Зеленые люди начали яростно прорываться через ряды ее воинов, только чтобы сбежать от Алахана и жрецов и быстрее соединиться с основными силами армии. План их был простым и разумным: застать защитников врасплох в часы отдыха и прорваться на двор Ульрика, пока главные силы штурмуют стены. Но у избранника Рованоко имелся другой замысел.
Первый противник Халлы выглядел сильным и внушительным, но кожа у него была нежной, а руки неуверенно держали грозное оружие. Она с легкостью парировала вертикальный удар и перерезала ему горло. Метательный топорик оборвал жизнь противнику слева от нее, и защитники бросились в решающую атаку. Алахан со своим отрядом ударил Зеленым людям в тыл с невероятной яростью и оглушительным треском древнего льда. Боевые молоты с нечеловеческим умением и силой крушили дорогие доспехи и человеческие кости, оставляя за собой смерть и опустошение. Жрецы ревели, распространяя вокруг божественную ауру, и казалось, будто сам Рованоко вышел на поле битвы.
– Моя земля! Наша земля! – кричал Арнульф Печальный.
Зеленых людей захватили в клещи, и жрецы с Алаханом во главе неуклонно теснили их прямо на воинов Халлы. Она послала всех, кого могла, помогать защитникам на стенах, услышав просьбы о подкреплении. Она могла только догадываться, что там происходит: звуки, долетавшие до ее слуха, свидетельствовали об ожесточенном сражении. Трикен бросил людей на ворота, и защитники издали громкий протестующий рев, когда захватчики начали взбираться по лестницам на полуразрушенный участок стены. Но, снова взглянув вперед, Халла увидела жрецов Ордена Молота, каждый последующий из которых выглядел внушительнее и сильнее предыдущего, и каждый из них стоил пяти обычных воинов. Но, несмотря на силу жрецов, Алахан все равно выделялся на их фоне. Он был превосходным воином и в одиночку запросто мог потягаться с тремя или четырьмя зелеными людьми.
– Халла, нам нужно вернуться на ворота! – рявкнул Падающее Облако, сражаясь одновременно с двумя противниками в тяжелых доспехах. – Они прорываются!
Небольшая армия Хальфдана Зеленого таяла в облаке крови и стали. Молоты не рубили кожу и плоть, они крушили кости и сминали доспехи. Ступени усеивали мертвые покалеченные тела, раздробленные в кровавую кашу.
Тимон, почти такой же неистовый, как жрецы, начал широко улыбаться, увидев Алахана. Стремясь к своему другу, он походя отшвырнул с дороги двух врагов. Оставшиеся зеленые люди дрогнули и уже хотели сбежать, но им некуда было деться, и их добили топоры людей Халлы и молоты отряда Алахана.
– Халла, – произнес юный вождь, – надеюсь, мы не опоздали?
– Мы связаны клятвой верности с нашим городом, – заявил Арнульф Печальный. Голос его напоминал грохот падающих камней и треск льда. – Это земля Рованоко, и мы освободим ее. – Трудно было сказать, где заканчивался старик и начинался жрец, и Халла почувствовала себя так, будто слышит обоих разом.
Когда они добили последнего из зеленых людей, к ним присоединился Рексель.
– Стены, – напомнил он, отводя взгляд от сияющих неземным светом жрецов.
За ними в облаке пыли, ругательств и криков боли захватчики наводнили стены Тиргартена. Люди Рулага удерживали приличный участок стены и медленно теснили защитников к воротам. Они уже захватили баллисты и старались отрезать воинов Халлы от боевого хода стены. Трикен с Роргом и его берсерками был в первых рядах, защищая двор Ульрика и не давал врагам ощутить вкус победы.
Халла утерла с лица кровь и посмотрела на Алахана. За ним стояли Арнульф Печальный и две сотни тиргартенских стариков, излучая неодолимую силу. Но будет ли ее достаточно для победы? Халла посмотрела Алахану прямо в глаза в поисках уверенности, которой недоставало ей самой. И в глубине сверкающей синевы его глаз она увидела Рованоко. Ледяной Гигант пылал праведным гневом вместе со своим избранником, со всем Орденом Молота. Он пылал неистовой яростью, потому что его страна оказалась на краю гибели, и он пылал честью, силой и свободой.
– Ты пойдешь за мной? – спросил Алахан.
Старики, окутанные ледяным ветром, подошли ближе. Те из них, кто имел увечья, обрели новые руки и ноги; когда-то согбенные и немощные старцы теперь стояли прямо и горделиво, глядя со Ступеней Калалла на ворота Тиргартена. После битвы с зелеными людьми они, казалось, не получили ни царапины. Возможно, они действительно смогут победить. У Халлы не было иного выбора, кроме как довериться избраннику Рованоко.
– Нет, – ответила она. – Но я буду биться на твоей стороне.
– Этого достаточно, – ответил Алахан. – А теперь пойдем и убьем Рулага Медведя.
Плечом к плечу он и жрецы Ордена Молота побежали вниз по ступеням ко двору Ульрика. Падающее Облако протер топор от крови, Тимон вошел в боевую ярость, а двести жрецов – отряд Рованоко – шептали молитвы о гневе и преданности. Бриндон Кроу держался позади, внимательно наблюдая за толпой людей, которую им необходимо было зачистить.
Когда окутанные божественной силой бойцы спустились со Ступеней, в битве наступило временное затишье, и все вокруг замерли. Враги видели, кто идет на них, и подсознательно чувствовали руку своего бога. Защитники обрадовались, нападающие испугались, и даже поднятые топоры замерли на полпути, потому что их обладатели, разинув рты, пораженно смотрели, как к ним идут двести жрецов Ордена Молота. Трикен, первым очнувшись от ступора, быстро выстроил своих людей полукругом для обороны двора Ульрика. Берсерки двигались медленнее и остались на фланге, боевая ярость мешала им заметить призрачных жрецов.
Халла, пусть даже она и возглавляла шествие жрецов, ахнула, увидев, что творится у стен. Защитников оттеснили от ворот, и захватчики наводнили Тиргартен, как муравьи – лесную подстилку.
– Ледяные чертоги взывают к нам! – проревел Падающее Облако и со звоном скрестил свои топоры, нарушая тишину. – Олефф приготовил нам всем выпить! Но сначала нужно убить пару ублюдков!
– В атаку! – скомандовала Халла, спрыгивая с лестницы.
Алахан и Тимон бежали по обеим сторонам от нее, за ними следовали жрецы Рованоко. Тысячи людей сражались на дворе Ульрика, но всего двести воинов притягивали к себе всеобщие взгляды. Люди Трикена разделились, уступая им место. Халла увидела, что захватчики торопливо поднимают щиты, но нерешительность сквозила в их движениях, и при первой же лобовой атаке жрецы без труда подмяли под себя первые ряды. Она будто со стороны наблюдала, как ее топор рассекает чужую плоть, а на руки брызжет кровь. Яростная атака поглотила все ее внимание, и у нее едва хватало времени вздохнуть. Она услышала лязг и шум, когда отряд Рованоко врезался в испуганных воинов из Джарвика, ее ухо ловило приказы Трикена занять место на флангах, но весь остальной мир сузился до пяти футов вокруг нее.
Люди Медведя быстро пришли в себя и ринулись в бой: командиры выкрикивали приказы, воины воодушевились, увидев, насколько скудны силы защитников. Страх перед отрядом Рованоко оставался, но захватчики продолжали пробиваться на двор Ульрика. Схватки вспыхивали то там, то здесь, но основная битва сконцентрировалась на внутреннем дворе возле внешней крепостной стены.
