— Нет здесь ничего, — отплевываясь, он с брезгливостью отряхнул паутину. — Ты, Сема, совсем своей башкой о бандуру эту шандарахнулся да все и перепутал.
— Есть, я тебе говорю! — Второй — худенький, щупленький мальчик в очках, даже на поиски приключений отправившийся в выглаженной белой рубашечке, с возмущением кивнул на подвальное окно: — Наводка была точная! Я за нее деньги заплатил. А за деньги не ошибаются. Искать надо.
— Застукают нас — тебе же первому башку оторвут, — хмыкнул крепыш. — С чего я тебя, фуфляка, слушаю?
— Слушаешь потому, что я прав! — с пафосом ответил мальчик в очках. — Всегда! Ты бы, Стекло, своей башкой иногда думал — цены бы тебе не было!
— Нарвешься, — с угрозой протянул крепыш по кличке Стекло.
В этот момент во дворе дважды раздался тихий свист.
— Это Рыч, — сказал, встрепенувшись, Стекло, — гляди, и здесь нас нашел!
— Без него лучше… — злобно протянул Сема, но Стекло, не слушая его, уже замахал рукой и крикнул:
— Эй, Рыч, сюда!
Через пару минут появился третий участник событий — вертлявый худощавый мальчишка с вьющимися черными волосами, придававшими всей его внешности что-то экзотическое, очень необычное. Его яркая колоритная внешность очень бросалась в глаза, и поэтому так же, как и Стекло, он выглядел гораздо старше своего возраста.
— Чего вы тут расселись, бовдуры? — отдышавшись, рассмеялся Рыч. — Не тот это подвал! Сказано ведь было — тот, шо слева!
— Да откуда ты все знаешь? — взвился Сема, откровенно недолюбливавший Рыча. — Шо ты завсегда лезешь? Это ж я договаривался!
— А я перепроверил тебя, очкастая ты башка! Ты на своей пиликалке хорошо пиликаешь, а в пацанских делах — так, фуфло толкаешь!
Сема сжал кулаки и уже почти готов был броситься на обидчика, как в дело вмешался Стекло:
— Так, оба захлопнулись! Ты, Рыч, пасть особо не разевай, все равно — как я скажу, так и будет. А ты, Сема, лучше мозгами, а не отростками из плеч шевели, тебе так завсегда получше будет! — и, встав между ними, скомандовал:
— Рыч, веди. Только без лишнего базара.
Рыч двинулся первым, за ним — Сема и Стекло. Рыч подошел к жилому дому и указал на самый крайний подвал, дверь которого почти упиралась в холм, а разбитых окон в нем не было.
— И как мы туда войдем? — нахмурился Стекло, а Сема издал губами презрительный, неприличный звук.
— Во, — порывшись в кармане широких штанов, Рыч вытащил маленький латунный ключик, — у дворничихи местной спер, когда она пьяная лежала.
— В смысле — спер? — переспросил Сема.
— Стырил, украл — как хочешь назови.
— И как ты это сделал? — Стекло нахмурился.
— А шо тут сложного? — засмеялся Рыч. — Выследил, где дворничиха живет. Вечером увидел, шо напилась она да дверь не закрыла. Шмыг — и со связки ключей снял. Я его днем, когда она тут ошивалась, видел. Еще внимание обратил. Она и не проснулась даже.
— Ну ты даешь! — присвиснул Сема, с плохо скрытым восторгом глядя на Рыча.
— Учись, очкарик, пока жив! У тебя на такое кишка тонка!
— Цыц, оба! — рявкнул Стекло. — Айда до подвалу. И потише тут. Не хватало еще перед дверью сцепиться, бовдуры.
Все трое осторожно, с некоторой опаской спустились по прогнившим, стертым деревянным ступенькам, таким шатким, что под мальчишками они буквально ходили ходуном.
— Ну и вонища… — поморщился Сема, — уже прямо здесь тхнет. Вонища — шо кошка сдохла…
— Та тут за все такое, — передернул плечами Рыч, — катакомбы.
Стекло всунул ключ в ржавый замок и стал осторожно поворачивать в разные стороны — до тех пор, пока не раздался зловещий скрежет, и дверь не дрогнула, словно от судорог.
— Щас весь дом сбежится, — мрачно прокомментировал Сема.
Однако никто не появился, а дверь приоткрылась. Все трое быстро шмыгнули внутрь и оказались в сплошной темноте.
— Вонища… — снова потянул носом Сема.
Стекло чиркнул спичкой и запалил небольшой фонарик на масле. Вспыхнув, яркий огонь осветил почти пустой подвал и осклизлые стены, кое-где поросшие мхом.
— О, здесь люк! — заметил Рыч.
С помощью палки, валявшейся на полу, пацаны подняли крышку люка. Вниз вели вырезанные в камне ступеньки.
— Мина это, — сказал авторитетно Стекло, — вход в катакомбы. Погреб вырезал кто-то из местных жителей.
— Не полезу я туда! — попятился Рыч.
— Полезешь! — подступил к нему Сема. — Как был уговор? Либо все лезут, либо никто! Так что как миленький полезешь.
— Да не по мне это, — откровенно испугался Рыч, — мне вот если бы как своровать что… Я ведь тебе что хошь сворую. А вот так лезть, в темноту… Не по мне это, — повторил он.
Но делать было нечего — надо было спускаться.
Стекло двинулся по ступенькам первым, за ним пошел Рыч, ну а последним шел Сема, внимательно следя, чтобы струсивший Рыч не передумал и не полез наверх, обратно.
Через пару минут пацаны оказались в холоде катакомб. Все трое почувствовали, как их тела моментально покрылись гусиной кожей — от смеси холода и страха. Из того места, где они остановились, шла развилка на два коридора — левый и правый.
— Куда пойдем? — нахмурился Стекло.
— В левый, — тут же среагировал Сема, — говорили же — идти налево. Значит идем.
Рыч ничего не сказал — зубы его выбивали громкую дробь, и в этом месте он растерял весь свой боевой задор.
— Только не далеко зайдем, — сказал Стекло, — а то ведь как в катакомбах? Тут главное дорогу найти, а ведь можно и не вернуться.
— А рассказывают, что по катакомбам мертвяки ходят, — мстительно глядя на Рыча, зловеще зашипел Сема, — такие вот, кто, как мы, зашли, а обратно домой уже не вернулись. Все ходют и ходют, и не могут найти дорогу. А кого по дороге встретят, того затаскивают за собой.
— Да пошел ты! — взвизгнул Рыч, белый как мел.
Стекло решительно повернул налево. Остальные двинулись за ним. Шли не долго. Вскоре в одной из стен мальчишки разглядели небольшую нишу. В глубине ее стоял деревянный, обитый железом ящик.
— Вот оно, — выдохнул Стекло, — значит, все правда. Не ошиблись.
Вытащив из небольшого мешка за плечами лом, он попытался поддеть крышку. Она не поддавалась. Тогда все трое изо всех сил навалились на лом. Фонарь, чтобы освободить руки, поставили на землю. Долгое время был слышен лишь скрежет металла по дереву да взволнованное, напряженное дыхание мальчишек.
Наконец раздался громкий треск, и одна из металлических полосок, крепившихся на дереве, отлетела в сторону. Крышка приоткрылась. Все трое тут же бросились ее откинуть…
