- Слушаю, - сказал он спокойным тоном, нахмурившись.
Позади нас стояли два черных БМВ, а один из людей вышел и направился к нашей машине. Массимо открыл стекло, махнул рукой и сказал две фразы по-итальянски. Мужчина развернулся, встал возле машины и закурил сигарету.
- В субботу мы должны поехать к моим родителям. Из-за всех наших приключений я совсем забыла, что моя кузина выходит замуж, - пояснила я, морщась и закрывая руками лицо.
Черный сидел и смотрел на меня, не скрывая удивления.
— И все? И это все? Я думал, что что-то случилось. Но, наверное, мне нужно начать изучать польский язык, потому что, понимая только ругательства, я плохо воспринимаю ситуацию.
- Это будет катастрофа. Ты не знаешь мою маму, она будет мучить тебя вопросами. И, кроме того, мне придется участвовать в этом, будучи переводчиком, потому что единственный иностранный язык, который она знает, это русский.
- Лаура, - спокойно сказал он, убирая руки от моего лица. - Я же говорил, что родители сделали ставку на мое образование, кроме итальянского и английского, я еще знаю русский, немецкий и французский, так что будет не так уж плохо.
Я недоверчиво посмотрела на него и почувствовала себя дурой, потому что владела только одним иностранным языком.
- Но меня это совершенно не успокаивает.
Черный засмеялся и тронулся с места.
Когда мы доехали, было уже темно. Массимо припарковался в гараже и вытащил из багажника мой чемодан.
- Иди наверх, мне нужно поговорить с Полом, - сказал он и направился к припаркованным по другую сторону машинам.
Я взяла чемодан и направилась к лифту, нажала кнопку и через некоторое время поняла, что он не работает. Я
открыла дверь и двинулась по лестнице наверх. Когда я дошла до нулевого уровня, моим глазам предстали сотни белых роз. О Боже, только не это, подумала я.
- Госпожа Лаура! - крикнул портье при виде меня. - Я рад вас видеть, потому что в очередной раз вам доставили цветы.
Я в панике оглядывалась по сторонам.
- Лифт не работает, ему придется пройти сюда, - пробормотала я.
- Простите, но я не совсем понимаю, - сказал портье.
Цветов было слишком много, чтобы их спрятать, а времени слишком мало, чтобы попытаться вынести их из здания. Я выхватила записку из букета, рядом с которым стояла: «Не откажусь».
- Твою ж мать! - закричала я, разрывая листок.
В этот момент дверь распахнулась, и в вестибюль вошел Массимо. Он посмотрел на море цветов перед собой и сжал кулаки. Прежде чем я успела произнести хоть слово, я увидела, как он исчезает, и услышала щелчок закрывающейся двери. Ошеломленная, я стояла, уставившись на стену, и через голову мне пролетали сценарии того, что сейчас произойдет. Из оцепенения меня вырвал звук «Порше», который с визгом свернул в переулок возле подъезда. Я бегом бросилась к лестнице и, помчавшись по ней, через минуту была уже у двери. Дрожащими руками я попыталась вставить ключ в замок. Как только мне это удалось, я схватила со стеклянной скамьи ключи от «БМВ» и помчалась в гараж. Выезжая из него, я набрала номер Мартина и молилась, чтобы он ответил.
- Вижу, на этот раз посылка тебе больше понравилась,
- раздался в трубке низкий голос.
- Где ты?! - закричала я.
- Что, прости?
- Где, черт возьми, ты сейчас?!
- Почему ты кричишь? Я дома. А что, хочешь зайти?
Боже, только не это, подумала я и сильнее вдавила педаль газа.
- Мартин, сейчас же убирайся из дома, понял? Встретимся у Макдональдса рядом с тобой, я буду там через пять минут.
- Я думаю, раз тебе действительно понравились цветы, то почему бы тебе не приехать ко мне? Я заказал суши, приходи, мы поедим вместе.
Раздраженная и испуганная, я неслась по очередным улицам, нарушая абсолютно все правила дорожного движения.
- Мартин, ёб твою мать, Макдональдс! Ты не мог бы выйти из дома и встретиться со мной там, где я сказала?
Внезапно на заднем плане я услышала звонок домофона, и сердце у меня едва не остановилось.
- Кто-то звонит, это, наверное, доставка еды... Хорошо, я буду там через пять минут. Пока.
Я кричала ему, но он больше не слушал меня, он повесил трубку. Я еще раз набрала его номер, он не отвечал, я звонила снова и снова, и снова. Я боялась, наверное, как никогда в жизни не боялась. Я знала, что это моя вина.
Добравшись до места, я оставила машину на улице и побежала в квартиру, набрала код и помчалась наверх. Я схватилась за ручку двери, и дверь распахнулась. Напротив я увидела людей Черного, собрав остатки сил, перешагнула через порог и оперлась о стену.
Массимо, сидевший на диване рядом с Мартином, вскочил с места, и Мартин двинулся следом. Телохранитель придержал его и швырнул обратно на диван.
- Где твои лекарства? - услышала я голос Черного, который схватил меня за плечи. - Лаура!
- У меня есть, - сказал Мартин.
Когда я открыла глаза, я лежала на кровати в спальне, а Массимо сидел рядом.
- Ты даешь мне больше причин убить его, чем он сам,
- с яростью прошипел он. - Если бы не то, что здесь остались твои лекарства... - оборвал он и сжал челюсти.
- Позвольте мне поговорить с ним, - сказала я, садясь.
- Ты обещал мне это, и я доверилась тебе.
Черный некоторое время молчал, затем бросил что-то по-итальянски, и стоявшие в гостиной мужчины исчезли за дверью.
- Хорошо, но я останусь здесь. Ваш разговор будет по-польски, так что я все равно ничего не пойму, но я буду уверен, что он к тебе не прикоснется.
Я поднялась и медленно, еще чуть заторможенно, прошла в гостиную, где на углу дивана сидел разъяренный Мартин. При виде меня его взгляд смягчился. Я села рядом, а Массимо занял кресло рядом с аквариумом.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил он с заботой.
- Ты это серьезно? А как я должна себя чувствовать? Я злюсь до предела и сейчас убью вас обоих. Мартин, что ты делаешь, зачем тебе это?
- Как это - что? Я борюсь, разве ты не этого хотела? Разве ты не ожидала, что я сделаю все, что в моих силах? Кроме того, я думаю, ты должна ответить мне на несколько вопросов, например, кто эти люди с оружием и что этот итальянец делает в моем доме?
Я покачала головой:
- Я же тебе ясно сказала, что все кончено. Ты предал меня, а я не прощаю измены. И мужчина, который сидит в кресле, - мой будущий муж.
Я знала, что эти слова причинят ему боль, но это был единственный способ, чтобы он отцепился от меня и выжил. Мартин уставился на меня с перекошенной физиономией, и в его глазах горел гнев.
