– Позволь мне пойти первым и повергнуть Призрака! – предложил Певайн, поднимая молот.
– Я отдавала тебе такой приказ? – спросила Саша, неохотно возвращаясь из сладостных дум.
– Нет, – ответил он, смущенно потирая шею. – Я просто подумал…
– Выполняй мои приказы, а не думай, – оборвала его колдунья. – Ты здесь, чтобы сопровождать меня и сражаться, когда я тебе прикажу. Говорить со мной тебе нельзя. Понятно?
– Твоя сестренка была более сговорчивой, – пробурчал рыцарь-наемник.
Саша резко остановилась, пытаясь взять себя в руки, и повернулась к Певайну.
– Мне сделать с тобой что-нибудь плохое? Что-нибудь способное показать тебе: именно я здесь главная. Может, мне заколдовать тебя? Или причинить боль?
Он оскалился, но больше не стал дерзить.
– Прошу прощения, госпожа. Пожалуйста, ведите нас.
Она улыбнулась.
– Хорошее поведение. Постарайся впредь вести себя так же.
Едва сдерживая раздражение, она подошла к башне. Саша медленно выдохнула, отключаясь от глупой болтовни наемников, и снова задумалась о потомке древней крови. Она чувствовала его дыхание, биение его сердца, холодное прикосновение кожи, белый шелк волос. Он был прекрасен в своей уникальности.
По спиральной лестнице Саша поднялась на второй этаж и вошла в собственную иллюзию. Журчание воды и шорох листьев успокаивали ее, и на лице у нее появилась мечтательная улыбка. За ней на лестнице остались люди Певайна, позволив ей первой войти и осмотреть собственную ловушку.
– Вот ты где, – выдохнула она, задержав взгляд на спящем потомке древней крови.
Вун, Ута и юный оруженосец растянулись на траве, привалившись спиной к деревьям, и глубоко заснули. Они казались такими умиротворенными, что ей даже не хотелось их будить.
Ближе всего лежал оруженосец, крепкий поджарый паренек с выраженными мускулами. Она присела с ним рядом и провела пальцами по его обнаженным плечам и рукам. Кожа его была гладкой с редкими шрамами. Светлые каштановые волосы, редкая бородка – он привлекал красотой юности.
– Мальчишка опаснее, чем кажется, – прошептал Певайн.
Она едва подавила желание изувечить невежу-наемника.
– Как его имя? – спросила она.
– Рэндалл… откуда-то там. Вроде из Дарквальда.
Она склонилась над оруженосцем, приблизившись к его лицу, и нежно поцеловала, наслаждаясь вкусом его губ.
– Я начну с тебя, – прошептала она, чувствуя, как тело трепещет от наслаждения. – Певайн, поставь своих людей на страже возле остальных, но не будите их.
Он ухмыльнулся и расставил наемников по саду рядом с Вуном и Утой. Даже варваров-наемников успокаивал ее призрачный сад. Она не усыпляла их – но воздействие иллюзии прекратило их болтовню.
– Просыпайся, Рэндалл, – прошептала она, нежно накладывая колдовские чары на неокрепший разум юноши.
Он медленно открыл глаза, и на его губах заиграла по-детски наивная улыбка. Его разум оказался сильнее, чем можно было судить по его возрасту, и Саша поистине наслаждалась, подчиняя его. Теперь он принадлежит ей. Отныне и навсегда.
– Кто ты? – спросил он, едва дыша.
– Я твоя жизнь… отныне и навсегда, я твоя единственная любовь, твоя единственная забота.
Он кивнул в ответ, широко распахнув глаза, в которых плескалась бездумная эйфория.
– Я твой, – произнес Рэндалл из Дарквальда, нежно погладив ее по щеке загрубевшей ладонью.
– Можешь встать, милый Рэндалл, – мелодично пропела она, поманив его к себе.
Певайн довольно кивнул, когда юный оруженосец поднялся, вытащил меч и встал в защитной стойке возле своей госпожи.
– Прекрасно, любовь моя, – произнесла она, посылая ему волны наслаждения. – Тебе понравится быть моим слугой.
– Да уж, сейчас он не такой стойкий, – загоготал Певайн.
– Молчи, когда говорит госпожа! – рявкнул Рэндалл, направив на него острие меча.
Саша ахнула от удовольствия.
– Не сейчас, мой милый, у нас есть другие дела, – сказала она ему. – Давай разбудим потомка древней крови.
Она махнула наемникам, охраняющим границы сада. Они все находились внутри ее иллюзии, и сад казался для них неотличим от реальности. Люди прислонялись к иллюзорным стенам, ощущая их как твердую опору, и ничуть не боялись рухнуть вниз, на каменную мостовую.
Саша пересекла сад, взяв с собой Рэндалла, и остановилась. Что-то было неправильно. Неприятное покалывание возникло на задворках ее сознания, чье-то настойчивое вмешательство, из-за которого она часто заморгала.
Она остановилась в центре сада и посмотрела наверх. Ее иллюзия формировала над ними купол из переплетенных виноградных лоз и вьющихся растений.
– В чем дело? – спросил Певайн, угрожающе махнув молотом над головой Уты. Он тоже посмотрел наверх. – На что ты смотришь?
– Я вижу паучью сеть, – ответила она.
В потолке появились дыры – небольшие участки сломанной иллюзии. Сквозь них Саша видела плотную сеть, которая расползалась по сторонам, кусочки сети распухали, как грибы, въедаясь в ее творение.
– Это невозможно! – прошептала она.
Затем на нее нахлынула боль. Мощный всплеск неизвестной силы захлестнул и разрушил ее иллюзию. Сверху над ними простиралась огромная паучья сеть, купол из плотного белого волокна, охвативший весь второй этаж разрушенной башни.
– Да чтоб я сдох! – потрясенно воскликнул Певайн. – Откуда здесь эта хрень?!
Ута и Вун внезапно проснулись, одновременно открыли глаза и поднялись на ноги – успокаивающее действие иллюзии тоже мгновенно исчезло.
– Ты! – зарычал Вун, увидев Сашу. – Ута, нам нужно бежать! Сейчас же!
Потомок древней крови быстро оценил обстановку. Воспользовавшись замешательством Певайна, он свалил его на пол ударом кулака и успел ухватиться за оружие, пока Саша зачарованно наблюдала за тем, как по паутине скользит чей-то огромный черный силуэт.
Началась потасовка, но колдунье казалось, что все вокруг двигаются очень медленно. Наемники скопом накинулись на Уту и Вуна, но Рэндалл не тронулся с места, охраняя свою госпожу.
– Госпожа, нам пора уходить, – тревожно заметил он, указывая на черную тень, которая начала пробираться к ним через паутину.
– Рэндалл, ты чего творишь?! – проревел Ута.
– Его больше нет, – ответил Вун. – Теперь он принадлежит ей.
Альбинос с удвоенной силой начал рубить наемников, пытаясь прорваться к оруженосцу.
– Я с тебя живьем кожу сдеру, сука! – заорал он на Сашу.
Санаа Хранитель Порядка прозвенел в сигнальный колокол, и на нижний этаж башни вбежали каресианские воины. Она слышала их топот и краем глаза видела сражение, но продолжала смотреть вверх.
