Хасим усмехнулся и снова отхлебнул медовухи.
– В общем, там пять тысяч рыцарей, которые хотят захватить ваши земли, и шесть тысяч солдат добровольческой армии, которые не хотят захватить ваши земли. Так что, полагаю, на равнинах Алого Отряда разбили лагерь одиннадцать тысяч людей ро.
Улыбка пропала. Финиус скривился и, прищурившись, посмотрел на Хасима.
– Это очень много.
– Сейчас добровольцами командует Фэллон из Лейта, и он вам не враг, – заметил каресианец.
– Что еще за хрен этот Фэлли из Лейта? – спросил Финиус.
– Фэллон. Он рыцарь народа ро, – ответила Бронвин. – И сейчас он, похоже, стал врагом короля.
– Поверь мне, он на самом деле ему враг, – уверил ее Хасим. – Есть еще плохие вести – если одиннадцати тысяч воинов недостаточно. К ним направляется генерал Красной армии, и с ним не меньше десяти тысяч рыцарей.
Финиус принялся задумчиво расхаживать по земле. Взгляд его метался по сторонам, а руки совершали странные движения. Кожаный плащ, окрашенный в синий цвет, волочился по земле, а широкий меч болтался у пояса.
– Одиннадцать тысяч, десять тысяч, – бормотал он. – Пять тысяч, шесть тысяч. Король, рыцарь, генерал.
Он вздрогнул, и у него дернулась нога, взметнув в воздух снег. Он бормотал что-то про ро, раненов, Сумеречный Отряд, Красных рыцарей. Он вел себя так, будто с кем-то разговаривал, задавая в пустоту непонятные вопросы.
Все смотрели на него, и Бронвин показалось, что на его спине она видит изображение черных крыльев, но через мгновение они ослепительно вспыхнули и исчезли.
– Думаю, я должен отправиться к Южному Стражу, – заключил Финиус. – Да, вот мой путь.
Остальные переглянулись. Мика нахмурился, Хасим удивленно поднял брови, но первой заговорила Бронвин.
– Рада это слышать, – сказала она, – но враг сильно превосходит вас числом.
– Ну и? – спросил он. – Сколько у меня есть людей – столько и есть.
Она улыбнулась. Пусть житель Ранен Гара казался безумным – но все же он был их союзником. Он из народа раненов и поклоняется Бритагу. Возможно, именно он им и нужен.
– Ты можешь заставить своего брата привести сюда отряд Серого леса? – спросил Мика.
– Только в том случае, если он там понадобится.
Финиус снова улыбнулся, и улыбка, казалось, расползлась на половину его лица.
– Не-е, – заметил он через секунду. – Я сообщу им о том, что произошло, когда оно произойдет.
– Так каков твой план? – спросила Бронвин, надеясь хоть на минутный проблеск мудрости в его решении.
– Ну в Южном Страже делают отличный сыр, правда? – ответил капитан.
Хасим пожал плечами и покачал головой.
– Да, сыр там отличный, – согласился Мика. – Ну раньше точно был. А мы, похоже, проголодались?
– Нет, – ответил Финиус, – но я просто подумал – что Красные рыцари могут не знать о городе? Если они не знают о сыре, вряд ли они владеют информацией об обширных подземельях под городом, в которых выдерживают сыр.
«А он умен, – удивилась Бронвин. – Совершенный псих, но в уме ему не откажешь».
Капитан снова перестал обращать на них внимание, с кем-то разговаривая. Порой он взрывался смехом над одной ему слышимой шуткой. Но далеко он не отходил и, похоже, вообще не замечал, что они его слушают.
– Верно! – внезапно воскликнул он. – У нас куча дел. И у тебя – больше всех, леди Бронвин из Канарна. Идем. – Он снова начал забираться по лестнице в дом на дереве, где лежал Драгнил.
Глава третья
Халла Летняя Волчица в Медвежьей Пасти
Фьорлан охватила война. Свободные земли раненов раздирались войсками иноземных захватчиков и чуждым для них богом. Халла родилась воительницей, верила в Рованоко и стала хорошим лидером для своих людей, но не могла предсказать, какое будущее ждет ее родную землю.
Больше всего на свете ей хотелось заверить своих воинов: они победят, Алахан Слеза с торжеством вернется на место верховного вождя, Рулаг Медведь погибнет от их рук, Фьорлан опять будет свободен… Но наедине с собой, когда ледяной ветер омрачал ее думы, она размышляла, есть ли вообще смысл сражаться. Халла никогда бы не призналась вслух, что ей страшно за Фьорлан. Она боялась, что одних доблести и чести не хватит для победы, а силы Рулага Медведя слишком их превосходят.
Даже если им удастся победить, если мечты о свободе сбудутся, ей придется лицом к лицу встретиться с юным вождем, чей отец убил ее отца. Дом Слезы не очень-то стремился сохранить лояльность родни Летнего Волка, но для воительницы с обагренными кровью руками и бесконечной битвой впереди ее семья казалась единственно возможной преемницей законной власти. И то, что ее воины беспрекословно подчинялись ей, только усугубляло ее положение. Лишь Рорг Осквернитель усомнился в ее правах, но и то довольно вежливо.
Берсерки Нижнего Каста и семья троллей никак не пытались слиться с ее отрядом. Они шли впереди и сами заботились о себе. Когда солнце клонилось к закату и они находили укрытое от ветра ущелье, где можно переночевать, люди Рорга оставались на ногах и уходили вперед на разведку. Постоянный тонкий щемящий вой троллей больше не беспокоил Халлу. Стоило ей привыкнуть к его звуку, он стал даже успокаивать. Только Колыбельная общалась с Ледяными Людьми, но сотни вопросов о них, заданных Вульфриком, оставляла без ответа. Падающее Облако и Олефф начали подшучивать над ним из-за его страха перед троллями, и только благодаря вмешательству Халлы обмен шутками не перешел в драку.
– Это неестественно, – заявил Вульфрик.
Воины отдыхали в ущелье меньше чем в дне пути от Медвежьей Пасти. Они не разжигали костров и не разбивали лагерь, надеясь не выдать свое местоположение воинам Граммы Черные Глаза.
– Что неестественно? – поинтересовалась Халла.
– Тролли едят людей. Люди охотятся на троллей. Они живут во льдах, мы живем в городах. Так издревле заведено.
Люди ее отряда на ночь собрались вместе, а берсерки с троллями обосновались на некотором расстоянии от них. Солнце уже зашло, и только звезды освещали плато Медведя. Ания Колыбельная и Падающее Облако тоже присоединились к беседе, а Олефф и Генрих остались в ночном карауле.
– Жизнь не всегда должна идти по одним и тем же законам, молодой человек, – заметила Колыбельная. – Ледяные Люди знают способы общения с Рованоко, которые мы никогда не сможем до конца постичь.
– Если они будут биться за Фьорлан – я не имею ничего против, – сказала Халла, уже начавшая уставать от нытья Вульфрика.
– Для большого мужчины ты неплохо изображаешь маленькую девочку, – сообщил Олефф, глупо улыбаясь.
– Я не заметил, чтобы ты сам с ними подружился, – парировал Вульфрик.
– Просто заткнитесь! – воскликнула Халла. – Я пытаюсь думать.
