Эта машина была в точности похожа на Массимо: сложная, опасная, тяжелая в управлении и безумно чувственная.
Мы остановились в центре, рядом с одним из лучших ресторанов города.
Когда мы вошли внутрь, нас встретил менеджер. Черный негромко что-то сказал ему, и мужчина, указав нам на столик, исчез. Через некоторое время в зале появился элегантный пожилой мужчина с бритой до синевы головой. На нем был графитовый костюм с пурпурной подкладкой, видно, сшитый на заказ, расстегнутая темная рубашка и потрясающие ботинки.
- Массимо, друг мой! - воскликнул он и крепко обнял Черного, который едва успел встать.
- Не тереться, не тереться, - тихо напомнила я.
- Как хорошо наконец-то видеть тебя в моей стране!
Мужчины обменялись любезностями, вспомнив через некоторое время о моем существовании.
- Карло, познакомься, это Лаура, моя невеста.
Мужчина поцеловал мне руку:
- Чарльз, я очень рад, но ты можешь называть меня Карло.
Я была немного удивлена, что Массимо знает владельца ресторана в центре Варшавы, хотя он никогда не был здесь.
- Возможно, мой вопрос вас удивит, но откуда вы знаете друг друга?
Карло вопросительно посмотрел на Массимо, и тот ответил, глядя на меня ледяным взглядом.
- По работе. Мы работаем вместе. Люди Карло привезли тебя из аэропорта и охраняли здесь в мое отсутствие.
- Вы уже заказали что-нибудь поесть? Если нет, то позвольте мне выбрать за вас, - сказал хозяин, садясь с нами за столик.
После очередных блюд и бутылок вина я чувствовала себя полной до краев и все более ненужной, потому что их разговоры сошли на профессиональные вопросы. Из того, что они говорили, я сделала вывод, что Карло был наполовину поляком, а наполовину русским. Он инвестировал в гастрономию и имел мощную логистическую компанию, занимающуюся международными перевозками.
Из непривычно скучной беседы их вырвал звук телефона Карло. Ресторатор извинился и отошел на некоторое время. Массимо сфокусировал на мне взгляд и протянул руку, хватая меня за руку.
- Я знаю, что тебе скучно, но это, к сожалению, будет частью твоей жизни. На некоторых встречах тебе придется присутствовать, а на некоторых ты не сможешь. Мне нужно кое-что обсудить с Карло. - Он понизил голос и слегка наклонился ко мне. - А потом мы вернемся домой, чтобы я мог трахнуть тебя на каждом этаже в каждую часть твоего тела, - сказал он с полной серьезностью, слегка прищурившись.
От этих слов мне стало жарко. Я любила грубый секс, и его угроза была обещанием, которого стоило ждать.
Я высвободила руку из его ладони и сделала глоток из бокала, откинувшись на спинку стула.
- Я подумаю.
- Лаура, я не спрашиваю у тебя разрешения, я говорю тебе, что я собираюсь сделать.
Увидев его взгляд, я поняла, что он не шутит, но это была одна из тех игр, которые мне нравились в его исполнении. Он сидел спокойно и хладнокровно, а внутри у него все кипело. Я знала, что чем злее он будет, тем лучше будет секс.
- Кажется, мне сегодня не хочется! - объявила я и пренебрежительно пожала плечами.
Взгляд Черного вспыхнул гневом почти так сильно, что я почувствовала, что он обжигает меня. Он ничего не сказал, только иронически улыбнулся, словно беззвучно спрашивал меня, уверена ли я в этом.
Сгущающуюся атмосферу разрядил голос Карло, подошедшего к столику.
- Массимо, ты помнишь Монику?
- Конечно, еще бы я мог забыть твою очаровательную жену!
Черный подошел к женщине и поцеловал ее дважды, а затем указал рукой в мою сторону.
- Моника, познакомься с Лаурой, моей невестой.
Она протянула мне руку и я ее крепко пожала.
- Привет, приятно наконец-то увидеть рядом с Массимо женщину, а не Марио. Я понимаю, что это его советник, или как они там предпочитают консильере, но я не могу сказать ему, что у него красивые туфли.
Несмотря на разницу в возрасте, после этих слов я знала, что мы поладим. Моника была высокой брюнеткой с тонкими чертами лица. Трудно было сказать, сколько ей лет, потому что невозможно было скрыть, что у нее либо гены инопланетянина, либо отличный врач.
- Приятно познакомиться, я Лаура. Я думаю, что это последняя коллекция Givenchy. - сказала я, указывая на ее сапоги.
Моника понимающе улыбнулась.
- Я вижу, между нами что-то есть. Не знаю, насколько ты заинтересована в их разговоре, но я предлагаю тебе пойти со мной в бар. Я предложу тебе много развлечений в виде градусов.
Она засмеялась, показав ряд белых красивых зубов, и указала место в другом конце зала.
- Уже час жду спасения от скуки, спасибо, - сказала я, вставая.
Массимо не понял ни слова из сказанного, ибо польский язык, слава Богу, по-прежнему был ему чужд. Он посмотрел на меня, когда я отодвинула стул.
- Ты куда-то собралась?
- Да, с Моникой поговорить о чем-то более интересном, чем зарабатывание денег, например, про обувь, -сказала я, игриво показывая ему язык.
- Тогда развлекайся быстрее, потому что мы скоро закончим. Как ты помнишь, у нас есть кое-какие дела позже.
Я стояла, удивленно глядя на него. Дела? Внезапно его глаза стали совершенно черными, словно зрачки залили радужку. «Ах, эти дела!» - вспомнила я.
- Как я уже сказала, дон Массимо, я подумаю.
Когда я хотела отойти от столика, он схватил меня за запястье и энергично поднялся с места, притянул к себе и, прислонив к стене, крепко и глубоко поцеловал. Он вел себя так, словно рядом не было людей или, по крайней мере, как будто их присутствие нисколько его не беспокоило.
- Думай быстрее, малышка, - сказал он, отрывая от меня губы, а потом и все свое тело.
Я еще некоторое время стояла, прислонившись к стене, и окидывала его взглядом. Когда рядом были люди, он становился совсем другим человеком, словно надевал маску для них, а при мне избавлялся от нее.
Черный сел в кресло и вернулся к разговору с Карло, а я двинулась вслед за Моникой в сторону бара.
Ресторан, хотя в нем и подавали исключительно польскую еду, не был скучной хижиной с народными элементами декора. Расположенный в интерьере старого дома, он занимал почти весь его первый этаж. Высокие потолки и массивные колонны, поддерживающие потолок, придавали комнате особую довоенную атмосферу. В центре стоял черный рояль, на котором беспрестанно играл летящие мелодии очень элегантный мужчина. Все, кроме инструмента, было белым: столики, стены, бар образовывали единое целое.
- Лонг-Айленд, - сказала Моника, садясь на барный стул. - Хочешь такой же?
- Нет, Лонг-Айленд - это зло, тем более что вчерашняя ночь была тяжелой. Стакан просекко, пожалуйста.
