— Сисястых не будешь звать?
Укоризненно смотрю на него и мотаю головой.
— Значит, все как в стар-р-рые добр-р-рые вр-р-ремена. Только ты и я?
Усмехаюсь c легкой грустью и неожиданно осознаю, что все почти закончилось. Еще несколько недель и я перестану быть адепткой. В моей жизни наступит новый этап:
— В точку.
Некоторое время сидим молча, наслаждаясь великолепными видами, на раскинувшийся вдали город, редкие пока огни и серую ленту дороги, по которой удалялся одинокий зеленый таксомобиль.
— Нужен совет мудрого друга, — вздыхаю я, не отводя взгляд от горизонта.
— Кар? — коротко вопрошает птиц.
— Я получила высший балл и уже сегодня мне придется предстать перед нашим императором.
— Р-р-радость-то какая! — восклицает ворон и хлопает крыльями. Во все стороны разлетаюстя мелкие перышки и, как обычно, растворяются в воздухе. — Или не р-р-радость? — присматривается он пристальнее. — Рразве ты не об этом мечтала?
— Мечтала, — соглашаюсь. — Но это было до того, как я украла Алый Гримур из кабинета Стервы и умудрилась призвать в Раадрим светлого. Что же делать, Птиц? Ридрих Ронн — менталист! Он раскусит меня в два счета и отправит в тюрьму, конец всем мечтам и планам!
Через несколько минут тщетных попыток придумать достойный выход из положения, ворон сдается:
— Зови сисястых. У них пор-р-рой бывают удивительные идеи.
Следую его совету, все равно вдвоем ничего толкового выдумать не смогли.
Элла и Гелла являются мгновенно. Осматриваются. Элла удивленно открыв пухлый ротик. Гелла подозрительно щурясь, складывает руки на груди.
— Так-так-так! Значит, без нас что-то задумали и не справились? — ревниво смотрит она на ворона.
— Вр-р-роде того, — согласно кивает тот.
— Нужна ваша помощь, — спешу предотвратить перепалку и обрисовываю ситуацию.
— Ой! Нашла из-за чего переживать, — небрежно отмахивается Элла.
Изображая канатоходца, она с загадочным выражением лица балансирует, прогуливаясь по бортику декоративного балкончика, расположенного чуть ниже.
— Говори? — первой не выдерживает Гелла.
Более прагматичная фея, как и все мы, не уловила сути. Птиц менее любезен и пытается склевать глупышку, но та успевает вспорхнуть. Зависнув напротив моего лица, благодарно располагается на предложенной ладони и поясняет:
— Просто мило улыбайся. Ваш император как раз в том возрасте, когда гораздо интересней, что у девушки под одеждой, чем в голове.
— Элла, ты никогда не отличалась большим умом, — необычайно тактично начинает Гелла, — Но тебе не кажется, что…
— А ведь и вер-р-рно! Кар-р-р! — неожиданно перебивает ее ворон. — Он считает только те мысли, что на повер-р-рхности. И, если они не вызовут подозр-р-рений, не станет лезть глубже! Самоконтр-р-роль и позитив! А еще лицо попр-р-риветливие. И улыбайся!
— Птиц, ты забыл, что на мне сейчас защита Ареса? Я в любом случае вызову подозрения, когда Ридрих Ронн не услышит даже отголосков моих мыслей. Как ты себе это представляешь?
— А вот это еще надо пр-р-роверить! Подумай сейчас о чем-нибудь.
Ворон тут же растекается вокруг моей головы темным облачком. Вздыхаю: «Птиц — самый странный фамилиар в мире».
— Без тебя знаю, — раздается у меня в мозгах. — Подумай лучше о таком, о чем мне сложно самому догадаться.
«Гейл по моей просьбе прокляла Ареса, и он проиграл бой Ульрику Горну».
— Лысые йар-р-рхи! — восклицает темный дух, снова принимая привычное обличие ворона. — Вот это да!
— Ты услышал мои мысли?
— Угу, — небрежным кивком отмахивается Птиц и тут же, не обращая на меня никакого внимания, передает феям свежую новость.
— Ирис! Он это понял? — сложила руки в молитвенном жесте Элла. — Арес понял, кто виноват в его проигрыше?
— Понял, — тяжко вздыхаю я, откинув голову и прижавшись затылком к раме. — Но я просто хотела удержать его от встречи с императором.
— Да, но мужчины такого не прощают! — сокрушается лиловая феечка. — Они любят сами решать. Ты поплатишься за такое самоуправство!
— Ты попала, Кроу! Он что-то тебе сказал? — интересуется зеленая.
— Угу. Беги.
— Беги? Так и сказал! — глаза Эллы становятся втрое шире обычных.
— Теперь понятно, что ты здесь делаешь, — криво усмехается Гелла. — Прячешься. Но тебе не уйти от сурового наказания, — говорит она страшным голосом, и в ее зрачках плещется тьма.
— Спасибо, утешила, — криво усмехаюсь.
В кармане шуршит, и я вынимаю магический блокнот. На чистом листе тут же проявляются несколько сообщений от Марджери:
Ирис, ты где?
Через десять минут встреча с РР!!!!!
Все уже здесь, только тебя не хватает!
Одновременно где-то подо мной бьют часы. Вскакиваю. Мечусь по чердаку, пытаясь сообразит, что же делать?
— Успокойся, Ир-р-рис! Пр-р-росто р-р-радуйся, когда его увидишь!
— Ну вот. Рехнулся, — констатирует Гелла.
— Не надо было разрешать ему лезть к тебе в мозги! — переживает Элла.
— Нет. Пр-р-равда, думай открыто о хор-р-рошем или нейтр-р-ральном. Защита это пр-р-ропускает, когда ты того хочешь.
— Птиц, ты что-нибудь слышал до того, как задал мне вопрос? — уточняю детали.
— Нет.
— Тогда выходит, что мне следует постоянно разговаривать мысленно, чтобы это выглядело естественно. Ведь у девушек всегда голова чем-то забита, — принимаюсь рассуждать. — Опять же, как-то ведь работают во дворце люди, а там менталистов как йархов в подвалах после полуночи. Так?
Фамилиары синхронно кивают.
— Элла, о чем ты обычно думаешь? — обращается к подруге Гелла.
— О погоде. О новеньком платьице. О красоте крылышек. О том, насколько вкусная кровь у…
— Ладно-ладно, я все поняла, — прерываю я фей. — Думать, не останавливаясь, обо всякой ерунде. Звучит не слишком сложно. Я смогу.
Отпустив фамилиаров, пишу в блокнот:
Уже бегу, а вы где?
РР уже там?
Ответ от Марджери приходит мгновенно. Наверное, проклятийница так и стоит с блокнотом в руках:
В Большом зале. РР пока нет.
Помявшись, решаюсь поинтересоваться, хоть ответ на этот вопрос узнать еще страшнее, чем опоздать на встречу с императором:
А Арес?
Получив сердитое «НЕТ!» в ответ, спешу к лифту по пути прокручивая в голове то, о чем собираюсь беседовать сама с собой на встрече с императором, если конечно не опоздаю самым позорным образом. О чем же еще думать выпускнице, сдавшей экзамен на отлично, как не о своем успехе и перспективах на будущее?
