Через несколько шагов в каменном коридоре стало очень темно – здесь не было окон, чтобы впустить утреннее солнце. Коридор спускался вниз, хотя каменные своды оставались на том же уровне, и под потолком находилось несколько небольших балконов – раньше над подземельями размещалась тюрьма, и с балконов в катакомбы сбрасывали пленников. Многие столетия это место никто не использовал, пока Саара не полюбила темные подземелья и не соорудила там святилище своего бога.
– Доброе утро, Элиас, – раздался девичий голос из соседней комнаты.
– Доброе утро, Кейша, – ответил он, кивнув рабыне Саары.
Кейше, послушной юной девушке, было около восемнадцати лет.
– Госпожа приказала мне сопроводить вас в часовню, – произнесла она кокетливо, присев в реверансе. Похоже, подобную манеру общения она приобрела в Каресии, пока служила рабыней для удовольствий, и не стала менять ее несмотря на то, что священник никогда не отвечал на ее флирт. – Сегодня утром она в более радостном настроении. Похоже, у нас есть союзник в борьбе против Темной Крови.
Элиас взглянул на нее.
– Твоя госпожа не держит от тебя секретов.
– Приближенный раб должен знать все о делах своей госпожи. Так он сможет лучше обеспечить все ее нужды.
Кейша отвела его в большой центральный зал в глубоких катакомбах под канцелярией лорда-маршала. Помещение освещалось очень скудно, и высокий куполообразный потолок наполняли танцующие тени. Под самым куполом смутно виднелись балконы. По центру зала соорудили возвышение со ступеньками на углах, а на него водрузили жуткий алтарь из извивающихся щупалец. Конструкция его была настолько ужасающей, что трое каменщиков сошли с ума во время его постройки. Щупальца изгибались под странными углами, из-за чего свет отражался от алтаря и сплетался в причудливые узоры.
– Вижу, ее алтарь уже готов, – произнес Элиас, когда они подошли к возвышению.
– Ужасный, не правда ли? – ответила Кейша. – Я стараюсь на него не смотреть.
За клубком щупалец священник увидел множество темных деревьев, растущих во мраке подземелий. Корни каждого из них присыпали землей, и издали их скопление походило на редкую рощу. Он видел не меньше десятка, но дальше простиралась непроглядная тьма, и можно было предположить, что их там гораздо больше. Эти деревья выглядели мельче уже виденных Элиасом, и он решил: наверное, они просто еще не вошли в полную силу и только недавно проросли из мертвых тел обитателей леса.
На возвышении сидела Саара Госпожа Боли, окруженная своими фанатиками ро в просторных балахонах, люди дергались, как безумные. Колдунья, бледная, с мешками под глазами, кивком подозвала Элиаса к себе.
– Прошу меня извинить, – произнесла Кейша с поклоном.
Она отвернулась и пошла к своему новому жилищу – большой боковой комнате, которую она делила со своей госпожой.
* * *
Далиан присел на корточки и спрятался за краем балкона во тьме под куполом подземелья. Нанон примостился с ним рядом, внимательно рассматривая происходившее внизу. Союзники проследили за Элиасом до закрытого двора и, благоразумно решив, что идти за ним будет самоубийством, договорились отыскать другой вход. С нижнего этажа канцелярии лорда-маршала тоже можно было проникнуть в подземелья – на входе не сохранилось ни дверей, ни засовов, только с покрытых мхом кирпичей свисали ржавые останки цепи. Они нашли вереницу балконов под потолком и с них осторожно проследили за священником. Заговорщики находились слишком высоко и оставались невидимы для чужого глаза, но Далиан не слышал ничего, что говорится внизу, и ничего не видел, кроме чудовищного алтаря в центре зала, и это его беспокоило.
– Что там за девчонка? – спросил он у сидящего рядом доккальфара.
– Я полагаю, Кейша из Ослана. – Обитатель леса улыбнулся. – Дочь Рам Джаса Рами.
Далиан нахмурился.
– Она может отвлечь кирина. Возможно, нам не стоит ему о ней рассказывать.
Нанон наклонил голову.
– Это как-то… жестоко.
– Убить колдунью и без того тяжело, – ответил Далиан, – даже если не думать о спасении девчонки.
– Но она тоже Темная Кровь, – заметил Нанон. – Возможно, было бы разумно сохранить ее жизнь.
Черный воин ненадолго задумался. Кейша могла родиться уже после того, как Рам Джас получил свои необычные способности – возможно, они передались ей по наследству.
– Могла ли она унаследовать его дар? – спросил он.
– Думаю, да, – ответил обитатель леса.
– Значит, нужно уговорить кирина завести как можно больше детей, чтобы иметь в запасе несколько темнокровых отпрысков.
Нанон снова удивленно наклонил голову.
– Ты очень странный, каресианец.
Далиан чуть не рассмеялся, но сдержался и попытался сосредоточиться на внутренности катакомб.
Массивный силуэт священника в черной броне виднелся рядом с извращенным алтарем, а дочка кирина шла к боковому проходу. Прямо перед священником, окруженная поклонниками в балахонах, сидела изящная каресианка с гладкими черными волосами. Саара Госпожа Боли. Далиан не видел ее с тех пор, как много месяцев назад покинул Кессию. Она сидела слишком далеко, и различить выражение ее лица не представлялось возможным, но голову она опустила на руку, и вся ее поза – жалкая, утомленная – говорила о том, что стряслась беда.
– Может ли помочь какой-нибудь простой ход – например, спуститься к ней на веревке? – спросил Нанон. – Рам Джас очень ловкий.
– Да, – согласился Далиан, – но он не сможет забраться по ней наверх.
– Значит, кому-то из нас нужно остаться наверху и помочь ему. Он не тяжелый.
– Жаль, что обзор не позволяет просто застрелить ее. Кирин очень хорошо обращается с доккальфарским луком, – заметил Далиан.
– Но даже для него попасть в нее отсюда невозможно.
Далиан внимательно осмотрел катакомбы. Стены их терялись в темноте, а вход, ведущий на закрытый двор, хорошо охранялся Черными воинами и подхалимами ро. Тяжело будет прорваться через них, пусть даже и с Рам Джасом Рами. Далиан и Нанон по праву могли именоваться грозными воинами, но их могли задавить числом, а умирать так близко к цели было бессмысленно.
– Нам нужно придумать рабочий способ, – сказал Охотник на Воров.
– Я все еще за идею с веревкой, – отозвался Нанон.
– Глупая идея.
– Сам ты глупый, – парировал обитатель леса.
– Среди твоих соплеменников все такие сварливые? – спросил Далиан. – Раньше я думал, вы спокойные и терпеливые.
– Ты грубиян, – заявил Нанон. – А я полагал, мы друзья.
– Просто заткнись. Я пытаюсь думать.
Далеко внизу, отбрасывая длинные тени на каменный пол, о чем-то беседовали Элиас и Саара. Священник равнодушно выслушивал взволнованные речи волшебницы, которая в нетерпении ерзала на своем кресле и запускала ладонь в длинные волосы. Семь Сестер были известны тем, что превосходно контролировали себя, никогда не позволяя напряжению и гневу нарушить их спокойствие, но сейчас заговорщики видели женщину на грани безумия. По оценке Далиана, она к этому времени потеряла уже четырех сестер, и через какую-то их связь смерть сестер очень сильно влияла на нее.
