Она только успела вернуть стакан на место, как Габриэль, схватив ее за руку, развернул к себе.
— Что с тобой? — спросил он, твердо сжимая нежное запястье Катрионы, отчего она поморщилась. — Что это значит? Только что с тобой было все хорошо.
— Наверное, для того чтобы завтрак пришелся по вкусу, мне нужна более приятная компания, — спокойно ответила Катриона, прямо встречая пристальный взгляд Габриэля.
Хотя сама она глубоко сомневалась в том, о чем сейчас говорила. После этого приступа, она больше не думала, что это простое расстройство из-за плохого сна. Похоже, все было намного страшнее, чем казалось на самом деле, и Катриона с ужасом призналась сама себе, что уже давно начала это подозревать. Просто пока отмахивалась от этой мысли.
Понимая, что мужу всегда удается угадать, о чем она думает, Катриона вздрогнула и покачала головой. Она подумает об этом, когда останется в полном одиночестве.
— Уверяю, тебе придется терпеть меня еще очень долго, — рассмеялся Габриэль, грубо отталкивая Катриону от себя, так что она, не удержавшись на ногах, уселась на кровать. — Будь готова к вечеру.
Закусив губу, чтобы ничего не ответить на приказ мужа, Катриона смотрела ему вслед, и даже не вздрогнула, когда дверь с громким стуком захлопнулась за ним. Застонав, Катриона опустила голову, пряча лицо в ладонях. Ведь она знала все признаки беременности. Очень хорошо знала. Сколько раз она видела, как девушки, обливаясь слезами, рассказывали друг другу то об утренней тошноте, то о задержке месячных. Почему она раньше об этом не подумала? Ведь у нее самой последний раз месячные были через несколько дней после первой ночи с Габриэлем. И все. Почем она только сейчас подумала про это?
Только этого ей сейчас не хватало. Как Габриэль отнесется к этой новости? Примет ли он этого ребенка? Почему-то Катриона в этом сильно сомневалась.
Подскочив на ноги, Катриона заметалась по комнате, позволяя беспокойству охватить себя с новой силой. Конечно, был еще один выход, к которому прибегало большинство девушек из таверны. Они просто избавлялись от ребенка. От этой мысли Катриона вздрогнула, как отчего-то очень грязного и неприятного. Никогда она не сможет поступить так. Какое бы решение не вынес Габриэль, это и ее ребенок тоже. Теперь, Катриона лучше, чем когда-либо понимала свою мать. Ведь и ей когда пришлось стоять перед таким выбором.
Катриона подошла к окну, и выглянула на оживленную лондонскую улицу. Как раз в этот момент, Габриэль усаживался в экипаж. Похоже, этот день он собирался провести вне дома. Наверное, это было только к лучшему. Ей самой предстояло хорошо подумать над тем, как сообщить мужу о ребенке.
День сменился вечером, а Катриона так и не смогла придумать ничего стоящего. Почему-то ей казалось, что она заранее знает, что именно скажет Габриэль. Как ей защитить своего еще не рожденного ребенка от гнева его отца? Хватит ли у нее сил на это?
Взмахнув головой, Катриона тут же поморщилась, когда красивая прическа, которую соорудила для нее горничная, едва не растрепалась. Она бы точно не выдержала просидеть еще столько же времени у зеркала, пока девушка будет поправлять результат ее необдуманного поведения. Только не это.
Стараясь успокоиться, Катриона встала на ноги, и подошла к зеркалу. Она знала, что выглядит очень красивой. В таком платье, которое было на ней прямо сейчас, любая дурнушка, будет чувствовать себя первой красавицей. Что уж говорить о служанке, у которой прежде в гардеробе была всего несколько потрепанных платьев.
Раздался стук в дверь, и, бросив разрешение войти, Катриона повернулась в Трейси, служанке, которая временно выполняла обязанности ее горничной. В отличие от поместья, в этом доме были не только мужчины слуги, но и женщины.
