— Это ты, значит, помощник?..
— Я, — гордо заявил Женя.
— Молодец. А теперь живо вытуривай Инессу из своей машины, я хочу с ней поговорить.
— Только если после этого разговора она останется жива! — заявил Женя, пояснив. — Мне ещё только предстоит слепить из Инессы звезду женского блога по указке папаши. Она, конечно, прогрессирует, но не такими быстрыми темпами, как повар «голый торс».
— Я ничего не понял из того, что ты мне только что сказал, — беззлобно ответил Марк. — С вашими безумными идеями будем разбираться потом. Сейчас мне нужна Инесса… И она останется живой и очень здоровой.
— При таком раскладе… — задумался Женя и вдруг наклонился, живо отстегнув ремень безопасности с меня. — Забирай, конечно. И вот моя визитка…
Женя — просто мастер на все руки. Он в мгновение ока и всучил визитку Истомину, и ловко вытащил меня из машины, словно всю свою жизнь только этим и занимался: вытуривал нежеланных девиц из своего автомобиля.
— До скорой встречи! — махнул рукой на прощание Женя и укатил, оставив меня наедине с Марком.
— А с тобой, Инесса… — прищурился Марк, обведя меня собственническим взглядом. — С тобой у меня будет очень долгий, серьёзный и горячий разбор полётов.
Марк подтолкнул меня в сторону своего автомобиля и уселся на пассажирское сиденье, усадив меня к себе на колени. Мужские руки проворно забрались под платье и погладили попку, слегка ущипнув. Я зашипела от боли.
— Сильно болит? — нахмурился Марк.
— Горит!.. — пожаловалась я.
Марк переместил одну руку на талию, а пальцы второй руки запустил в мои волосы. Марк притянул меня поближе и мягко коснулся моих губ. Я потрясённо вздохнула: такими нежными были касания его губ. А Марк принялся покрывать поцелуями мои губы. Лёгкими и невесомыми, но от них начинали гореть губы и хотелось большего. Я застонала, приоткрыв ротик.
Я осторожно ответила на поцелуй Марка и потянулась язычком ему навстречу, показывая, что мне не хочется останавливаться на простых поцелуях. Марк только этого и ждал. Он жадно и властно вторгся в мой рот, двигая языком на предельной скорости, вылизывая им всё, что только можно.
Глаза закатывались от удовольствия. В мою пульсирующую промежность упиралась грубая ширинка его джинсов, неприлично натянутая возбуждённым членом. Внезапно послышались громкие гудки. Я едва смогла оторваться от горячего рта Марка.
— Ты перегородил дорогу, Марк. Надо убрать машину. Тебя приходится объезжать по большой дуге.
— Отличная идея, Луковка. И переместимся в более интимную обстановку. Туда, где мне никто не помешает съесть тебя целиком.
Глава 60. Марк
До квартиры мы добираемся очень быстро. Я держу руку Инессы в своей руке и иногда касаюсь губами нежного запястья, слизывая языком её вкус. Меня сводит с ума запах её кожи.
Она пахнет солнцем и цитрусами, солью и надеждой. От ощущения её тонкой кожи, которую я принимаюсь нетерпеливо покусывать, мой рот наполняется слюной. Я готов послать всё на хрен и остановиться на обочине, чтобы взять её прямо здесь.
Но я хочу свой десерт…
В моей голове тысячи рецептов приготовления самыми различными способами. Но сегодня я не собираюсь долго томить любимое блюдо. Я просто его съем. По пути останавливаю машину у лавки мороженщика, покупая рожок сливочного мороженого.
Я вручаю его Инессе со словами:
— В следующий раз я приготовлю тебе мороженое сам. Но сейчас просто нет на это времени.
Инесса согласно кивает и тянется к белым сливочным шарикам, пробуя их язычком.
— Прекрати немедленно. Или до квартиры мы не доедем, — прошу я, заворожённый красочной картиной.
Инесса смущается, лапочка моя ненаглядная, и вертит вафельный треугольник между ладоней, пока машина мчится обратно…
— Теперь ты стала послушной девочкой? — спрашиваю я, поворачивая ключ в замке двери.
— Очень послушной, — соглашается Инесса.
— Тогда марш на кухню и снимай своё платье немедленно.
Инесса замедляется лишь на секунду, чтобы передать мне рожок мороженого. Я нетерпеливо скидываю обувь и всего на мгновение заглядываю в ванную комнату, чтобы засунуть в карман джинсов несколько презервативов.
Инесса уже ждёт меня на кухне. В персиковом белье. Полупрозрачное кружево бюстгальтера не скрывает её тёмно-коричневые сосочки, превратившиеся в тугие комочки.
Я подхватываю талию Инессы одной рукой и сажаю на столешницу, вновь припадая к её губам, слишком манящим, чтобы отказаться от них. Инесса дышит всё чаще и цепляется пальцами за мои плечи. Отрываюсь от её ротика и беру рожок мороженого, мазнув подтаявшей сливочной массой по её губам. Она тотчас же облизывает свои губки.
Я опускаю голову ниже. Вид тугих вершин, натягивающих кружево бюстгальтера, сводит меня с ума. Я цепляю зубами кружево и оттягиваю его вниз слишком резко, потому что слышу треск ткани и возмущённый писк Инессы.
— Куплю тебе новое, не возмущайся, — успокаиваю её я, вручая мороженое. — Можешь немного полакомиться. Но оставь немного мне.
— Ты сладкоежка? — распахивает кукольные глазки Инесса.
— Да. И очень скоро ты поймёшь, насколько я больной на всю голову сладкоежка, — обещаю я.
Я обхватываю губами её соски по очереди, мягко покусываю и перекатываю во рту языком. Инесса мягко стонет, когда я вновь прикусываю соски и оттягиваю их на себя. Потом я вновь принимаюсь лизать вершины, глядя, как она по моему приказу лакомится мороженым.
Я обхватываю точёные бёдра пальцами и развожу в стороны, подтягивая к самому краю столешницы. Я нарочно нажимаю на её складки через ткань трусиков, немного проталкивая палец вместе с тонким влажным кружевом.
— Ма-а-арк, — протестующе стонет она, потому что я нажимаю сильнее и сильнее, заставляя её лоно сочиться. Дотрагиваюсь подушечкой пальца до клитора и надавливаю, ловя ответную дрожь и горячую пульсацию.
Я отодвигаю ткань в сторону, раздвигая складки пальцами, пробуя, какие они влажные и нежные. Поднимаю взгляд на лицо Инессы, замечая, как потемнели её глаза от желания. Инесса так напряжена и пристально смотрит на меня, что даже забыла о мороженом, которое начинает течь белой струйкой по её пальчикам. Но Инесса этого не замечает. Она поглощена мной…
Я приподнимаю её попку, стягивая трусики, и опускаюсь на колени, забрасывая одну ногу себе на плечо. Забираю вафельный рожок из её пальцев и провожу мороженым по половым губкам.
Покрываю неторопливыми поцелуями абсолютно гладкую кожу. Не могу заставить себя перестать это делать, лишь изредка пускаю в ход язык, слизывая сливочные капли. Инесса вздрагивает от каждого касания. Очень нежная и чувствительная. Отзывчивая настолько, что становится тесно в груди.
