– Это невозможно, – возразил Воан. – Игры практически завершились.
– Вы прекрасно понимаете, что это возможно, – сказал Дейви, развернувшись к госсекретарю и глядя ему прямо в лицо. – Вы просто не хотите мыслить в таком ключе!
– Не хотите ли вы сказать, что нужно затеять новые игры?
– Совершенно верно! – возбужденно воскликнул Скотт, опережая президента. – Новые игры! Вот что нам нужно! Их следовало начать гораздо раньше!
– Невозможно предугадать, чем это обернется для Антарктических игр, – заметил Воан. Он устремил взор вдаль, и в глубинах его глаз отразилась белая полоска рассвета на горизонте.
– Вам нравится усложнять простейшие вещи, только чтобы похвалиться своими знаниями. Даже полному дураку понятно, что новая игра позволит нам достичь абсолютного превосходства по всему континенту одним ударом. Она предопределит исход Олимпиады. – Взяв распечатку, принесенную советником, Дейви ткнул ею в лицо Воану. – Это так же ясно, как вот этот меморандум! Тут не может быть никаких сомнений!
Воан отобрал у него лист бумаги.
– Вы полагаете, в этой бумаге все четко и ясно?
Озадаченно посмотрев на него, Дейви перевел взгляд на документ.
– Разумеется.
Своими заскорузлыми руками Воан сложил лист пополам и сказал:
– Вот один раз. – Затем сложил снова. – Вот два раза. – Еще раз. – Три раза… Итак, господин президент, вы считаете это однозначно определенным? Понятным и предсказуемым?
– Конечно.
– В таком случае предлагаю вам сложить эту бумагу тридцать пять раз. – Воан протянул сложенный втрое лист.
– Не понимаю.
– Ответьте на мой вопрос. Вы сможете это сделать?
– А почему бы и нет?
Дейви потянулся за распечаткой, однако Воан перехватил его руку. От этого холодного, скользкого прикосновения президенту показалось, будто у него по спине ползет змея.
– Господин президент, вам принадлежит верховная власть, каждое ваше решение войдет в историю. Вы действительно возьметесь за это?
Дейви молча смотрел на него, окончательно сбитый с толку.
– У вас есть последний шанс. Прежде чем принять решение, быть может, вы попробуете предсказать результат, как вы только что предсказали результат этой новой игры?
– Результат? Результат того, чтобы сложить тридцать пять раз пополам лист бумаги? – насмешливо произнес Скотт. – Не смешите меня!
– Например, какой толщины получится этот сложенный лист?
– Полагаю, толщиной с Библию, – ответил Дейви.
Воан покачал головой.
– Высотой до колена, – предположил Харви.
И снова Воан лишь молча покачал головой.
– Высотой с командный центр?
Воан покачал головой.
– Не хотите ли вы сказать, что он будет высотой с Пентагон? – с издевкой поинтересовался Скотт.
– Этот лист бумаги имеет в толщину около одной десятой миллиметра. Исходя из этого значения, после тридцати пяти сложений пополам он будет иметь толщину 6 871 950 метров, то есть около 6872 километра. Это примерно равно радиусу Земли.
– Что? – воскликнул Скотт. – Да он шутит!
– Воан прав, – пробормотал Дейви.
Он не был дураком и быстро провел аналогию с индийской легендой о радже и шахматной доске.
Засунув сложенный лист бумаги в нагрудный карман Дейви, Воан обвел взглядом потрясенных юных командиров и медленно промолвил:
– Никогда не относитесь излишне оптимистично к своим собственным суждениям, особенно когда речь идет о ходе мировой истории.
Дейви склонил голову, нехотя признавая поражение.
– Готов признать, что по сравнению с вами мы мыслим более примитивно. Если бы у всех людей ум был таким, как у вас, наш мир превратился бы в очень страшное место. Тем не менее мы не можем быть уверены в успехе, как мы не можем быть уверены в поражении. Почему бы не попробовать? Мы хотим этого! И никто не сможет нас остановить!
– Господин президент, – холодно произнес Воан, – это ваше право. Я сказал все, что хотел сказать.
В первых лучах рассвета, озаривших антарктическую пустыню, Эпоха сверхновой вошла в самую опасную фазу своей недолгой истории.
Тысяча солнц
Перед тем как начать состязание межконтинентальных баллистических ракет с американскими детьми, китайские руководители тайно переместили свой командный центр. Они загрузили весь персонал и связное оборудование на четырнадцать транспортных вертолетов и перелетели на сорок с лишним километров в глубь материка. Здесь ландшафт несколько отличался от прибрежного, конусообразные сопки были покрыты снегом. Командный центр развернули в палатках, установленных у подножия одной из сопок, лицом к широкой равнине, простирающейся в направлении базы.
– Командующий первым артиллерийским корпусом спрашивает, что загрузить в боеголовки, – обратился к Хуахуа Лю Ган.
– Гм… как насчет тангхулу
[31]?
После чего дети нацелили бинокли на небо над побережьем. Молодой советник в наушниках с микрофоном указал общее направление, ориентируясь по данным радиолокационной станции дальнего обнаружения, предупредившей о приближающейся американской баллистической ракете.
– Внимание! Ракета на подлете. Азимут 135, угол возвышения 42. Она вон там. Вы должны уже видеть ее!
На темно-синем утреннем антарктическом небе еще были видны россыпи звезд, однако оно казалось чернее, чем во время долгой полярной ночи, так как яркость полярного сияния значительно ослабла. В синеве показалась светящаяся точка, которая приближалась быстро, но все-таки медленнее падающей звезды. В бинокль можно было разглядеть короткий огненный хвост, порожденный трением о воздух при входе в плотные слои атмосферы. Затем свет исчез, и на синем небосводе не осталось ничего, что можно было бы различить хоть невооруженным глазом, хоть в бинокль. Казалось, светящаяся точка растворилась в бесконечном мраке. Однако китайские дети понимали, что боеголовка ракеты под воздействием силы тяжести летит строго по назначенной траектории, направляясь точно в цель.
– Отлично! – доложил советник. – Ракета нацелена на базу. Точнее, в командный центр!
– Чем снаряжена боеголовка на этот раз?
– Быть может, куклами Барби?
Внезапно антарктический рассвет озарился полуденным светом.
– Вспышка сверхновой! – испуганно воскликнул один мальчик.
Это знакомое зрелище глубоко засело в каждом ребенке. И действительно, яркое зарево очень напоминало вспышку сверхновой, и в ослепительном сиянии окружающая местность на мгновение стала видна в мельчайших деталях. Но на этот раз небо, вместо того чтобы посинеть, стало темно-багровым. Свет исходил со стороны океана, и дети, посмотрев в ту сторону, увидели над горизонтом новое солнце. В отличие от сверхновой, это солнце представляло собой шар размерами больше настоящего солнца и такой ослепительный, что дети ощутили на лицах исходящий от него жар.
