— У вас планы на вечер? — спросил герцог.
— Нет, конечно, нет, — поспешно ответила Кассандра.
Герцог заплатил за завтрак, и они, сев на лошадей, отправились дальше.
Они скакали уже довольно долго, и когда Кассандра подумала, что не мешало бы еще раз перекусить, они вдруг проехали в высокие железные ворота с геральдическими львами, стоящими на задних лапах по обеим сторонам от них. Перед ними между древних дубов тянулась широкая аллея. Сразу было видно, что за ней никто не ухаживал. Деревья наполовину покрыл мох, повсюду валялись сломанные ветром ветки. Когда аллея закончилась, перед ними возник дом.
На снимках в журналах он выглядел очень большим, вызывающим трепет своим величием, но в действительности от него исходило тепло, которое нельзя передать в печати.
На фоне неба вырисовывались башенки и колпаки дымовых труб, бриллиантовым блеском сверкали окна. К огромной дубовой двери с массивными декоративными петлями, прибитыми железными гвоздями, вели древние каменные ступеньки.
— Какой прекрасный дом! — воскликнула Кассандра. — Гораздо красивее, чем я ожидала.
Лужайки вокруг дома очень нуждались в стрижке, но если бы их привели в порядок, они бы выглядели бархатными. Миндальные деревья были в цвету, желтые цветы жасмина карабкались по кирпичным стенам того, что когда-то было садиком, где выращивались душистые травы.
Герцог подъехал к конюшне, но не торопился спешиваться. Какое-то время он просто смотрел на дом.
— Я думаю, что лучше будет отвести лошадей в конюшню. Сомневаюсь, что кто-нибудь услышал, как мы приехали. Большинство оставшихся слуг уже старые и плохо слышат.
Герцог развернул лошадь и впереди Кассандры проехал в конюшню, располагавшуюся с западной стороны дома. Здесь девушка увидела длинные ряды стойл, в большинстве своем пустых. Когда герцог позвал кого-то, из одного из них вышел старый грум. При виде герцога его лицо засияло, и он уважительно поклонился.
— Доброе утро, ваша светлость. Мы не ждали вас сегодня домой.
— Я и не собирался, — ответил герцог. — Кстати, мы не останемся здесь, поэтому займись лошадьми. Они нам понадобятся сегодня ближе к вечеру.
— Господи! Да это же Джуно и Пегас! — радостно воскликнул грум. — Как приятно их опять увидеть, ваша светлость!
— К сожалению, они у нас не останутся, — сказал герцог, и его голос дрогнул.
Он помог Кассандре спешиться, и на мгновение девушка оказалась в его объятиях. Но она понимала, что в этот момент герцог думает не о ней, а о лошадях. Ей было невыносимо видеть боль в глазах любимого, поэтому она направилась к дому, не дожидаясь его. Они вошли в открытую боковую дверь, откуда герцог провел ее по коридорам в главный холл. Стены в холле были декорированы панелями из прекрасного серебристо-серого дуба, потемневшего с годами. Солнечный свет, проникая сквозь геральдические гербы наоконном стекле, отбрасывал на пол странные тени.
— Я думаю, вам захочется умыться, — сказал герцог. — Спальню вы найдете на втором этаже. А мне надо пойти приказать что-нибудь приготовить к ленчу.
Кассандра поднялась наверх. Лестница была великолепна. Ей даже захотелось надеть атласное платье с жестким гофрированным воротником времен королевы Елизаветы и длинное ожерелье из жемчуга.
Спальня тоже ей очень понравилась. Под расписным потолком стояла кровать на четырех столбиках с пологом из вышитой ткани. Комната была оформлена в китайском стиле.
В ней явно недоставало мебели, которая, как заметила Кассандра, когда-то стояла вдоль стен. Она сняла шляпу и вымыла лицо и руки в китайском тазу, стоявшем на элегантной подставке, вырезанной из персикового дерева.
После этого ей вдруг пришло в голову, что в спешке, когда они убегали из дома лорда Карвена, она забыла воспользоваться пудрой и помадой. «Сомневаюсь, что он это заметил», — сказала себе девушка. Посмотрев на себя в зеркало, она поняла, что без косметики выглядит гораздо моложе. Кассандра все еще приводила себя в порядок, когда в дверь постучали.
— Войдите, — сказала она, подумав, что это, должно быть, служанка.
Но вошел герцог.
— Я подумал, что вам захочется снять сапоги для верховой езды, — сказал он, — и принес подставку.
— Спасибо! — воскликнула Кассандра.
Герцог поставил ее на пол, Кассандра направилась к подставке, но вдруг воскликнула:
— Но я не взяла с собой туфли!
— Об этом я не подумал! — пробормотал герцог. — Попытаюсь что-нибудь найти для вас.
Он исчез. Кассандра стащила с ног высокие сапоги и почувствовала себя значительно лучше. В то же время она подумала, что ходить босиком по дому будет не слишком удобно.
Девушке пришлось подождать еще несколько минут, пока вернулся герцог. В его руках была пара туфель с маленькими розочками, очень похожих на те, которые были у Кассандры.
— Думаю, они вам подойдут, — уверенно сказал он.
Разглядывая их, Кассандра вдруг подумала о том, кому они могли принадлежать. Ведь герцог был холостяком, а события прошлой ночи глубоко проникли ей в душу. Она вдруг почувствовала, что не может надеть обувь, принадлежащую другой женщине, может быть, даже актрисе, которую герцог приводил в свой дом.
— Я не хочу их надевать! — угрюмо сказала она и отвернулась.
— Почему? — спросил герцог.
— Я не могу… их надеть.
Он бросил туфли на стул и подошел к Кассандре. Взяв девушку за плечи, герцог повернул ее к себе.
— Почему вы так говорите? — спросил он. — О чем вы думаете?
Потом вдруг засмеялся.
— Вы ревнуете? Моя глупая девочка, вы ревнуете! Но я даю вам слово, что для этого нет причин.
Герцог прижал ее к себе и поцеловал. Несколько мгновений Кассандра не могла прийти в себя от изумления. Потом ее губы сами раскрылись навстречу поцелуям, а в груди возникло какое-то странное и прекрасное чувство, заполнившее все ее существо, от чего стало трудно дышать.
Момент был такой чудесный, такой восхитительный, что, когда герцог наконец оторвался от нее и посмотрел ей в лицо, девушка не могла шевельнуться.
— Я люблю вас! — сказал он тихо. — Мое сокровище, я так люблю вас!
Кассандра чувствовала, как вибрирует каждый нерв в ее теле в ответ на его слова, и, что-то невнятно пробормотав, спрятала лицо у него на груди.
— У меня сразу появилось ощущение, что я люблю вас уже целую вечность, — сказал герцог, — что вы всегда существовали в моей жизни. Посмотрите на меня, Сандра.
У нее не было сил подчиниться, тогда он нежно взял ее за подбородок и повернул к себе.
— Почему вы смущаетесь?
— Я всегда думала, что целоваться с вами… будет прекрасно, — прошептала она, — но никогда не предполагала, что настолько.
