Теперь настала очередь дракона вопить.
Звук был пронзительный, оглушительный – в такой близости казалось, что в голову маджаку вонзились крошечные ножи. Он видел, как люди в разгар битвы бросали оружие и щиты, крепко прижимали ладони к ушам, пытаясь заглушить этот ужасный вопль. Он стиснул зубы и надавил на копье, почувствовал, как лезвие сместилось вниз, рассекая плоть дракона. Бедро твари дернулось и поднялось, она тряхнула задней лапой, пытаясь сбросить источник боли. Драконья Погибель взмыл. Он повис, держась обеими руками за копье, и кириатское лезвие, прорезав длинную борозду по бедру зверя, вырвалось наружу. Эгар снова упал на ноги, от неожиданности отшатнулся назад. С лезвия капала густая багровая кровь – и от этого зрелища в нем всколыхнулось темное веселье.
«Вот это, мать твою, клинок!»
«А теперь шевелись, Эг!»
Дракон снова закричал и дернул хвостом в сторону. Инстинкт потребовал пригнуться – Эгар так и поступил, и услышал, как ударом рассекло воздух над головой. Он выпрямился, едва хвост пронесся мимо, и снова подскочил вплотную. На несколько секунд ему удалось оказаться в слепой зоне существа. «Жизненно важная истина, касающаяся сражений с драконами, – зачитал ему как-то Гил из трактата, который тогда строчил, – заключается в том, что близость – твой друг. Прижмись поближе – это единственное безопасное место. Безопасность – понятие относительное». Что ж, Гил, давай проверим. Он рубанул копьем, вонзил его в заднюю часть дракона, где хвост утолщался, соединяясь с телом. Он знал, что чешуя там мягче, и кириатский клинок прошел сквозь нее, как сквозь тряпку. Эгар выдернул оружие, перевернул и снова ударил другим лезвием.
Громкие звуки кишечных газов, мягкое падение чего-то на щебень и внезапно накатившее туманное облако – дракон обгадился. Эгар закашлялся и подавился вонью, затаил дыхание и поспешил убраться прочь. Свежий драконий навоз был довольно едким, и даже сопутствующий газ не предвещал ничего хорошего, если вдохнуть его слишком много. «Так что давай не будем этого делать, Эг». Он попытался добежать вдоль огромного чешуйчатого бока до головы и гребня, но существо поворачивалось слишком быстро, вертелось на месте, топая, вопя и лягаясь. Скользящий удар задней конечностью сбил маджака с ног. Эгар упал на щебень, прокусил щеку почти насквозь – во рту брызнула и потекла кровь, он ее сплюнул.
«Нет времени, на это нет гребаного времени, Драконья Погибель. Вставай!»
Он поспешно вскочил на ноги, принял защитную стойку с копьем-посохом, увидел, как голова зверя по-змеиному поворачивается в его сторону, опускается, растопырив гребень, и один сверкающий зеленый глаз рептилии сердито глядит на него сквозь заросли защитных шипов…
И внезапно откуда-то появился Алвар Наш – подскочил к передней лапе дракона, подняв щит, с силой рубанул мечом. Эгар увидел, как клинок рассек плоть и дракон потрясенно отдернул лапу, а Наш изящным зигзагом увернулся… «Неплохо, совсем неплохо, молодой человек. Возможно, из тебя еще получится убийца драконов». Эгар ринулся обратно, не желая упускать шанс, пока тварь отвлеклась. Он прыгнул туда, куда должна была опуститься передняя конечность, поднял копье-посох и приготовился перерубить заднее сухожилие – толстое как канат, тянущееся от локтевого сустава к пятке. Кириатская сталь – клинок прорежет эту хрень насквозь, и он одним ударом подрежет зверю поджилки спереди…
Не вышло.
Каким-то образом дракон узнал о его присутствии. Выгнулся дугой, извернулся и попятился со скоростью удара хлыстом, ударил по нему раненой передней лапой, словно игривый кот. Эгару досталось: он почувствовал, как когти разорвали одежду и плоть под нею, и его отшвырнуло прочь, как обглоданную кость. Он тяжело рухнул на щебень, услышал глухой треск – сломалось ребро, да не одно, – и рассадил левую руку о неровный камень. Мизинец зацепился и хрустнул, волна мучительной боли прошла вдоль руки, и Эгар разжал хватку на копье-посохе. Дракон над ним пронзительно закричал, и Эгара обдало запахом сандалового дерева и паленого мяса. Он отчаянно пытался встать и почти сумел, но что-то было не так с ногой. Пока он извивался на неровной земле, когтистая передняя лапа дракона с грохотом опустилась рядом. От ее тяжести раскололись камни, и летящими осколками маджаку оцарапало щеку.
– Эгар!
Голос Арчет.
Он тупо поднял голову, повернулся на звук и увидел ее в пятидесяти футах от себя. Полукровка стояла с ножами в обеих руках – видимо, собиралась бросить их в эту ревущую, топчущую, извивающуюся бурю, громадную и яростную. Канан Шент присел перед ней на корточки, подняв щит – «…ага, можно подумать, от этого будет хоть какая-то гребаная польза…» – и с боевым топором на изготовку. Голова дракона качнулась в их сторону, а потом развернулась дальше, когда мимо этой пары пронесся Алвар Наш, размахивая мечом и издавая бессловесный вопль…
Дракон разинул челюсти. Как будто смеялся над ними.
И плюнул.
Из его глотки вырвался блестящий сгусток яда, встретил Наша на полпути и забрызгал с ног до головы. Гвардеец Трона Вековечного издал единственный вопль страшной муки и рухнул, превратившись в дымящийся труп.
Копье-посох – вот оно, Эгар нащупал оружие пальцами правой руки.
Дракон рванулся вперед, яростно разодрал когтями тлеющие останки Наша, вопя во все горло. Эгар оскалился в усмешке. Он видел такое раньше и знал, что это означает. Инстинктивный приступ бешенства – они заставили зверя выйти из себя. Он больше не мог ясно мыслить. Это должно было слегка упростить задачу…
«На ноги, Драконья Погибель».
Арчет и Шент недоверчиво разинули рты. Они были следующими, если не стряхнут оцепенение и не двинутся с места. Но ужас вынуждал их стоять как два столба.
«Вставай! Вставай и убей ебаную тварь, Эг. Это же твоя суть».
Он схватил копье-посох правой рукой, вонзил одним концом в землю. Опираясь на него, встал на колени. Положил левую руку поверх правой и уставился на покалеченную кисть. Мизинец торчал под углом к ладони. «Нет, так нельзя, правда?» Он привалился к древку, на мгновение высвободил правую руку и вправил палец. Ой-ой. Что-то не так со зрением. Ах да – кровь снова течет по лицу и попадает в глаз. Он опять схватился за копье-посох, неуклюже провел тыльной стороной «исцеленной» ладони по лбу, по глазам. Окружающий мир сделался совершенно ясным.
«Так-то лучше».
Когда Эгар попытался подняться, из его горла вырвалось низкое рычание. Он сильно наклонился и выпрямился, пошатываясь. Левая рука ответила жуткой болью, стоило сжать копье покрепче. Он волочил левую ногу. Дракон был в добрых тридцати ярдах от него и продолжал терзать то, что осталось от Наша. Эгар подумал, что не сумеет одолеть такое расстояние быстрей, чем тварь потеряет интерес к изодранному трупу гвардейца и заметит, что вокруг есть и другая добыча, которую можно разорвать…
Камни.
Они дождем сыпались с фасада встающих над ними развалин. Вслед за камнями летели натужные нестройные вопли.
