– Ванная в твоем полном распоряжении! – подтвердила Морган.
Ланс позвонил своей матери, рассказал о пожаре и пообещал чуть позже заехать к ней лично, чтобы она смогла убедиться, что с ним все в порядке. Потом он выпил вторую чашку кофе, принял душ и после почувствовал себя уже полноценным человеком.
Он с Морган попрощались с домашними, вышли из дома и забрались в огромный седан Арта. По дороге к матери Ланса они заехали в магазин электроники на федеральном шоссе купить ему новый телефон.
Дженни Крюгер по-прежнему жила в доме, в котором он вырос и который она отказалась продавать после того, как исчез его отец. Она во всех отношениях отошла от жизни. Дом находился на уединенной территории в сельской местности, и Ланс прожил там с матерью до своего шестнадцатилетия, пока не получил водительские права. Если бы не Шарп, Ланс оказался бы в трудной ситуации. Двигаясь по сельской дороге в сторону своего прежнего дома, он вспоминал о тех годах проведенных в одиночестве, а вокруг, километр за километром, жилые дома редели, уступая место полям и лесам.
Он припарковался на подъездной дорожке, и они с Морган поднялись по ступенькам на парадное крыльцо и помахали рукой в камеру наблюдения – датчик движения должен просигнализировать матери об их приходе. Она уже долгое время страдала от тревожного расстройства, однако после нападения паранойя резко усугубилась, и зимой Ланс обновил всю систему безопасности, доведя ее чуть ли не до королевского уровня, так что теперь хозяйка маленького четырехкомнатного имения могла быть уверена в максимальной защите.
Ланс воспользовался своим ключом и открыл дверь. Морган бросила пальто в прихожей, и, миновав гостиную, они прошли на кухню одноэтажного дома.
– Мам!
Несмотря на пульсирующую боль в ноге, он не мог позволить себе хромать, чтобы не встревожить ее.
– О, Боже мой! Какой ужас у тебя на лице… – Мать стояла в дверях, глядя на Морган. Со дня происшествия в здании суда она не видела Морган.
– Хорошенький синячок, правда? – Морган поморщилась и без зазрения совести солгала. – Почти не болит, только смотрится кошмарно.
Дженни, похоже, это не убедило, но она кивнула и переключилась на Ланса:
– А у тебя глаза все красные – это от дыма?
– Да, – тяжело вздохнул Ланс. – Но дому повезло гораздо меньше, чем мне.
– Скажи спасибо, что жив остался. – Морщинки в уголках ее глаз от волнения прочертились еще острее. Тревога отнимала у нее все те калории, что ей удавалось съесть, а психическая неустойчивость и частые стрессы наложили существенный отпечаток на внешность, делая ее на вид гораздо старше своих шестидесяти. – Не считает ли полиция, что дом поджег тот же самый человек, который облил вас перцовой жидкостью?
– Они пока не знают, но версия разумная. – Ланс решил не рассказывать о камне, брошенном в лобовое стекло. – Он молодой и сильно переживает потерю, поэтому плохо соображает.
– Хм. Вот ты, например, никогда не преступал закон, когда был молодым и сильно переживал, – возразила мать.
– Ну, я-то идеал! – усмехнулся Ланс. – А ты вспомни, в какие переделки попадают дети из моей команды. – Он тренировал хоккейную команду молодых ребят из группы риска, у большинства из них обстановка дома была далека от идеала, и сложные ситуации возникали в жизни сплошь и рядом. – Реакция молодых людей эмоциональна, и пока они не повзрослеют и не наберутся опыта, они не смогут полностью контролировать свои душевные порывы.
Мать вздохнула, а он задался вопросом, насколько хорошо она помнила его подростковые годы, мысленно она всегда больше пребывала в собственном мире, нежели с ним. Нужно было ее отвлечь.
– Тебе удалось найти для нас еще какую-нибудь информацию?
– Вообще-то да. – Дженни развернулась и направилась к своему кабинету в задней части дома, а две ее кошки потрусили следом, словно собачонки. Когда она опустилась в кресло, в глазах уже читалась большая сосредоточенность, а напряжение с лица почти схлынуло.
Кабинет некогда был наименьшей из комнат в доме. Дженни восседала за своим рабочим столом, а Морган заняла стоявший перед ним стул.
– Получилось проследить источник распространения гифки с нападением Макфарленда на Морган? – спросил Ланс, склонившись над маминым плечом.
– Пока нет. При такой скорости распространения по сети источник отследить очень трудно. – Мама кивком показала на экран. – Этот клип повсюду. Я до сих пор в шоке, как он вам заехал.
– Врасплох застал, что и говорить, – согласилась Морган.
– Вы не боитесь теперь появляться в здании суда? – Дженни покидала дом только ради поездок на еженедельную групповую терапию и иногда к психиатру, и перед каждой такой короткой вылазкой ей необходимо было принять таблетки.
– Нет, – твердым голосом ответила Морган. – Макфарленд поступил скорее глупо, чем эксцентрично. Ему и так было не уйти от тюремного заключения, а теперь ему предстоит провести за решеткой гораздо более долгий срок. Прокурор не станет предлагать ему никакой сделки. Он совершил нападение в здании суда, на глазах у десятков свидетелей и помощников шерифа, прямо под объективами камер наблюдения. Мало кто из преступников ведет себя настолько по-идиотски.
Ланс мысленно отдал должное усилиям Морган по сглаживанию рисков адвокатской профессии, но на самом деле сказанное ею не имело особого значения. Дело в том, что как раз такие непредсказуемые по своему характеру инциденты, как это происшествие в здании суда, и подпитывали состояние тревожного беспокойства его матери. Люди, свободные от подобных расстройств, по трезвому размышлению способны осознать, что такое нападение – событие из ряда вон выходящее, тогда как психическое заболевание его матери диктовало ей следующую интерпретацию: раз человек оказался в опасной ситуации в здании окружного суда, то опасность может подстерегать его где угодно.
Ланс вернул разговор в деловое русло. Работа была единственным спасением, отвлекающим его мать от разрушительных для психики страхов.
– Так что ты выяснила?
– Я выяснила, что первое электронное письмо с угрозами Хейли и то, что пришло Морган, были отправлены с адреса, зарегистрированного на Адама Картера. – Дженни согнула над клавиатурой свои пальцы, страдающие от подагры, и этот жест матери, так красноречиво говорящий о ее готовности работе, заставил Ланса почувствовать себя полным болваном: ей так нужно было быть полезной…
– Полиция уже занимается поисками Адама, – сказала Морган. – Вышлите мне, пожалуйста, то, что подтверждает этот факт, а я перешлю улику шерифу и прокурору.
– Хорошо. Если у полиции будет ордер на обыск компьютера Адама, криминалисты смогут выяснить и то, не является ли он и создателем гифки.
– Отлично! – Морган записала к себе в телефон подробное напоминание. – Я упомяну об этом в своем письме. Вы очень помогли, Дженни!
Лицо Дженни сияло.