— Миледи, его светлость просил вас поторопиться.
Кивнув, Катриона последовала за Трейси. Иногда, ей казалось, что вместе с услугами горничной, девушке наказали следить за каждым ее шагом. Габриэль умел убеждать в том, что его доверия ей никогда не заслужить.
— Дальше можешь меня не провожать.
Катриона остановила Трейси, игнорируя недовольный взгляд девушки. К ее счастью, служанка спорить не стала. Вежливо поклонившись, она быстро ушла прочь.
Катриона не могла действовать так быстро. Сейчас, когда она знала о своей беременности, ей, оказалось, очень тяжело смотреть на мужа. Совсем скоро у нее родится ребенок. Его ребенок. Будет ли это мальчик или девочка? Застонав от странных чувств, Катриона вцепилась руками в перила, стараясь совладать сама с собой. Только вот получалось у нее это из рук вон плохо.
Вздохнув несколько раз, Катриона выпрямилась, держа спину прямо. Медленно, она ступила на первую ступеньку лестницы. Дальше все оказалось намного проще. Всего несколько мгновений, и Катриона спустилась к самому подножию лестницы, оглядываясь в поисках мужа.
Неужели, она собиралась так долго, что у Габриэля не хватило терпения ее дождаться?
— Миледи, вас ожидает карета.
Катриона обернулась, с удивлением глядя на Ривза, дворецкого. Сочувствие, мелькнувшие в его глазах, подтвердило подозрение Катрионы, но она все же заставила себя спросить:
— Где маркиз?
— Его светлость отбыл только что.
Катриона кивнула, принимая из рук дворецкого свой теплый плащ. Похоже, мужу нравится унижать ее, и теперь он собрался показать это всем вокруг. И, Катриона ничего не могла с этим поделать. Она обязана подчиняться ему, хотя бы потому, что судьба дорогих ей людей была в руках Габриэля.
Покручивая в руках бокал с шампанским, Эмилия тайком наблюдала за Габриэлем, который прямо сейчас увлеченно разговаривал с герцогом Сомерсетом. Эмилия едва сдерживалась от того, чтобы не издать возглас ликования. Похоже, все прошло на славу, и ее план удался. Больше часа назад, вызвав шепот волнения у гостей, маркиз Рейвенсток появился на балу лорда Уинчестера, в полном одиночестве, без сопровождения своей новоиспеченной жены.
Конечно же, это не могло пройти бесследно.
Скрываясь за надежным укрытием веера, женщины переговаривались между собой, споря, кому выпадет участь стать следующей любовницей маркиза. Ведь, похоже, его интерес к собственной жене уже угас. Никто и не сомневался, что этого стоит ожидать.
Эмилия тоже не в этом не сомневалась. Усмехнувшись, она сделала глоток шампанского, а затем, отставив бокал на низкий столик в нише у окна, направилась к Габриэлю. Нельзя тратить время зря, позволяя другой женщине занять место рядом с маркизом. Если у нее так удачно получилось избавиться от Катрионы, значит, она точно заслужила Габриэля.
Улыбнувшись, Эмилия остановилась рядом с мужчинами. Ей не требовалось ничье сопровождение, чтобы поговорить со своим зятем. Пока еще зятем.
— Милорд, — низко поклонившись, Эмилия тут же выпрямилась и склонила голову в сторону герцога Сомерсета, — Ваша светлость.
Саймон улыбнулся, отвечая на приветствие девушки. Они с Габриэлем уже давно заметили, с каким пристальным вниманием Эмилия наблюдала за ними. Но, по какой-то странной причине, Габриэль попросил его не показывать этого. Конечно, она была чрезвычайно привлекательно, но не более. И Саймон знал, как именно Габриэль относится к женщинам, подобным леди Блэкни. Так же как и в нем, в друге эта девушка не вызывала ничего более, чем чувство неприязни. И только то, что леди Блэкни была сестрой Катрионы, заставило Саймона спокойно и сдержанно ей ответить:
