И тут Морган вся внутренне подобралась: ее взгляд вдруг выхватил некие красные контуры на сплошь красном холсте. Мазки на первый взгляд казались хаотичными, но стоило присмотреться получше, как на их фоне проступали очертания двух рук ладонями вверх. На ум тут же пришли две возможных интерпретации этого наброска. Первая – буквальная: Хейли припомнила свои ладони, измазанные кровью. Но в голове у Морган ворочалась и вторая, более метафорическая: ведь как там про убийц говорят – «его руки по локоть в крови»?
Она тронула Элизу за руку:
– Я бы хотела поговорить с Хейли наедине. Ненадолго.
– Ладно. Мне как раз нужно переговорить с Эриком до его ухода, – сказала Элиза и направилась к лестнице. Шарп последовал за ней.
Морган подошла к Хейли. Когда девушка касалась кистью холста, на запястье у нее поблескивало серебром какое-то украшение.
– Ваш медицинский браслет нашелся? – Морган наклонила голову, чтобы прочитать надпись.
– Мама купила мне новый, – покачала головой Хейли.
– Вы больше ничего не вспомнили? – Морган обеспокоенно наблюдала за тем, как кисть наносит на картину густую красную краску и размазывает ее по холсту.
– Нет, – поспешно отозвалась Хейли. Дрожащими руками она положила на рабочий стол стеклянную палитру и кисть и сделала отрывистый вздох, явно стараясь восстановить самообладание.
– Что с вами?
– Я стараюсь не плакать в присутствии мамы, но постоянно сдерживаться просто не в состоянии. – Хейли прикрыла лицо обеими руками и зарыдала.
– Что случилось? Можете мне рассказать, – погладила ее по плечу Морган.
Хейли резко вдохнула, опустила руки и икнула:
– Прошлой ночью мне приснился сон. – Она понизила голос. – Уже второй раз.
Морган пришлось наклониться поближе, чтобы расслышать ее тихий голос. Глаза Хейли наполнились слезами и были в расфокусе, как будто она посмотрела вглубь себя и увидела нечто ужасное.
– Я была вся в крови. Ноа лежал на полу и умирал. Он шепотом сказал, что я убила его. – Она сдвинула брови вниз. – Точнее, я думаю, что это он сказал. Он не шевелил губами, но каким-то образом сказал: «Ты убила меня».
Согласно теории Шарпа, в пятницу вечером в доме Ноа находился кто-то еще, и этот неизвестный убил Ноа, а потом очень искусно выставил все таким образом, будто преступление совершила Хейли. Учитывая количество крови, сделать это было бы непросто – впрочем, у него в распоряжении была вся ночь. И поскольку вещественные доказательства против Хейли были достаточно вескими, он вполне мог рассчитывать на то, что полиция не станет искать других подозреваемых.
Но ночной кошмар Хейли заставил взглянуть на убийство под иным углом.
– Голос был мужским? – спросила Морган.
– Не знаю. Думаю, да. – Хейли понизила тон, пытаясь изобразить голос, услышанный во сне. – Что ты со мной сделала? – Она вздрогнула и посмотрела на Морган потемневшими, потерянными глазами. – Это был шепот, поэтому я не могу в точности определить, кто это говорил.
Горло Морган сжалось от сожаления. Насколько же тяжело сейчас Хейли справиться со своими переживаниями, если она думает, что совершила жестокое преступление. В голове у Морган снова возник противный вопрос: а стоит ли строить защиту на тезисе о невменяемости на момент совершения убийства?
– Я понимаю, насколько вам тяжело пережить все это, – сочувственно сказала Морган, и по щеке у Хейли покатилась слеза.
– Что вам сказал психиатр? – Морган обняла девушку за плечи. Врач должен будет предоставить защите Хейли свое официальное заключение, но на это уйдет время, а Морган хотелось узнать диагноз уже сейчас.
Хейли сделала судорожный вздох, и ее хрупкая фигурка задрожала.
– Она сказала, что мои симптомы характерны для посттравматического стрессового расстройства, но не исключена и вероятность наркотического опьянения. Провалы в памяти очень похожи на те, что бывают у жертв изнасилований, совершенных с помощью наркотиков. Многие препараты, которые для этого используют, вызывают амнезию. А поскольку я не знаю, что на самом деле со мной случилось, воображение может порождать картинки еще более страшные, чем реальность.
Морган переполняло отчаяние. Эх, вот если бы в субботу Хейли оказали медицинскую помощь и провели обследование! Тогда им сейчас не пришлось бы гадать, подсыпали ей наркотик или нет…
– Еще доктор сказала, – продолжила Хейли, – что эмоционально травмирующие события могут сами по себе, без помощи наркотиков, вызывать диссоциативную амнезию. То, что со мной произошло, могло нанести такую травму, что теперь мозг может подавлять соответствующие воспоминания и будет делать это до тех пор, пока я не смогу нормально воспринимать реальность. К сожалению, предсказать, произойдет ли это вообще, невозможно. Потеря памяти может быть как временной, так и постоянной, и при любом варианте ночные кошмары могут быть как сновидениями, так и реальными воспоминаниями, а возможно сочетать и то, и другое.
– То, что привиделось в кошмаре, нельзя воспринимать как истину. – Морган, по крайней мере, не стала бы.
– Верно. Поскольку я знаю, что случилось с Ноа, мое воображение возможно произвольно заполняет пробелы. – Хейли взяла кисть в руку. – Она будет приходить два раза в неделю. Говорит, что терапия должна помочь.
– А что насчет бессонницы? – спросила Морган. Недостаток сна способен усугублять симптомы, что, в свою очередь, может еще больше мешать нормальному сну. Этот порочный круг необходимо разорвать.
– Она выписала мне лекарство для улучшения сна, которое должно подавлять ночные кошмары, – пояснила Хейли, но в голосе ее звучало сомнение. – Но я пока даже глаза боюсь закрыть. Кошмары кажутся такими реальными… Жаль, что нельзя вообще не спать.
– Понимаю. – Морган не стала обсуждать с ней гипотезы относительно развития событий в ту ночь. Она не хотела делать то, что могло бы войти в противоречие с реальными воспоминаниям Хейли или подстегнуть чрезмерную игру ее воображения.
– Но я так устала… – Хейли прильнула к плечу Морган.
– Хейли, доктор права. Вам нужно поспать.
– Но я не могу повлиять на то, что вижу во сне! – Хейли отпрянула, снова отложила кисть и забралась на стул, прижав колени к груди. – Я как будто снова и снова проживаю вечер пятницы…
– Я вам очень сочувствую, все это действительно нелегко, – сказала Морган. Вспомнила ли Хейли какие-то подробности, или, наоборот, уносится все дальше от нормального рассудка? – Но раз доктор сказала, что лекарство будет подавлять кошмары, то я думаю, нужно его попробовать.
– Я знаю… – Хейли сделала глубокий вдох, качнувшись всем телом.
– Вы поужинали? – спросила Морган.
– Я не голодна, – покачала головой Хейли.
– Но есть все равно нужно. – Морган очень беспокоил этот затравленный взгляд в глазах у девушки. – Почему бы нам не подняться наверх?
