– Думаешь?
– Думаю, в противном случае это было бы просто невероятное совпадение. – Она осторожно прислонилась к фасаду, у которого они сидели. – Ну давай проверим, чувствует ли наш мерцающий друг то же самое.
Они прошли вдоль фасада почти до конца, прежде чем проводник нырнул в щель в каменной кладке и повел их вниз через ряд разрушенных и наклоненных площадок, которые когда-то могли быть комнатами. Они толпились позади, радуясь возможности уйти от отвесного обрыва, но не слишком довольные тесными мрачными помещениями.
«Если сейчас появятся наши чешуйчатые приятели, то уделают нас быстрей, чем шаман кончает. – Взгляд Эгара метался по сторонам, оценивая шансы. – Здесь едва хватает места, чтобы размахивать долбаным длинным ножом, не говоря уже о мече или топоре. И щели со всех сторон – полы, стены, потолки – прыгать можно отовсюду».
Тем не менее он пресек любые комментарии на тему от мужчин за спиной, велел им заткнуться и смотреть под ноги. Впереди внизу через развалины пробиралась Арчет, работая сапогами, локтями и задом; ее стройную фигуру подсвечивало сияние проводника, зовущего за собой.
«Неплохо для женщины, у которой поперек ребер зашитая рана достаточного размера, чтобы засунуть в нее кисть руки целиком, Арчиди. И ведь ни капли кринзанца, чтобы облегчить путешествие».
Он не знал, использовала ли она какой-нибудь из порошков, которыми их одарили в Ан-Кирилнаре, но почему-то сомневался. Арчет выглядела сгустком напряженной энергии; похоже, она каким-то образом использовала свою боль, – может, в качестве замены огню, который обычно давал крин.
– Ты в порядке? – спросил он подругу, встав рядом, когда они наконец вышли на свет, дойдя до уровня улицы.
Арчет на него не посмотрела – не перестала изучать улицу впереди, хоть проводник уже уверенно летел прочь.
– Да, а почему нет?
– Швы держатся?
– Ну, ты сам должен знать – это же твоя работа. – Арчет обернулась, чтобы посмотреть на Эгара, и скривилась. – Если и впрямь интересно, возбуждает сильней, чем если сесть на кактус. Но шов красивый, Эг. Не припоминаю, чтобы Кефанин так хорошо зашивал мой кожаный костюм для верховой езды.
Он пожал плечами, скрывая горький привкус, который оставила вчерашняя вечерняя стычка.
– Это часть моей работы. Если не смогу уберечь тебя от ран, то хоть залатаю потом.
– Меня устраивает.
Последние из мужчин выбрались из щели в каменной кладке позади них и выпрямились, громко ругаясь от облегчения. Эгар велел им заткнуться, собрал всех в неплотный клин и снова повел вслед за Арчет и духом-проводником.
Последовал марш, тяжелый, но без происшествий. Они еще несколько раз пересекали горы обломков, меняя один бульвар на другой, площади на улицы и наоборот, но это все была открытая местность с утрамбованным щебнем или участки лестниц, приподнятые платформы, которые получили всего лишь поверхностный ущерб в катаклизме, погубившем город. С хорошим обзором со всех сторон и без серьезного риска попасть в засаду, они соответственно ускорили темп. Эгар стал улавливать на ветру признаки знакомой вони.
Он побежал вперед, догнав Арчет, которая шагала в нескольких ярдах впереди.
– Чувствуешь этот запах?
– Да. Как вышки в Ан-Монале. Должно быть, мы уже близко.
Иногда в Ан-Монале ветер дул с юга, и тогда чувствовался едкий запах химикатов, с которыми что-то происходило в кириатских бродильных вышках на равнине внизу. Драконья Погибель так и не узнал наверняка, что соплеменники Арчет делали в этих башнях, он лишь понял, что они предпочитали это делать на значительном расстоянии от того места, где жили. Наблюдая по ночам, как огромные, неестественного цвета языки пламени прыгали и бились на вершинах далеких темных башен, он не особенно винил Черный народ. Что бы они там ни заперли, лучше не стоять очень близко, если оно когда-нибудь вырвется на свободу.
Он вспомнил, как спросил об этом Флараднама как-то вечером на балконе, незадолго до того, как они все отправились в Трелейн, а потом в Пустоши. С таким же успехом он мог бы и не беспокоиться – как это часто случалось с кириатами, любой ответ, полученный от них, оставлял больше вопросов, чем было до него, и этот раз не стал исключением из правила. Нам обвел взглядом лица сидящих за столом командиров, озаренные светом Ленты, а затем изрек какой-то загадочный комментарий о том, что большинство наиболее полезных кириатских сплавов нужно было растить до полной сложности или что-то в этом роде. Дескать, на самом деле это был процесс, похожий скорее не на выплавку и кузнечное дело, а на выращивание урожая или, в своих лучших формах, разведение боевых коней, а также – это сопровождалось ласковой усмешкой в сторону смущенной Арчет – детей. Что на самом деле означали его слова, Эгар понятия не имел и в тот момент чувствовал себя слишком пьяным, чтобы продолжать расспросы. А потом времени уже не осталось, все были слишком заняты, и еще через пару месяцев Флараднаму было уже не до расспросов.
Запах становился все сильнее, он чувствовался даже в промежутках между порывами ветра. Он украдкой взглянул на Арчет, гадая, пробудило ли это в ней такие же сильные воспоминания об отце.
Но в сером утреннем свете ее лицо было бесстрастным, как лезвие ножа.
Они перелезли через крутые груды щебня размером с настоящие холмы, начали спускаться по склону, из которого тут и там, словно скалы и рифы, выступали руины, похожие на затонувшие верхние уровни зданий, когда-то головокружительных по высоте. А потом до начала земляных работ, проделанных кириатами, внезапно осталось не больше пятисот ярдов. Дыры были повсюду, некоторые превосходили озера, которые он видел в степи, но были пустыми, полными теней и тьмы. Теперь еще сильней казалось, что это раны на теле города, а огромные черные железные выступы, торчащие из них со всех сторон, – какие-то хирургические зажимы, предотвращающие заживление. Как будто кириаты здесь сбросили что-то на своих врагов с большой высоты, а потом оставили, чтобы оно росло и выпускало побеги, в точности как те сложные сплавы росли в башнях Ан-Монала.
Огненный дух остановился, мерцая, как раз за развалинами высотой в несколько этажей, – наверное, давал им возможность обозреть руины по ту сторону холмов из щебня. Воздух стал теплее. Редкие порывы ветра приносили не только вонь бродильных башен, но и какой-то затхлый жар. Эгар опять коснулся плеча Арчет.
– Видишь, как можно туда спуститься?
Она прикрыла глаза ладонями, заслоняя лишнее, и вгляделась.
– Только не отсюда.
– На перекрестке Калдан есть такие штуки, словно лотки у каменотесов, они перемещаются по тросам – но вроде как спрятаны под краем дыры.
– Да, знаю. Я же видела, как всё строили, забыл? Но эта хрень намного больше чего-либо в Калдане.
– Ну… – Эгар пожал плечами. – Значит, лотки побольше и тросы потолще. Наверное.
Снова накатила едкая химическая вонь, но на этот раз она принесла с собой что-то еще, добавила ноту к смеси запахов, которые…
