Ей показалось, что на мгновение в его глазах появилась паника. Потом она исчезла, заглушенная чем-то другим, и он обиженно выпрямился.
– Не понимаю ни вас, моя госпожа, ни вашей грубости. Я не являюсь частью какой-нибудь клики со скрытыми мотивами, мои мнения – мои собственные. А полезная вещь, которую я должен вам сообщить, заключается в следующем: ждать местного колдуна на земле, которая имеет магическое значение для его народа, – не самый мудрый шаг.
– Ну, это единственный способ, которым скаранаки собираются все устроить, – ровным голосом ответила она. – Так что, я думаю, деваться нам некуда. А теперь почему бы тебе не пойти взглянуть, не поставили ли они для тебя палатку?
Каптал поклонился и отступил. Она смотрела ему вслед, размышляя о зловещем предупреждении и испытывая неприятное чувство, что он прав.
Ощущение, которое вызывал кратер, ей тоже не нравилось.
Она отыскала ровный участок. Отработала несколько ката Ханал Кет – выпады, блоки, рубящие и колющие удары в пустоту, – и каждый из них сопровождался рявканьем или пронзительным воплем. Она вертелась, и рукояти ножей скользили из руки в руку и обратно, словно вода из чашки в чашку. Обнажить, вложить в ножны, снова обнажить, поменять руку и выполнить финт, закончить броском. Потом пойти и подобрать клинок.
Повторить.
Вызубренные движения рук и ног, их узаконенная свирепость – все это успокаивало Арчет, отвлекало от раздумий. Заходящее солнце опустилось достаточно низко, чтобы ослеплять каждый раз, когда она поворачивалась в сторону Запада. На небе – ни единого облачка, которое заслуживало бы именоваться таковым; Лента выглядела сплошным обручем, устремленным от горизонта к горизонту и отражающим краснеющее сияние клонящегося к закату светила. Дневная жара начала спадать. Пот холодил лоб Арчет. Сквозь бархатный сумрак на востоке сверкнула пара ярких звезд.
«Еще один раунд, а потом…»
Оно напало, когда она наклонилась, чтобы поднять с земли Проблеск Ленты, – выскочило из высокой травы и ослепительного блеска заходящего солнца. Арчет успела лишь мельком увидеть, как валун, гладкий, бледный и скрытый в траве, внезапно пробуждается к жизни – и тварь ростом в три ярда нависла над нею, сгорбившись; длинные, вывернутые назад конечности приподнимали изогнутое, плотно сбитое тело, длинная башка с широкой клыкастой мордой оскалилась на нее, словно акула. Длинная когтистая лапа размером с голову боевого коня потянулась к ней – а конечность целиком двигалась быстро, как хлыст.
«Шевелись!»
Перемена прошла сквозь нее как молния – подчиненное закономерностям спокойствие ката разбилось вдребезги в хаосе подлинной битвы. Времени хватило, чтобы схватить Проблеск Ленты левой рукой, а потом Арчет отчаянно перекатилась вправо, подальше от лапы, похожей на когтистую плеть. Тварь завопила и сделала шаг вперед – земля вздрогнула от удара, – и Арчет показалось, что задняя лапа опустилась прямо рядом с ее головой. Она опять перекатилась и вскочила с клинками в обеих руках, лицом к противнику.
Увидела перед собой свирепый оскал клыкастой пасти. В лицо ударил поток горячего воздуха, когда существо вновь пронзительно завопило – застрявшие где-то в его челюстях куски гниющего мяса смердели. Арчет рефлекторно швырнула Убийцу Призраков, вверх и в длинное горло, и тварь потрясенно отпрянула. Пустая правая рука полукровки метнулась вниз, коснулась бедра, и Падающий Ангел, выпрыгнув из сапога, занял освободившееся место. Она закружилась, высматривая, нет ли свидетелей.
– Долгобеги! К оружию! Степные упыри атакуют нас!
Кто-то орал по-тетаннски – судя по ужасному акценту, какой-то солдат из вспомогательных войск, – и поодаль уже раздавались вопли встревоженных маджаков. «Что ж… приятно знать, с чем мы столкнулись». Но ей не понравилось это множественное число.
Долгобег, в которого она всадила нож, сердито ощупывал собственное горло, пытаясь выдернуть оружие. Но одновременно он по-змеиному поворачивал шею, когда Арчет двигалась, держа ее в поле зрения, и ухмылялся ей, как родитель, присевший на корточки, чтобы поиграть с отпрыском.
Она улыбнулась в ответ. Метнула оба ножа, и они пронзили сгущающиеся сумерки, словно два осколка Ленты.
Проблеск Ленты выколол степному упырю правый глаз. Падающий Ангел нашел пристанище в боковой части горла, недалеко от собрата. Долгобег вскрикнул и отпрянул в сторону шатаясь. Арчет уже метнулась вперед с пустыми руками – впрочем, нет, они обе тянулись к пояснице, и она даже не ощущала, что делает это по собственной воле. Безжалостный и Хохотушка поцеловали ее ладони, позволили себя обнять. Она приблизилась и ударила: сперва в верхнюю часть ноги, а потом подтянулась на опорной точке, которую создал Безжалостный, полоснула по незащищенному брюху упыря Хохотушкой. Кишки существа вывалились наружу, источая пар в вечернем воздухе. Арчет полоснула опять, погрузив Хохотушку глубже, повела ее извилистой траекторией, пробираясь в самое нутро дымящегося месива. В нос шибануло вонью дерьма из разорванных внутренностей, из раны хлынула кровь и прочие жидкости. Долгобег опять закричал и, ударив вслепую, отшвырнул ее в сторону. Арчет, пролетев короткое расстояние, грохнулась в траву.
Но она услышала, как степной упырь упал. От этого содрогнулась земля там, где она лежала.
Полукровка снова вскочила на ноги, озираясь. Долгобег лежал на боку в траве, примерно в дюжине ярдов от нее – он хрипло дышал, фыркая, и одна его лапа, устремленная в небо, судорожно дергалась. По отсутствию прочих движений Арчет решила, что он готов. Но…
На другом конце лагеря, справа от нее, в красноватом свете развернулось сражение. По крайней мере еще полдюжины этих гребаных тварей – и никого верхом, чтобы противостоять им. Скаранаки и пара солдат из вспомогательных войск сражались копьями-посохами – оружием, которое хотя бы подходило для такого врага по пределу досягаемости. Арчет увидела, что им удается сдерживать долгобегов выпадами и блоками. Имперцы, вынужденные использовать оружие, более подходящее для уничтожения людей, оказались в беде.
Она решительно направилась к месту схватки. Сделала это, не задумываясь и оставаясь безоружной.
Вскинула пустую правую руку, словно приказывая остановиться. Убийца Призраков подлетел к ней, как дрессированный ястреб. Пальцы Арчет обхватили рукоять, и от этого движения сквозь ее тело как будто прошла молния. На уровне талии, за спиной, ее левая рука непроизвольно раскрылась, и другой клинок лег в нее. На каком-то уровне, только сейчас открывшемся ей, полукровка знала не глядя, что это Безжалостный.
Она увидела раны, о которых мечтала кириатская сталь.
Что-то внутри нее звякнуло. Колоколом зазвенело в ушах, затрепетало внутри черепа. Она открыла рот и выпустила это на волю. Она вбежала в самую гущу схватки, крича.
Об остальном можно было побеспокоиться и позже.
Глава шестидесятая
Мир ненадолго исчез, а затем вернулся в виде фрагментов, окрашенных в алое.
