Эммара Тандрис, сощурившись, огляделась по сторонам.
– Так и Аретия здесь? – сказала она.
Крыса помахала ей рукой. Грустная улыбка на ее лице сменилась прежней – широкой, ослепительной.
– Здесь, миледи, здесь!
– Еще раз, пожалуйста, – попросила Тандрис, моргнув раз-другой.
– Я здесь, прямо между Тейо и госпожой Кайей.
– Между двумя остальными, миледи, – пришел на помощь Боруво.
– О, да, – сказала Эммара, внезапно засияв от удовольствия.
Тейо с усилием сглотнул.
«А видел ли я когда-нибудь этакую улыбку?»
– Ох, дитя мое, – продолжала эльфийка, – если бы это было не столь затруднительно… ведь я так рада видеть твое лицо и слышать твой голос!
– Это только потому, что всякий раз – как первый. Уж поверь мне, миледи: если б ты видела меня каждый день, и то и другое порядком бы тебе надоело.
– Искренне в сем сомневаюсь.
Крыса все с той же улыбкой пожала плечами:
– Я бы, миледи, за пять минут разговора это доказала, только пришли-то мы не за тем.
Тандрис тяжко вздохнула, разом посерьезнела и перевела взгляд на Кайю.
– Зачем вы пришли, мне известно.
– Эммара, прошу тебя, – заговорила Кайя. – Нам нужно объединить гильдии. Незадолго до гибели Нив передал Ралу план спасения Равники, но без взаимодействия всех десяти гильдий у нас ничего не выйдет.
– И даже при взаимодействии всех десяти гильдий вполне может не выйти, верно?
На это Кайя не ответила, однако ее молчание оказалось красноречивее всяких слов.
– Глава гильдии Кайя, нам обоим известно: Рал Зарек с Нив-Миззетом обожают планы, стратегии, схемы… И каждая их затея до сей поры неизменно оборачивалась серьезными бедствиями – для гильдий, для Равники, а особенно для Селезнии.
– Но на этот раз…
– Иззеты всегда дают своим проектам названия. Ничто для них не существует, пока не будет названо, определено, уложено в рамки… Вот отчего между нами так мало общего. Как Рал назвал этот план?
Едва не смутившись, Кайя заколебалась, но тут же расправила плечи, выпрямилась и звонко, ровно ответила:
– Операция «Акт отчаяния».
Нет, Эммара Тандрис не хмыкнула, но, определенно, улыбнулась и покачала головой – так качает головой мать при виде шалостей своего чада.
Но к этому Кайя была готова.
– Я понимаю, как это звучит, но отчаянное положение требует отчаянных мер. Для победы над Боласом гильдии и мироходцы должны объединиться.
– Что ж, не могу не согласиться.
– Прекрасно. Тогда…
Однако Тандрис вновь перебила ее. Странно все это выглядело: глава селезниан умела перебивать так, что это вовсе не казалось невежливым. Ее голос ненавязчиво, мягко вплетался в слова Кайи, прорастал сквозь них, точно трава, тянущаяся к солнцу из-под камней мостовой.
– Сожалею, – сказала Тандрис, – но даже намек на объединение поддержки среди Селезнии не найдет. С этим и до потери Виту-Гази дела обстояли неважно, а уж теперь…
Тандрис умолкла, оборвав фразу на полуслове.
Взглянув на Кайю – как она это воспримет? – Тейо обнаружил, что Крысы между ними больше нет. Тогда он поспешил оглядеться и увидел девчонку рядом с Боруво. Крыса что-то шептала на ухо кентавру, согнувшемуся ради этого едва ли не вдвое. Казалось, кентавр ради крестницы в лепешку готов расшибиться, и Тейо, подумав об этом, понял: он сам ради Крысы на что угодно готов.
Выслушав Крысу, Боруво откашлялся и заговорил:
– Миледи, но ведь Виту-Гази уничтожили твари Боласа.
– Да, именно, – поддержала его Кайя. – И Равника – вовсе не первый мир, где Болас чинит разорения. Два мироходца – Вивьен Рейд со Скаллы и Самут с Амонхета – принесли весть, что их миры разорены Боласом подчистую. Скалла погибла бесповоротно. На Амонхете горстка уцелевших борется… э-э… ради того, чтоб попросту уцелеть, в то время как чудища Боласа продолжают разорять их родину. К тому же, подозреваю, бедствия, постигшие мой родной мир – тоже дело рук Боласа. Не обольщайся, Эммара: дракон не успокоится, пока не обратит в кладбище всю Равнику… если не всю Мультивселенную.
Вдруг средняя из голов (или женщин) пробудилась от сна и тихонько заплакала, а может, застонала, или просто негромко запела – как Тейо ни прислушивался, а опознать ее тона не смог.
Двое других повернулись к ней.
Все остальные – тоже. Эммара Тандрис изумленно ахнула. Боруво почтительно склонился к самой земле.
Должно быть, замешательство Тейо отразилось и на его лице.
– Это – дриада Тростани, настоящая глава Конклава Селезния, глас… то есть, голоса ее парун… ну, понимаешь, основательницы, Мат’Селезнии, – негромко пояснила Крыса, вновь оказавшаяся рядом. – Та, что посередине – госпожа Сим, дриада Гармонии. Многие месяцы спала, ни на что не откликалась, а вот теперь пробудилась.
– Ага, – пролепетал Тейо. – Последнее-то я понял.
– Та, что слева – госпожа Оба, дриада Жизни. Справа – госпожа Сес, дриада Порядка. Без госпожи Сим они рассорились, разделились и никаких решений в гильдейских делах принять не могли. Ну, а миледи Тандрис старалась удержать гильдию от разброда, пока Тростани… э-э… так сказать, отсутствовала.
Голос госпожи Сим зазвучал громче, набрал высоту, пошел на убыль и стих. Все затаили дух. Наконец она заговорила – или, скорее, запела, или… нет, как это лучше назвать, Тейо не понимал. Да, губы госпожи Сим шевелились, однако слова ее звучали в голове, словно музыка, словно пение ветра над песчаными дюнами, а может, в ветвях деревьев. Все это было куда как мягче, нежнее телепатии Джейса Белерена, однако Тейо, как и в тот раз, больше чувствовал сказанное, чем слышал.
«Я слышала песнь, принесенную ветром, сестры. – С этими словами дриада Гармонии повернулась к дриаде Порядка. – Сес, Порядок Боласа – это Порядок Погибели. Да, ты в ссоре с Обой, но ведь вы с ней по-прежнему сестры. Неужто ты вправду хочешь увидеть ее гибель? Увидеть гибель всей Жизни?»
Вдохновленная ее речью, госпожа Оба тоже воззвала к госпоже Сес:
«Величайший Порядок на свете есть сама Жизнь. Неужели ты с этим не согласишься?»
Какое-то время госпожа Сес молчала, отвернувшись от сестер, устремив взгляд к небу. Правду сказать, в эту минуту выражение ее лица больше всего напоминало Тейо выражение лица аббата при виде очередной оплошности одного из самых бездарных его послушников.
Но вот госпожа Сес неохотно кивнула и заговорила (то есть, запела): «Тростани вновь обрела Гармонию. Волею Мат’Селезнии Конклав примкнет к прочим гильдиям ради победы над Николом Боласом».
Картина тридцать седьмая. Рал Зарек
Гудя миззиевыми турбинами, крохотное воздушное судно (если, конечно, сей аппарат был достоин столь громкого имени) несло главу гильдии Рала Зарека и мажордома Марри к Маячной башне – сердцу владений Азориусов.
