— Подаришь? — смотрю на художника с детской надеждой.
— Когда внесу пару штрихов, — соглашается он. — А что, понравилось?
— Я здесь необыкновенная! — меня просто распирает от радости. — Спасибо тебе, никогда не думала, что могу выглядеть так.
— А что тебе понравилось больше всего? Только не обобщай, я знаю, что гениален, я всегда тонко улавливаю детали. Что конкретно тебе нравится в этой девушке?
— Взгляд.
Николя кивает, сухо обронив, что ему тоже, и вообще у меня очень выразительные глаза. Он мог бы сделать серию портретов, рисуя только мои глаза, и если однажды я захочу поработать его моделью…
Я смеюсь и спешу к двери. Уже даже берусь за ручку, нетерпеливо ее проворачиваю, потому что слышу шаги и понимаю, что это Костя ищет меня.
— Маша, — окликает Николя, и когда я оборачиваюсь, смотрит совершенно серьезно и так же серьезно мне говорит: — Это твой взгляд после встречи с Владом. Я никогда не видел, чтобы ты так смотрела на Костю. Ты уверена, что собираешься замуж за того брата?
ГЛАВА 12
Слова Николя кажутся полным бредом, но чтобы проверить их, опровергнуть, я несусь к Косте по коридору, и прежде чем он успевает что-либо сказать, целую. Жадно, с удовольствием встречая отклик и прислушиваясь к себе: а что, если правда, а что, если…
Но нет.
У нас все по-прежнему.
Голова от поцелуев кружится настолько, что я слабо осознаю момент, когда Костя прижимает меня к стене, подхватывает под попу и со стоном втискивается между моих ног.
Через мои домашние брюки я остро чувствую не только жесткую ткань его джинсов, но и то, как он меня хочет. Его руки блуждают по моему телу, забираются под футболку и мягко сжимают грудь. Я отзываюсь мгновенно, чуть выгибая спину и позволяя ему полностью обхватить полушария.
Но когда одна его рука оттягивает резинку на моих штанах, прихожу в себя и нервно сглатываю.
Рука Кости тут же перемещается на мой живот, поглаживает успокаивающе. А сам он прижимается лбом к моему виску и пытается отдышаться.
— Ого, детка, — говорит хриплым голосом, все еще тяжело дыша, — вижу, я слишком надолго оставил тебя одну. Ты такая горячая, такая отзывчивая… Хорошо, что в доме, кроме Николя, нет мужчин: меня бы разорвало от ревности. Не хочу, чтобы кто-то видел тебя такой, как сейчас.
Он с усмешкой поправляет мои непослушные пряди, усмехается, а мне становится плохо. Высвобождаюсь из его рук, смотрю на него в упор, встречаю беспечный взгляд, хочу спросить: неужели он думает, что я могу с кем-то другим…
Но упрек застывает на губах, когда вспоминаю палец Влада, и то, как я позволяла к себе прикасаться. А еще слова Николя…
— Маша, не бойся, — Костя мое молчание понимает совершенно не так. — Я все осознал, сделал выводы. Я постараюсь больше ничего не испортить. Веришь мне?
Снизу доносятся голоса, и я с удовольствием откликаюсь на зов подруги, которая срочно просит спуститься.
Костя легко меня отпускает, и пока я иду по коридору, слышу, как он отвечает вышедшему из комнаты Николя, что присоединится к нам позже, а пока хочет принять душ.
Из-за меня. Конечно, из-за меня…
Углубиться в самокопание не позволяет сияющее лицо подруги. Она крутится юлой возле сидящего на диване Кирилла, потом кидается мне навстречу и демонстрирует новенький телефон.
— Вот, смотри! — хвастается, включая экран и пытаясь вызвать все программы только одним нажатием, а потом отдает телефон мне и доверительно шепчет: — Штука баксов! Машунь, а твоих руках сейчас штука баксов!
— Не боишься доверять такую ценную сумму? — ерничаю немного, но ее не смутить.
— Ай, не выдумывай! Машунь, ты бы видела, какие четкие он делает фотографии! На моем стареньком только какие-то графики и схемы лекций можно было фотографировать — так, по нужде. А здесь... В общем, я решила, что буду открывать в себе новый талант! Буду фотографировать все интересное, что увижу! Кстати...
Она бросает взгляд мне за спину. Я тоже оборачиваюсь и вижу Николя, спускающегося по лестнице.
— Может, мне даст пару уроков маэстро? — заискивающе просит его Алина. — Я слышала, что ты не только красиво рисуешь, но и профессионально занимаешься фотографией!
— Профессионально, — мужчина снисходительно смотрит на дорогую вещь в руках моей подруги. — С этой мыльницей ты можешь и дальше фотографировать графики. Думаю, они будут четче, чем раньше. На большее рассчитывать бесполезно.
Алина обижается, но ненадолго. Ее восторга хватает на день и на вечер. И вообще, сегодня все как-то мирно проходит, без приключений и новых открытий. Может, потому, что нет уже Романа. Или потому, что без хозяина дома все чувствуют себя более раскованно и уютно.
Конечно, это странно и так быть не должно. Но почему-то у меня именно такое ощущение.
Даже становится немного обидно за Влада, но я тут же напоминаю себе, что он обо мне думает, как достает, и наконец расслабляюсь, отгоняя пустые мысли, которые мне внушил Николя.
Не знаю, было ли у него что-то с Владом или пока он просто надеется, но все это очень похоже на ревность. В любом случае, я между ними стоять не собираюсь и не хочу, так что дорога свободна.
И в то же время, я мысленно не могу даже представить, что Влад приблизится к художнику и заскользит подушечкой пальца по его приоткрытому рту. И что будет смотреть так же, как на меня.
Я понимаю, теперь понимаю, что поведение Влада — лишь провокация, но сможет ли он смотреть так же на другого мужчину? Откровенно говоря, я не видела, чтобы он так смотрел и на Миру. Он ее просто не замечает: что есть она, что ее нет.
Кстати, сегодняшний день без нее даже слегка непривычен. Как будто не хватает специи, которая раздражает, портит вкус, но без которой блюдо ешь с опаской, то и дело ожидая наткнуться на неприятность. Мне кажется, не одна я поглядываю на двери, готовясь к вторжению белого облака, но нам крупно везет.
По комнатам расходимся поздно вечером, когда уже все зевают. Алина, довольная жизнью, удаляется вместе с Кириллом. Николя уже спит на ходу. Костя провожает меня до комнаты, долго гладит ладонями мое лицо, и уходит, сорвав поцелуй. Уходит стремительно, ни разу не обернувшись.
Но та минута, когда он смотрел на меня… просто смотрел, даря обещание…
Я понимаю, почему он меняет тактику и больше не давит. Остыл немного, проветрился и разработал стратегический план. Во-первых, он дает мне время принять о себе новые факты, принять себя целиком. А во-вторых, кажется, ему мало того, что он будет моим первым мужчиной. Думаю, он хочет, чтобы мой двадцатый день рождения, который наступит через два дня, стал поистине незабываемым.
Я уже захожу в комнату, когда вспоминаю, что хотела на этот раз взять с собой стакан воды. Как-то меня ночные прогулки не вдохновляют. Меньше всего я хочу неожиданно столкнуться с хозяином дома.
