Дом Буза.
Шестой день после теракта. Вечер…
Друзья сидели за столом и пили кофе в ожидании очередного сеанса связи. Молчание нарушил Анвар. Он несколько секунд пристально смотрел на хозяина дома.
— Буз, у тебя железные нервы. Мне с неделю кусок в рот не лезет… Вон, как раздуло. Жрёшь, как боров, всё подряд? Где аппетит нагуливаешь?
Буз попробовал отшутиться. Но горло будто перемкнуло клещами. Ему с трудом удалось выдавить хриплый звук. Анвар вскочил, не отрывая взгляда от товарища. Тот пошёл красными пятнами. Отёки на лице больше не казались следствием питания. Напуганный собственным сдавленным дыханием, невозможностью говорить, но ещё и паникой всегда невозмутимого Анвара, он лёг на палас. Затем попытался встать. Как боксёр, получивший нокаут. Но тут же упал, потеряв сознание.
— Скорую, Анвар! Вызывай скорую! — закричал Хнифас, подбежав к распластанному телу.
— Может, сами справимся, — тоже склонился над другом Анвар.
Но попытки привести в чувство Буза оказались напрасными. Бригада скорой помощи, поставив диагноз «агрессивная аллергия», увезла Асада в больницу. Трое друзей, ошеломлённые происшедшим, остались в его доме.
— Что будем делать? — растерянно спросил Хнифас, оглядывая компанию.
— Врач сказал, ничего страшного. Полежит пару дней под капельницей и вернётся домой… Станет, как новенький, — заметил Акель. Он помогал погрузить больного в машину.
— Я о другом. «Эти» требовали четыре машины. Где найти ещё одного водителя?
— Мансур, — предложил Хнифас.
— Слушай, Анвар, действительно, больше некому, — подтвердил Акель, — ты же не станешь звать кого-то из родственников?
— Не стану. Кто-то хочет с ним поговорить?
Хнифас отрицательно покачал головой, Акель отвёл взгляд.
— Снова придётся мне, — подытожил Мари и побрёл к компьютеру. Сообщение Pusiket озадачило новым требованием: «С завтрашнего дня выход на связь в 8:00, 16:00, 24:00. Три раза в сутки через каждые восемь часов». Анвар не решился признаться о болезни Асада, надеясь на его скорое выздоровление. Или на возможность привлечь Мансура. Состоялся бы один из двух вариантов. Анвар решил входить в последующие сеансы с Pusiket со своего компьютера. Чтобы не околачиваться целыми днями в доме Буза. Он переложил диск в нагрудный карман. Предоставленные на работе две недели отпуска начинались завтра. Как у Хнифаса с Акелем. Мансур и без того коротал время дома, будучи во временной отставке.
Центральный офис ШАБАК.
Шестой день после теракта. Вечер…
На очередном совещании царило оживление. Похожее на неожиданный праздник. Бенцион, прихлёбывая кофе, запальчиво уговаривал Орена:
— Прикинь, если это не двойная игра, то лучшего расклада даже аналитики Маора не смогли бы придумать. Анвар предложил Мансуру участвовать в операции!
— Даже так? И рассказал, что собираются делать?
— Конечно, нет. Похоже, они сами не знают, что на сей раз им уготовили. Намекнул, что речь, возможно, пойдёт о наркотиках. О двадцати тысячах шекелей за пустяковую поездку. Дескать, меньше будешь знать, здоровее будешь. Ничего не скажешь, благородно с его стороны. То есть при задержании выйдет, что Мансур не причём. Лишь слепое участие в контрабанде наркотиков. И вся ответственность на Анваре.
— Получается, Анвар даёт возможность оставшемуся без средств соплеменнику заработать. Тем не менее, оставляя его чистеньким перед законом. Этакий цуцванг. Когда любой из двух выходов — во вред самому себе. Да, Анвар — занимательный человек, хитрый и умный. Нет, сначала умный, потом хитрый. Зачем ему это? Не возьму в толк. Ладно… что Мансур? Конечно, растерялся и обещал подумать?
— Орен, ты недооцениваешь нашу агентуру. Кстати, моё личное мнение — парень сгодится нам после операции. Видишь ли, Мансур моментально согласился! Ещё и поблагодарил Анвара, за то, что тот обратился к нему, а не к кому-то другому. Знаешь, что он сказал Ицхаку, когда тот «пожурил» его за излишнюю самодеятельность?
— Бенци, ты не на сцене, не надо разыгрывать передо мной эффектные паузы. Я неблагодарный зритель.
— Прошу прощения, командир. Мансур ответил Коэну, что отказаться всегда можно, причём под любым предлогом. Но обещание подумать, может вызвать лишние подозрения.
— Да, толково. Но, Бенци, над фразой, с которой ты начал доклад, предлагаю хорошенько подумать. Прежде, чем принять решение об участии Мансура в финале «Друзского дела».
Дом Анвара.
Седьмой день после теракта. 16:00 по полудню
Анвар успокоился, когда утренняя связь с Pusiket не принесла новостей. Если так пойдёт, то Буз, вероятно, успеет прийти в себя. Не придётся подключать Мансура. Новый человек — лишние хлопоты. Как гром с ясного неба на экране засветилось сообщение. Pusiket наметил операцию на ночь после следующего дня. Назначив точное время встречи. Анвар сразу же позвонил Хнифасу и Акелю. Подтвердил завтрашний сбор в доме Буза. Набрал телефон диспетчера, собираясь слёзно клянчить машину. Старый приятель обнадёжил: «Какие разговоры. Надо — значит надо». И Мари, вздохнув с облегчением, отправился к Мансуру. Попросил подменить занемогшего Буза. Мансур согласился без раздумий. Обещал подготовить минибус. Заверил, что ради Буза готов на любые лишения. Тафида подала кофе и отправилась в детскую.
Центральный офис ШАБАК.
Седьмой день после теракта. Вечер…
Орен Куперман обдумывал оперативный план с учётом последних корректив. Сразу обнаруживались пункты с высокой вероятностью успеха. Полковник старался отыскать в разработке Бенциона Гура уязвимые места. Впадины, если не сказать провалы. Ведь неожиданности возникают именно там, где плохо стыкуются взаимосвязанные мотивировки. Наиболее сомнительной частью плана ему виделась, как ни странно, недостаточная поддержка преступного замысла со стороны ШАБАК. В главнейшую задачу Службы безопасности входили выявление и нейтрализация всей цепочки террора. Именно поэтому ШАБАКу предстояло оказать неприметное содействие злоумышленникам. Так, чтобы их усилия до поры до времени складывались успешно. Но могли быть контролируемы и пресечены в любой момент на любом этапе. Куперман взглянул на часы. Скульптурная группа давно прижилась на его столе. Три гладиатора держали мечами циферблат. Так и не получилось разгадать философской затеи мастера. Не исключено, в намётках Бенци тоже кроется бессмысленность. Возможно, с губительными последствиями. Зато у мудрого затейника Коэна не отберёшь нюх и опыт. Кто знает, может быть, он прав. И надо было одним махом разрубить узел сомнений. Повязать этих оболтусов — предателей по недомыслию. Снова посмотрел на часы. Оставалось три минуты. Как раз, чтобы дойти к начальственному кабинету. Он нажал кнопку селекторной связи.
— Шошана, я готов заарканить босса на десять минут.
