– Джонатан – мой давний приятель, – добавил Эрл после короткой паузы. – Мы выросли с ним на одной улице, учились в одной школе… Вот почему он попросил меня о помощи, когда в его семье приключилось нежданное горе.
– Какое горе?
Рид с нетерпением буравил Майерса зрачками, я же никакого особого восторга не испытывал. Больше всего мне хотелось бы провести остаток лета в своей квартире, вдали от людей, полицейских расследований и даже настырного напарника.
Новое задание, нежданно свалившееся нам обоим на голову, могло означать лишь одно – следующие несколько месяцев мы проведем в какой-нибудь дыре, гоняясь за очередным чудовищем и параллельно с этим стараясь не умереть от дерьмовых ланчей, которые подают в местной забегаловке.
– Стэнли Вайд – сын Джонатана, покончил с собой несколько недель назад, – Майерс тяжело вздохнул. – Сбежал в захолустный городок под названием Дарк Маунт, где спустя время его и нашли болтающимся в петле.
– Какое отношение это имеет к нашему отделу? – я непонимающе вытаращился в помрачневшее лицо начальника. – С каких пор следовательское бюро интересуют самоубийства?
– В этом деле что-то нечисто, – Майерс поднялся из-за стола и протянул подшивку отсканированных листов, все еще теплых наощупь и пахнущих чернилами. – Так считает Джонатан Вайд, и к такому же мнению пришел я, изучив некоторые детали.
– Хотите сказать, – Рид смущенно почесал переносицу. – Кто-то имитировал самоубийство, чтобы не поднимать лишней пыли?
– Я хочу сказать, – прогудел Эрл. – Что вам стоит выяснить, почему внезапно один из самых успешных учеников вашингтонского колледжа и прилежный сын богатого отца принялся вести себя неадекватно, а затем сбежал из штата и повесился в какой-то дыре, даже не оставив прощальной записки.
– Экспертизу уже проводили? – я потушил окурок в тяжелой стеклянной пепельнице, стоящей на краю стола. – Возможно, парень просто подсел на запрещенные вещества…
– Нет, – Майерс категорично покачал головой. – Парень был чист, как младенец. В анализах крови не обнаружили ровным счетом ничего. Его друзья по колледжу в один голос уверяют, что Стэнли был ярым фанатом здорового образа жизни и не употреблял алкоголь даже по праздникам и на студенческих вечеринках.
Рид подался вперед, отобрал из моих рук подшивку, с интересом пролистал ее, затем поднял глаза и посмотрел на Эрла:
– Психические отклонения? Он проходил медицинское обследование перед поступлением в колледж?
– Проходил, причем не раз, – Майерс развел руками в стороны. – Стэнли Вайд был совершенно здоров. Это подтвердил и психиатр, которого Вайд посещал перед получением автомобильных прав.
Я задумчиво почесал спрятанный под прядями волос шрам. Все это действительно выглядело слишком необычно, и если еще пару минут назад я с изрядной долей скептицизма относился к новому делу, что настойчиво стремился нам подсунуть Майерс, то теперь во мне начало просыпаться неподдельное любопытство.
– Что насчет девушек? – произнес я. – Ему было всего двадцать, в этом возрасте люди еще способны совершать глупости во имя любви.
– Вайд действительно расстался с девушкой незадолго до смерти, – Эрл вновь вздохнул и снова сжал виски, словно у него внезапно разболелась голова. – Но он сам выступил инициатором разрыва. Его близкий приятель утверждает, что Стэнли нисколько не переживал на этот счет, да и вообще не слишком серьезно относился к противоположному полу, меняя девушек как перчатки.
– Другими словами, – протянул Рид, не отрывая глаз от сваленных в кучу бумаг на своих коленях. – У этого парня не было ни одной весомой причины, чтобы расставаться с жизнью.
Майерс молча кивнул, после чего рухнул на спинку своего большого кресла, потянулся за чашкой с давно остывшим кофе, отпил глоток и поморщился.
Обыкновенно аккуратно завязанный галстук под его подбородком сейчас выглядел смятым и торчал в один бок небрежно сооруженным узлом. Очевидно, вся эта мутная ситуация с погибшим сыном давнего друга изрядно подпортила начальнику настроение, и он мечтал как можно скорее получить ответы на свои вопросы.
– Самое странное во всем этом деле – это место, где нашли труп, – он вновь подал голос, оставив попытки допить невкусный напиток. – Парень не просто повесился в одном из заброшенных домов, он буквально забаррикадировался в нем изнутри перед смертью, причем сделал это самым нелогичным способом.
– Это каким же? – глаза Рида блеснули живым интересом.
– Он подпер входную дверь зеркалом. То же самое попытался сделать и с оконными проемами, – Майерс внезапно нахмурился и покосился в мою сторону. – Ты прежде никогда такого не видел, Фрэнк?
– Нет, – я покачал головой. – Никогда.
Рид свернул подшивку с бумагами в тугой рулон, после чего поднялся на ноги и сунул его в карман потрепанных брюк.
– Что ж, – расправив плечи, произнес он. – Судя по всему, это и в самом деле что-то по нашей с Миллером части.
⁂
Этой ночью я спал просто отвратительно.
Мне то и дело снился старый кирпичный дом из заброшенного квартала и мать, которая наотрез отказывалась внимать моим горячим уговорам. За черными стеклами бушевала непогода, и казалось, что неистово воющий снаружи ветер грозится ударить всей своей мощью в ветхие перегородки, уничтожив здание и сравняв его с поверхностью земли.
Чем сильнее нервничал и злился я, тем громче свирепствовала буря на ночных аллеях, будто непогода вторила моей ярости или даже таинственным образом черпала из нее силы.
– Фрэнсис Джонас Миллер, – раздраженно вскрикнула мать, хлестнув по кухонной столешнице зажатым в кулаке полотенцем. – Я еще раз прошу тебя вернуться в свою комнату и лечь в постель. Этот разговор окончен!
– Мама, ты не понимаешь…
– Фрэнк, – она угрожающе зависла над моей головой. – Мы пойдем утром к доктору, хочешь ты этого или нет. И если ты немедленно не прекратишь вести себя подобным образом, я сию минуту накажу тебя!
– Нам нельзя идти, пойми же, – я ощутил, как из глаз брызнули слезы бессилия и обиды. – Я чувствую, что произойдет что-то плохое, ну почему ты не веришь мне?
Она сверкнула холодными серыми глазами, молча наблюдая за выражением моего лица. На долю мгновения мне почудилось, будто в ее зрачках плеснулось сомнение, но в тот же миг она еще сильнее сжала кулаки и процедила сквозь зубы:
– Именно поэтому мы и должны сходить к доктору, Фрэнсис.
– Но…
– Тебе нечего бояться, он не будет делать больно и не причинит тебе вреда. Доктор просто хочет побеседовать.
Я отшатнулся назад, в исступлении опрокинув по пути кухонный стол со всем, что на нем стояло. Звук бьющейся посуды на время перекрыл все прочие шумы, но затем во входную дверь и в мутные стекла дома внезапно ударил такой оглушительный порыв ветра, что все вокруг меня зазвенело, грозясь рассыпаться в щепки.
