическим обществом? Была ли она настоящей ведьмой или спекулировала на человеческих предрассудках? Что такого важного прятал тот тип в смешном плаще в банковской ячейке? Зачем злоумышленникам эта вещь? Почему защита обсидиановой камеры звала меня? Связано ли это как-то с моими кошмарами? Сколько с меня возьмут за лечение Рекса? Когда я смогу его навестить? И самый надоевший вопрос — где взять денег?
— Приехали, — объявил Ренрен, помогая мне выйти.
— Спасибо, что спасли. И от следователя. И от грабителей. Не появись вы так вовремя, я, возможно, и…
— Итка… — прогремело на всю улицу.
Я медленно, еще не теряя надежды, развернулась и узрела у своей калитки друзей детства. Вовса, согнувшегося в три погибели под весом набитого под завязку походного рюкзака и двух миниатюрных женских сумок, каждая весом килограмм под тридцать. Как всегда, хмурую Ким с огромным караваем на вытянутых руках и… Тину. Последняя, подпрыгивая и размахивая руками, неслась прямо на нас с замершим пустынником.
— И-и… — вопила подруга от счастья.
Семиликий, забудь все те вопросы, что я задавала до этого. Ответь только на один — за что ты меня ненавидишь?
ГЛАВА 18. Друзья
Перед моими друзьями пасуют даже неприятности. Не в том смысле, что с появлением в доме Тины, Ким и Вовса жизнь наладилась. Нет, она заиграла новыми красками.
Наутро после прибытия Вовс нарядился в единственный приличный костюм из своего гардероба, зачем-то нацепил галстук-бабочку в ядреный желтый горох и направил стопы в центр города.
— Гулять, — предположила Тина.
— Влипать, — предрекла Ким.
— Поступать, — подытожила я.
Будь мы в сказке, могли бы подрабатывать пифиями.
Вовс вернулся под вечер. Правый рукав пиджака оторван, бабочка в горошек украшает правую икру. Под глазом синяк впечатляющих размеров, волосы слиплись, в глазах тоска. Такая глубокая и такая вселенская, что хочется завыть от собственного бессилия и тщетности бытия.
Мы с девчонками заметили его еще издали и выстроились почетным караулом на крыльце.
— Влюбился, — прошептала Тина.
— Напился, — припечатала Ким.
— Подрался, — вздохнула я.
Приятель нетвердой походкой добрался до калитки и побрел по тропинке в дом. Пряча от стыда глаза, он бочком протиснулся сквозь плотный девичий бастион негодования, юркнул в туалет и только с третьей попытки совладал с коварным шпингалетом.
Пока Вовс прощался с иллюзиями и содержимым желудка, мы с девчонками организовали на кухне семейный совет. Ким села во главе стола и репетировала грозный взгляд. Более жалостливая Тина кромсала ножом хлеб в попытке приготовить бутерброды. Я инспектировала бабкины запасы снадобий и зелий в поисках чего-то, что облегчит другу страдания. Отодвинув баночки с быстродействующим ядом, как самый радикальный способ решения проблем, нашла склянку с энтеросорбирующим порошком, дезинтоксикационные средства и противодиарейные гранулы. Хоть что-то да поможет.
