Он берет меня за руку, и мы выходим за дверь, спускаемся по ступенькам, и вдруг Костя, завидев силуэт брата, который выходит из дома, отпускает меня и несется вниз со счастливым лицом.
— Влад! — кричит он на бегу, и успевает сказать прежде, чем я понимаю, что он собирается сделать. — Влад, ты же в город? Пожалуйста, возьми с собой мою Машу!
Я так и стою на лестнице. Вцепляюсь в перила, когда Влад, как и вчера облаченный в пальто, оборачивается и поднимает глаза на меня. Взгляд нечитаемый. Единственное, что я понимаю: у него большие сомнения относительно заявления Кости, что я на самом деле его.
— Ты поедешь? — раздается бесстрастный голос хозяина дома.
Услышав шаги за спиной, оборачиваюсь и смотрю на того, кто идет, как на спасителя, не иначе. Потому что заспанная Алина устало трет лицо, явно спускается на кухню за первой и самой любимой чашечкой кофе, но, увидев меня, быстро обводит взглядом собравшихся и деловито интересуется:
— О, вы куда-то собрались? А почему без меня?
— Меня вызвали на работу, — торопливо поясняю подруге. — Влад согласен меня подвезти.
Всмотревшись в мое лицо, на котором, полагаю, застыл отпечаток отчаяния, она выкрикивает:
— Подождите меня пять минут!
И стремительно уносится в комнату, чтобы переодеться, а я выдыхаю. И уже спокойно спускаюсь по лестнице.
— Отличная компания подбирается, — хмыкает Николя, уже одетый и поджидающий в дверях, видимо, Костю.
Влад бросает взгляд на часы и молча выходит за двери. Пока Петр приносит мою одежду, и я одеваюсь, слышу звук отъезжающей машины — интересно, подождет или нет? Я бы лучше потратилась на такси, если честно.
С надеждой выхожу из дома, киваю Кириллу, топчущемуся в нетерпении на крыльце, вижу, что Влад просто выгнал машину из гаража и понимаю, что дважды в день чуда не будет.
— Садись в салон, — игнорируя мои объяснения, что хочу подышать свежим воздухом, Костя практически силой усаживает меня на переднее сиденье и поясняет, встретив мой взгляд: — Сегодня сильный мороз, а у тебя ботинки явно не зимние.
Он отходит к приятелям на крыльцо, я поджимаю ноги, стараясь их сделать как можно более незаметными. Потому что если Влад как-то это прокомментирует…
Но он молчит.
Смотрит прямо перед собой. И только когда Алина выбегает из дома, бросает взгляд на часы и кивает.
— Твоя подруга не умеет общаться с мужчинами, но слово, похоже, держит.
Алина с комфортом располагается на заднем сиденье и поначалу, когда отъезжаем, с азартом снимает на камеру нового телефона виды окрестностей, а потом засыпает. Я смотрю в боковое окно, Влад — на дорогу. Никто никому не мешает, и все же в салоне сгустком висит напряжение, из которого я потихоньку начинаю выкарабкиваться с приближением к городу.
— Тебе куда? — заметив, что Алина уже не спит, а всего лишь зевает, коротко интересуется Влад.
— Туда же, куда и Маше.
Опережая новый вопрос и избегая взгляда мужчины, я торопливо называю адрес, по которому расположена точка сети быстрого питания. На лице мужчины ни тени удивления или недовольства, что это почти в конце города. Ноль эмоций и когда он видит название бистро, в котором я работаю.
— Спасибо, — так же избегая смотреть на него, бросаю взгляд на его перебитую переносицу и выскакиваю из салона.
Следом медленно из тепла на мороз выходит подруга, и стоит только отъехать черному джипу, строго интересуется:
— Ну? Вместо кофе с тебя бодрящий рассказ, почему я сейчас не сплю.
Заметив ее решительный взгляд, я понимаю, что попытка отговориться чепухой, с треском провалится. К тому же, мне просто необходимо выговориться. Возможно, если меня уже втопчут в грязь, мне будет проще, когда это сделает Костя. И я рассказываю о том, что случилось вчера. И застываю обреченной льдинкой в преддверье апреля и жестоко солнца.
— Это все?! — вместо того, чтобы впечатлиться моим пороком, подруга смеется, заливисто, громко, и с трудом успокаивается. — Он просто увидел, как ты мастурбируешь?!
— Да! — шиплю я, оглядываясь по сторонам: не слышат ли прохожие или еще хуже — мои коллеги, которые тоже могут спешить на работу. — По-твоему, этого мало?!
— Так, дай подумать… — Алина изображает серьезное лицо, словно что-то прикидывая, и деловито уточняет: — А он член свой достал?
— С ума сошла?! — вспыхиваю я алым маком.
— И даже не подергал себя?
— Он не прикасался. Ни ко мне. Ни к себе, — поясняю, держась на последних каплях терпения.
— И молнию на его брюках ты не расстегивала, — уныло тянет подруга. — Просто постоял, посмотрел и ушел. То есть, смотрел он, на возбужденную девушку своего брата…. А теперь почему-то именно ты не можешь даже смотреть в его сторону — я заметила, пока мы ехали в машине, так что не отрицай.
Не отрицаю. Молчу.
— Ты даже не видела, есть ли у него стояк, а он тебя даже пальцем не трахнул, но внушаешь себе, будто тебя поимели, — продолжает анализ Алина. — Все так? Я правильно понимаю?
Я выдыхаю, еще секунда, и просто взорвусь.
— Машунь, — подруга перестает строить из себя юродивого инквизитора и смотрит уже всерьез, без толики сочувствия или осуждения. — Ты просто себя накручиваешь. Ничего особенного не произошло. И ничего постыдного тоже. Да я бы сама перед ним сплясала обнаженную самбу, если бы он захотел на меня посмотреть!
Я улыбаюсь, представив, как бы изменилось каменное лицо хозяина дома, а подруга переводит дыхание и продолжает:
— А вот когда лет в пятнадцать-шестнадцать я однажды мастурбировала в гостиной, а туда вышел папа… И сказал, что если у меня так чешется, то, может, мне пора пойти и помыться… А потом еще и заботливо набрал в ванну воды, чтобы я не откладывала важное дело…
У нее делается такое смущенное личико, что я не выдерживаю, и хохочу. Да, представляю. Я бы, наверное, провалилась под землю.
— И что ты сделала? — нетерпеливо выпытываю я дальше.
— А что мне оставалось? — она невинно пожимает плечами. — Продолжила в ванне. И больше папе не попадалась. Хотя, когда я встречалась с одним кавалером, а родителей не было дома, мы так увлеклись — мои ноги у него на плечах, процесс в самом разгаре, и вдруг я слышу, как открывается входная дверь…
