- Вот и делай это в ресторане или городском парке - почему нет? А на озера, в леса, в горы и так далее молоденьких девушек возят с одной и очень примитивной целью. Просто подумай хорошенько - ты согласна идти до конца или нет?
От его слов стало вдруг как-то не по себе. Верить им не хотелось, но и забыть не получалось. Почему не ресторан, в самом деле? Почему озера? Медина так серьезно воспринял ее невинное кокетство? Или же хотел доказать что-то Карлосу?
- Мне кажется, ты просто ревнуешь, дорогой кузен. И не хочешь вечером оставаться в одиночестве, - она проговорила это только затем, чтобы уколоть Пака. Но тот лишь улыбнулся, широко и искренне.
- Ага. Что за вечер без твоей компании? К тому же в одиночестве Бенита любит музицировать, якобы готовится к работе.
- Матушка так и не научилась попадать в ноты, - согласилась Фредди и всучила Паку свою сумочку. А то он так торопился увести ее от профессора, что позабыл о своих прямых обязанностях.
Но это не значит, что Фредди перестала злиться. Не какому-то земпри следить за ее нравственным обликом и разгонять ухажёров!
* 35 * (Фредерика)
Остальные фразы Пака пролетали мимо ушей Фредди, ускользали от внимания, поэтому в ответ она только угукала или кивала.
- Ты только что согласилась спать сегодня в моей постели, чтобы защитить от злых теров, прячущихся в тумане. О чем думаешь, Фредерика? - он изо всех сил старался оставаться серьезным, однако потом не выдержал и все же хрюкнул от смеха.
- Я на такое не могла согласиться, ты болтал о том, что неплохо бы сделать на нашем заднем дворе огородик, а потом… Дева Порочная! Ты! Ты меня обдурил!
- Просто нельзя настолько углубляться в мысли, иначе попадешься. Правда, о чем ты думаешь?
Фредди вздохнула, потом подошла к ближайшему мальчишке, разносившему газеты и попросила дать ей утренний “Шепот”, развернула его на третьей странице и показала Паку.
- Меня беспокоит этот мужчина. Хавьер Сото. Точно знаю, что видела его, но не могу вспомнить где.
- Обстоятельства? - Пак забрал у нее газету и приблизил ее к самым глазам. Вот только рассматривал он не сыщика, а его любовницу. И этот туда же! Что только мужчины находят в таких размалеванных девицах?
- Не помню, но это было до революции.
- Спроси у матушки. Вряд ли ты бывала где-то без ее разрешения и присмотра.
- Аха-ха, матушка помнит его только если титул был выше нашего. А в Эбердинге было не так много семей, превосходивших Алварес. И хватит пялиться на эту девку!
Фредерика выхватила у него газету, затем скомкала ее и спрятала в сумку, пускай для этого и пришлось приблизиться к Паку.
- Подумаешь, грудь больше среднего…
- Она верж, - он ответил неожиданно серьезно. - Гончая, если не ошибаюсь. И, скорее всего, ищет меня. Но почему тебя волнует следователь и его помощница - это большой вопрос. Ничего не хочешь рассказать мне, Фредерика?
- Лучше в самом деле останусь ночевать в твоей кровати, - пробурчала в ответ и дальше шла уже молча, ловя на себе взгляды прохожих.
Ну да, конечно, прогуливается под руку с этаким здоровяком, на которого горожанки шеи сворачивают. Даже обидно, раньше Фредерика ловила на себе все внимание, а теперь казалась бледным приложением к земпри.
Да-да, все именно так, просто эти курицы не знают, кто перед ними и поэтому пускают слюни. Ошибаются, также, как ошибалась Фредерика, считая красивой ту девчонку спутницу Сото. Всего лишь верж. Те зачастую бывали красивы, даже с частями тел, будто вырванными из животных. Так и земпри: выглядят неплохо, но весь этот рост и сила не для любования, они нужны чтобы выдерживать изнуряющую работу на земле или заводах.
Пак тоже молчал и не лез в душу. Но когда Фредди споткнулась - сразу же подхватил ее и помог устоять на ногах. А дома открыл перед ней дверь и помог снять пальто, точно настоящий дон. Еще по холлу плыл запах ужина, ковер на полу больше не пугал пятнами, а дверцы у шкафов висели ровно, а не болтались на петлях. Фредди громко фыркнула и понеслась к матушке: пусть этот земпри не воображает себе ничего!
Бенита почти традиционно лежала на кровати с мокрой тряпицей на голове, только вот на прикроватной тумбочке стояла тарелка с крошками печенья, а из-под подушки торчал уголок обложки дамского романа.
- Ты должна избавиться от этого человека, Фредди! Он ужасен! - проговорила матушка.
- Что опять? Тля?
- Нет, он сказал, что выводил лишай овце точно такой же микстурой, которую мне прописывал доктор. И я должна идти в городскую больницу, а не вызывать шарлатана.
- Ну как же я выпровожу нашего кузена, матушка? - Фредди забрала у нее тряпицу, заново смочила ее и вернула матери.
- Я знаю, кто он такой, хватит уже! Ты должна выпроводить Паскаля! Надеюсь ты достаточно умна, чтобы взять у него аванс из этих двух тысяч?
Фредди застыла на месте, натянув на лицо блаженную улыбку. О чем говорит матушка? Что за глупости? Откуда взялись две тысячи? Или это Пак проболтался об их договоренности, а заодно и увеличил сумму в несколько раз?
- Не понимаю, о чем вы, - блеф ей всегда удавался плохо, но и Бенита не мастер распознавания эмоций.
- Не догадалась. Так иди и стребуй! - Бенита села и хлопнула ладонью по покрывалу. - Нельзя чтобы этот прохвост пользовался тобой и не заплатил, это не рационально. И хвалю. Даже я не смогла бы пристоить твою невинность дороже. Хотя могла бы рассказать все честно, а не выдумывать кузена с островов, будто я не помню, какими уродами те были! Ступай! Надеюсь завтра его не будет, сколько уже можно тянуть с таким простым делом. Выпей пару бокалов крепленого вина, да стони погромче, сама не заметишь, как все закончится. А то и втянешься в процесс.
Матушка подмигнула ей из-под тряпицы и снова откинулась на подушки, притворно тяжело вздохнув. Фредерика налила ей воды в стакан, поправила подушки, забрала грязную тарелку и чуть приоткрыла окно, впуская в комнату свежий воздух, а после выскочила из комнаты, с трудом удержавшись от хлопка дверью.
Она Алварес! Фредерика Алварес - наследница Виктора Алвареса, честного и порядочного дона, а не какая-то шлюха.
Но зеркало напротив отразило черты, слишком похожие на те, которыми славилась Бенита. Фредди глядела на себя и почти ненавидела за то, что так похожа на мать, что многое взяла у нее. Эту алчность, склонность к авантюрам, влюбчивость… Нельзя же вздыхать над красотой профессора, принимать его поцелуи, а ночами представлять Пака.
От удара ладонью зеркало задрожало, но, к счастью, не осыпалось осколками. Фредди беззвучно зарычала от злости, а потом убежала в свою комнату. Пускай на кухне отсывает сытный ужин, но там ждет Пак, а видеть его не хотелось.
Поэтому Фредерика закрыла за собой дверь и расшвыряла одежду, оставшись в одном белье. И сразу же почувствовала на себе чужой взгляд. Голодный, любопытный, изучающий и оценивающий. Фредди схватила подушку и зашвырнула ее в угол, из которого и исходили эти эмоции.
