Наконец Председатель КНР сказал:
– Дети, когда вы были еще совсем маленькими, взрослые учили вас, что там, где хотенье, там и уменье. И вот теперь я говорю вам, что это абсолютно не так. Добиться можно только того, что соответствует законам науки и общественного развития. Подавляющее большинство того, чего хотят добиться люди, неосуществимо, как бы они ни старались. Ваша историческая миссия, как руководителей нашей страны, заключается в том, чтобы рассмотреть сто вариантов, отбросить девяносто девять невозможных и найти тот единственный, который можно осуществить. Это крайне трудная задача, но вы должны будете с нею справиться!
– Помните о глутамате натрия и соли, – добавил премьер Госсовета.
Само расставание получилось спокойным. Взрослые, пожав руки детям, помогли друг другу покинуть зал. Председатель КНР вышел последним. На пороге он обернулся и сказал новому руководству страны:
– Дети, отныне мир принадлежит вам.
Эпоха сверхновой
Первые несколько дней после ухода взрослых юные руководители страны провели перед «Часами смены эпох», выведенными на большой экран в зале на последнем этаже ГИЦ. Огромный светящийся прямоугольник наполнял помещение зеленоватым сиянием.
В первый день обстановка в стране сохранялась нормальной. Министерства достаточно успешно справлялись с задачами, возникающими в сферах их ответственности, никаких серьезных чрезвычайных происшествий не было. Казалось, в стране детей продолжается генеральная репетиция. Как и тогда, у руководителей государства, собравшихся в ГИЦ, особой работы не было.
В первые сутки на «Часах смены эпох» не произошло никаких изменений: прямоугольник оставался полностью зеленым. Дети молча смотрели на него до позднего вечера, пока наконец не заснули. Но когда они проснулись утром, кто-то воскликнул:
– Идите сюда! Смотрите, кажется, вот здесь появилась маленькая черная точка!
Дети внимательно всмотрелись в экран, и действительно, появился маленький черный квадрат размером с монетку, словно на кафельной стене отвалилась одна плитка.
– Может быть, просто перегорел пиксель? – спросил кто-то.
– Должно быть, – ответил другой ребенок. – Похожее случилось с жидкокристаллическим монитором моего старенького компьютера.
Проверить это предположение не составляло труда – достаточно было лишь взглянуть на другие экраны; однако это никому и в голову не пришло, и все снова заснули.
Дети владеют искусством самообмана значительно лучше взрослых.
Когда они проснулись на следующее утро и снова собрались перед «Часами смены эпох», обманывать себя и дальше было уже невозможно. По всему зеленому прямоугольнику были разбросаны черные точки.
Сверху город выглядел совершенно спокойным; прохожих на улицах не было, и лишь изредка проезжала машина. Казалось, после целого столетия бурлящей жизни мегаполис погрузился в сон.
К наступлению темноты количество черных точек на «Часах смены эпох» удвоилось, точки начали объединяться друг с другом, образуя темные поляны в зеленом лесу.
Наутро третьего дня примерно равное количество черных и зеленых точек образовывало монохромное изображение. Теперь черная область увеличивалась с пугающей быстротой, черная лава смерти разливалась по «Часам смены эпох», беспощадно поглощая зеленую траву жизни. К наступлению ночи черные области занимали две трети прямоугольника, и «Часы смены эпох» превратились в ужасное зрелище, приковавшее к себе детей.
Взяв пульт дистанционного управления, Сяомэн выключила экран.
– Ложимся спать, – сказала она. – Нет ничего хорошего в том, что мы уже третью ночь подряд засиживаемся допоздна. Нам нужно отдохнуть. Кто может сказать, какая нас ждет завтра работа.
Дети разошлись по своим комнатам в ГИЦ и легли спать. Хуахуа погасил свет и лег в кровать, но затем включил планшет и вышел в Интернет, чтобы загрузить «Часы смены эпох». Сделать это оказалось очень просто, поскольку они отображались практически на каждом сайте. Хуахуа завороженно смотрел на прямоугольник и не заметил, как в комнату вошла Сяомэн. Девочка отобрала у него планшет. В руках у нее была уже целая стопка планшетов.
– Спи! Когда ты научишься самодисциплине? Мне приходится ходить по комнатам и отбирать у вас планшеты.
– А когда ты прекратишь вести себя как моя старшая сестра? – крикнул ей вдогонку Хуахуа, когда она выходила в дверь.
* * *
Собравшихся перед «Часами смены эпох» детей охватил страх, однако их утешало то, что государство по-прежнему функционировало стабильно, подобно огромной хорошо смазанной машине. Данные, поступавшие через «Цифровое пространство», свидетельствовали о том, что дети взяли в свои руки бразды правления миром и дальше все будет продолжаться так же гладко. Накануне вечером они даже оторвались от черных часов, чтобы лечь спать.
Однако когда дети вышли в зал утром четвертого дня, им показалось, будто они ступили в мрачную гробницу. Рассвет еще не проник в погруженный в темноту зал, а зеленое сияние, озарявшее помещение на протяжении трех предыдущих дней, практически погасло. В полумраке дети увидели на «Часах смены эпох» лишь несколько разбросанных по всему черному прямоугольнику зеленых точек, похожих на далекие звезды на холодном зимнем небе, и только включив в зале свет, они смогли дышать спокойно. На протяжении всего дня никто не отходил от часов. Чувствуя, как страх и печаль стискивают их сердца, дети снова и снова пересчитывали точки, количество которых неумолимо уменьшалось.
– Значит, они просто бросят нас, – сказал кто-то.
– Да! Как они могли так поступить с нами? – подхватил другой ребенок.
– Когда умерла моя мама, – сказала Сяомэн, – я сидела рядом и думала то же самое: ну как она могла бросить меня? На какое-то мгновение я даже прониклась к ней ненавистью. Но потом мне показалось, что она по-прежнему жива, но только где-то далеко…
– Смотрите, еще одна погасла! – воскликнул мальчик.
– Спорим, следующей погаснет вот эта, – сказал Хуахуа, указывая на одну точку.
– На что спорим?
– Если я окажусь неправ, в эту ночь я не лягу спать.
– Вполне вероятно, в эту ночь никто не будет спать, – сказал Очкарик.
– Это еще почему?
– При такой скорости «Часы смены эпох» остановятся сегодня ночью.
Одна за другой зеленые точки исчезали, теперь еще быстрее, и детям, практически не отрывающим взгляда от экрана, черные часы казались бездонным колодцем, куда должны были провалиться они сами.
– Рельсы повиснут над пропастью, – промолвил Очкарик, ни к кому не обращаясь.
Ближе к полуночи осталась всего одна зеленая точка, единственная звездочка, одиноко сияющая в левом верхнем углу черной пустыни «Часов смены эпох». В зале воцарилась мертвая тишина, дети, неподвижные, словно изваяния, не отрывали взгляда от экрана, ожидая, когда часы отсчитают последнее мгновение. Прошел час, затем два, однако зеленая звезда упрямо продолжала светиться. Дети начали переглядываться друг с другом, затем перешептываться.
