– Мы разберемся. – Помощник шерифа потянулся к рации на плече.
Оставив молодых парней на попечение людей шерифа, Ланс, Морган и Шарп вошли в дом.
Дверь им открыл крепко сбитый мужчина в брюках цвета хаки и поло с логотипом охранной компании. Из кобуры у него на бедре торчал «глок»
[22].
– Меня зовут Эрик.
– Где Элиза и Хейли? – спросил Шарп.
– В подвале. – Эрик показал на дверь, за которой находилась ведущая вниз лестница. – Я сказал миссис Пауэлл и Хейли скрыться с глаз.
– У нас есть изображение человека, который кричал в мегафон? – спросила Морган Эрика.
– Система наблюдения наверняка зафиксировала все происшествие, но я тоже успел его заснять. Думаю, видео на моем телефоне даже более четкое. – Эрик повернул телефон таким образом, чтобы всем обступившим его был видеть экран. – Вы знаете его?
– Адам Картер, – наклонившись поближе, констатировал Ланс.
В дверь постучал помощник шериф, и Эрик впустил его, пригласив посмотреть видеозапись.
– Парни, которых вы повязали – это Брэндон Уэбстер и Кайл Диксон. Обоим по двадцать одному, учатся вместе с Адамом в местном университете.
– Они друзья? – спросил Шарп.
Помощник запустил большой палец себе под форменный ремень:
– Молчат. И уже потребовали адвокатов.
Время от времени Шарп с тоской вспоминал о старых добрых деньках, когда каждый прыщавый юнец еще не корчил из себя знатока уголовного кодекса.
Помощник шерифа вручил Эрику свою визитную карточку:
– На обратном пути в управление я заеду к Картерам и проверю, дома ли Адам. Перешлите мне, пожалуйста, это видео.
– Я бы хотел поговорить с миссис Пауэлл, – заявил помощник, взяв показания у всех присутствующих.
– Идите за мной. – Шарп повел его в подвальное помещение. – Элиза? – позвал он, не желая напугать ее.
– Что случилось? – Элиза появилась у нижнего края лестницы.
– Нет-нет, все под контролем. – Шарп спустился вниз, на бетонный пол. Подвал был просторным, но недоделанным: ряд грубо сколоченных полок вдоль одной из стен заполняли коробки, а еще одна открытая коробка возвышалась на длинном рабочем столе посередине помещения.
Элиза обхватила себя руками, будто толстый свитер и ботинки с флисовой подкладкой не справлялись с защитой от холода. Хейли, облаченная в черные леггинсы и плотную толстовку с капюшоном, стояла в центре комнаты перед мольбертом с кистью в руке и выписывала на холсте какие-то безумные круги.
– Двое из трех нарушителей уже едут в участок. – Помощник шерифа сообщил женщинам имена правонарушителей и показал их фотографии на своем мобильном. – Вы узнаете кого-либо из них?
Элиза с Хейли дружно покачали головами.
– Третьим был Адам Картер, брат Ноа. Не волнуйтесь, мы его найдем, – заверил их помощник. Он зафиксировал показания женщин и ушел.
Шарп всмотрелся в лица Элизы и Хейли. Элиза выглядела напряженной, из уголков глаз у нее прочертились новые морщинки. Под люминесцентными лампами, освещавшими подвал, кожа Хейли казалась совершенно серой, а в ее глазах виднелись призраки прошлого и тьма, фиолетовые круги под ними явно не были последствием от случившегося: очевидно, у нее были большие проблемы со сном.
– Как вы тут себя чувствуете? – спросил он их.
– Эрик заверил нас, что мы здесь в безопасности, – поежилась Элиза. – Но, признаюсь, это вторжение заставило нас понервничать. – Она оглянулась на Хейли, кисть в руках которой заметно дрожала. – Хорошо, что он был с нами. Сегодня в шесть его сменит другой телохранитель.
У Шарпа возникло настойчивое желание обнять их обоих, но сделать это ему было все же неловко. Его поглощало чувство вины: ведь, получается, он подвел Теда. Он обещал позаботиться о его семье, а на деле не знал даже, что предпринять для того, чтобы утешить этих женщин в тот момент, когда им так нужна поддержка.
– Не знал, что ты рисуешь. – Он пересек бетонный пол помещения и встал позади Хейли – и чуть не отшатнулся, увидев ее рисунок: весь холст был покрыт оттенками красного.
– Я давно не рисовала. – Хейли смешивала на прямоугольном куске белого стекла интенсивную красную и черную краски.
– Психиатр рекомендовал арт-терапию. – Элиза соскользнула со стула и подошла к Шарпу. – Я откопала коробку принадлежностей для рисования, к которой Хейли не притрагивалась с тех пор, как мы сюда переехали. – Она бросила взгляд на полотно, и глаза ее расширились от неожиданности. Шарп обменялся с Элизой обеспокоенным взглядом, и она отвела глаза в сторону.
– Отличная идея! – Шарп отступил на пару метров назад, пытаясь разобраться в хаосе этих линий и мазков. Он чувствовал, что за всем этим нагромождением теней и едва различимых оттенков пряталась какая-то вполне осмысленная картина, но увидеть ее не получалось. Как ни пытался он разглядеть замысел автора, больше всего картина напоминала размазанную по холсту кровь.
Прямо как на месте преступления.
Глава 27
Морган стояла в прихожей дома Элизы и сквозь высокое окно рядом с дверью наблюдала за тем, что творилось у ворот. Операторы заканчивали сворачивать свое оборудование, а журналисты и репортеры уже расселись по фургонам. Одна или две машины с телевизионщиками уже покинули свои позиции.
– Что-то случилось? – спросила она помощника шерифа, который между тем застегивал куртку, собираясь уходить.
– Да, мэм. – Он водрузил шляпу себе на голову. – Шериф только что выступил с заявлением, что тело женщины, которое обнаружили сегодня утром, официально опознано и принадлежит той самой пропавшей женщине, Шеннон Йейтс.
Прессе, понятное дело, не терпелось ухватиться за новую историю. Может, они на время оставят Хейли в покое?
– Дайте знать, если будут новости об Адаме, хорошо? – попросила Морган.
– Да, мэм, – пообещал помощник шерифа и вышел. Морган заперла за ним дверь.
Тем временем Ланс с охранником, стоявшие поодаль, что-то активно обсуждали, а Морган направилась к входу в подвал. Она хотела проверить состояние Хейли и выяснить, как прошла ее встреча с психиатром. В подвале было холодно, от запаха опилок засвербело в носу, и она не смогла сдержать чих. Хейли стояла за мольбертом и рисовала, а Элиза с Шарпом замерли позади нее с глазами, наполненными тревогой.
Хейли выглядела разбитой, у нее был глубоко впалый взгляд, а лицо имело крайне обморочный вид.
– Арт-терапия? – Морган подошла ближе, и сердце у нее сжалось. Бедная девушка…
– Да. – Хейли даже не взглянула на нее: все ее внимание было занято картиной. – Я уже и забыла, как люблю рисовать.
