- Не говори так о Фредерике! Она честная девушка и настоящая донья.
- Именно такие и выбегают в сорочке к перемазанным кровью бандитам, стоит тем махнуть пачкой денег. Могла бы и постельку нам погреть за триста галлов. Ух я бы её…
- Довольно!
Пак двумя пальцами поднял мелкого пошляка за шиворот, донес до окна, с трудом приоткрыл форточку и высадил Клу наружу, на одну из толстых и кривых веток старой яблони. Ещё не хватало выслушивать пошлости от мелкого вержа! Пак перевел дыхание, поплескал ржавой водой из умывальника на лицо, а когда обернулся, то Клу снова сидел на кровати и рылся в мешке с деньгами.
- Убирайся вон! Общих дел у нас быть не может!
- Да не горячись ты! - верж несколько раз сложил купюру и запихнул ее к себе в карман, отчего тот безобразно оттопырился. - Понял уже - горячая донья только твоя, на нее зариться не стоит. И вообще, нормальные напарники не ссорятся из-за женщин.
- Мы не напарники!
- Напарники. Тебе не достает ума, мне, и с этим сложновато поспорить, не достает роста. Если объединимся - сможем компенсировать недостатки друг друга и зажить так, как раньше и помыслить не могли.
Пак попробовал пальто, но за ночь оно отсырело больше, чем высохло и надевать его не хотелось. Что ж, подождёт Фредерику и обещанные обновки. Только надо куда-то деть Клу… Вазой прикрыть? Или аккуратненько резануть зубом, чтобы разрушить его магическую способность к перемещению?
Да нет. Убьет ещё, жалко такую диковинку.
- Э-э-э! Ты там поаккуратнее!
Верж попятился отгораживаясь руками. Пак же разжал ладонь и позволил клыку упасть на стол. Надо же, почти замахнулся на малыша и сам не заметил.
- Почему амулет сработал? - поинтересовался Пак. - Целый день таскал его в кармане - ничего!
- А выигрыш? - Клу переместился ближе и сам взял в руки клык, через секунду выбросил его и подул на пальцы. - Клык сразу стал разрушать магию, но тихо, незаметно, а во время схватки он напитался кровью и сработал во всю мощь! Слыхал, как доны обращались со своими амулетами? Вот и клык обработали, чтобы приобрел такие же свойства. Редкая штука, хочу тебе сказать. И стоит дороже, чем вот это.
Клу брезгливо пнул мешок, потом вытащил из него ещё купюру и тоже начал складывать. Пак не выдержал, забрал ее себе и спрятал в карман.
- Тогда поскорее найду хозяина, верну амулет и вернусь домой.
- Спятил? - малыш взвился над столом. - Как ты его собрался искать? Дать объявление: "Ищу диссидента, балующегося запрещенной в республике магией для скорейшего возвращения ему утерянного клыка чужого"? Да ты не в своем уме, малый!
Кто бы ещё обзывался "малым"! Пак даже среди общинных считался здоровяком, а этот пройдоха меньше пальца - и все туда же, жизни его учит!
- Найду. Не хочу оставлять себе такую опасную вещь.
- Вот придурок!
Клу прикрыл лицо рукой, затем шустро переместился куда-то за портьеру. Пак и сам услышал быстрый, размеренный стук каблуков, доносившийся из коридора. Под ногами этого человека не скрипели доски, а ещё ему точно не мешала полутьма, потому как свет из-под двери не пробивался.
Наверняка это сама Фредерика, хозяйка дома. Бедняжка, вынуждена тащить на себе такую ветхую, но огромную постройку и душевнобольную мать. С такой судьбой неудивительно, что она легко согласилась пустить в дом незнакомца.
- Попроси ее раздобыть тебе документы на новое имя! - голос Клу прошелестел прямо в ухе.
- И как она это сделает? - Пак отвечал шепотом, хотя стук каблуков приближался не так быстро. - Фредерика - честная девушка.
- Сделает, уж поверь. Такие девицы к двадцати пяти уже красуются на стендах “Их разыскивает полиция”, а к тридцати получают порцию пуль в голову за государственную измену или мошенничество в особо крупных размерах. Есть только один вариант остановить такую: заделать ей сразу двоих-троих детишек и доверить управлять домом. И приусадебным участком, фермой, сыроварней и мельницей. Еще бы пару городских лавок, чтобы наверняка загрузить ее работой…
Дверь распахнулась так, что чуть не слетела с петель, стоявшая за ней Фредерика оглядела комнату, будто услышала голос Клу, затем взяла себя в руки, выпрямила спину и вошла в комнату очень медленно, будто плыла. И вчера, в обычной рубашке и потрепанной шали она казалась красивой, сейчас же, в светлом платье и со строгой прической Фредерика Алварес походила на кого-то из ушедших. Пак даже отвел взгляд, чтобы не пялиться на нее так сильно.
* 15 * (Фредерика)
Такого тяжелого утра не было уже давно. Фредерика с трудом раздобыла комплект одежды для Пака, потом долго уговаривала его постричься и побрызгаться одеколоном, заставила зазубрить информацию о кузенах с островов и то, что теперь его зовут Паскаль, а не Пак и тем более не Апраксий.
Хотя, наверное, противиться ему не стоило, Апраксий в желтом пальто смотрелся бы вполне органично. А вот Паскаль в пальто синем, новой рубашке и с нормальной стрижкой нервировал Фредерику. Кузены с островов как один были жуткими уродами, а этот земпри вроде бы и обладал схожими чертами лица и комплекцией, но казался почти красавцем. Таким, по которому вначале скользнешь взглядом, не заметив ничего особенного, а после не можешь отделаться от воспоминаний. И каждый раз возвращаясь к нему в мыслях ловишь себя на том, что образ хочется прокручивать в голове снова и снова.
Пак же вовсе не заметил внешность Фредерики, не сделал ей ни одного комплимента и не ценил заботу.
- Каша жидкая, - угрюмо размазал он сероватую массу по тарелке.
- Ешь давай! Можно подумать, в твоей общине завтракают иначе.
- Угу. у нас каша рассыпается, а сверху всегда лежит мед или варенье и кусочек масла. А еще матушка обязательно настрогает окорок и обжарит пару колбас, вдруг сладкого кому не хочется. И чай на травах заварит. Свежий, чтобы летом пах. А к тому времени подоспеет хлеб из печи...
Живот скрутило в тугой узел, а привычная каша показалась особенно отвратной. Готовить Фредерика так и не научилась: любой дешевый обед из университетской столовой был на вкус лучше ее стряпни. А этого болвана послушать, так он питается точно в ресторане: колбасы, масло, свежий хлеб.
- Ну вызови свою матушку, пусть приготовит сыночку правильный завтрак, раз уж она тебя так любит, - Фредди сама не заметила, что почти прошипела эти слова. Но Пак не обиделся, наверняка слишком туп для этого.
- Так я и сам могу. А матушка готовит не только на меня, на всю нашу ячейку, когда ее очередь подходит. Это же удобно: один раз в неделю по кухне дежуришь, в остальные дни тебя кормят. Правда, матушка говорит, что насовсем бы в поварах осталась, но так нельзя. Надо выкупать землю и другие капиталы ячейки, тогда можешь устанавливать свои порядки, вот вернусь домой…
- Просто жуй свою кашу, дорогой кузен Паскаль! Был договор о горячей пище и помощи, а не о бесконечной болтовне о твоей общине.
