– Заполнены только два, – сказал Матевосян. – Остальные пусты.
– Ага… подъели продукты, значит, оголодавшие «демоны».
Матевосян подошёл к первой «ледяной» глыбе размерами с земной грузовик. По лицевой грани глыбы пробежала неровная голубая полоска света. Крякнув, глыба вырастила из себя петлю в форме буквы «S» на высоте человеческого роста. Лейтенант потянул петлю вниз, и грань открылась, как самая обыкновенная дверца, обнажив содержимое холодильника.
Внутри на трёх полках лежали штабели квадратных банок разного цвета: синего, зелёного и жёлтого. Каждая банка была размером с человеческую голову и снабжалась сбоку петелькой всё той же формы – «S».
Матевосян снял одну из банок – голубого цвета, с «арабской» вязью по всем граням, дёрнул за петлю и снял квадратную крышку.
Внутри банки обнаружилась крупная фасоль синего цвета, проткнутая белой палочкой, похожей на волоконце лука.
Матевосян взял одну фасолину размером с палец человека, сунул в рот, пожевал, проглотил.
Гости смотрели на него ожидающе. Редошкин непроизвольно сглотнул.
Матевосян засмеялся, потянул ему банку.
– Попробуй, вкус, как у настоящих бобов, а корешок в центре – кисленький, как солёный огурчик.
– Не отравимся?
– Я уже неделю ем эти консервы, и ничего – живой.
– Удивительно, они пролежали в холодильнике тыщи лет и не испортились.
– Факт.
– А в других банках что?
– В зелёных – какие-то волокна, не то водоросли, не то спагетти. В жёлтых – нечто вроде паштета с зеленью. Вкус, как у щавеля.
Редошкин неуверенно сунул фасолину в рот, пожевал.
– Опилки… но есть можно. А с водой тут как?
– Течёт из трубы в конце склада, вроде чистая, хотя и со вкусом ржавчины.
– Повезло тебе.
– Ага.
– Оружие не нашёл? Нам приходится воевать с чёрным лесом, а свои запасы кончаются.
– Специально не искал, – снова смутился лейтенант. – Не до того было. Но если пошарить по отсекам, может, и отыщем чего.
– Судя по количеству кратеров в лесу, вокруг которых завелись целые семейные колонии, Демоны били друг друга ракетами.
– Ракет не видел.
– Не обязательно ракетами, – сказал Максим, тоже попробовав инопланетную фасоль. – Кратеры можно сделать и бомбардировкой астероидами, и энергетическими разрядами. Надо будет пообщаться с Сумасходом, в его памяти должно быть заложено, чем сражались владельцы Крепости с конкурентами. Ты говорил, что осматривал транспортный эллинг.
– Идёмте. – Матевосян направился в коридор.
Ангар с транспортной техникой хозяев Крепости располагался по другую сторону центра управления. Все отсеки первого уровня комплекса соединял широкий кольцевой коридор, освещённый всё теми же «пятнами плесени» (возможно, эти источники света и в самом деле представляли собой органические хемилюминесцентные осветители), пол которого топорщился плитами, будто по нему ездили на танках. Редошкин заметил это, и Матевосян сказал:
– По здешним коридорам ползали самые настоящие бэтээры на шести лапах, один из них до сих пор закупоривает проход на втором этаже.
Дошли до нужного отсека.
Никаких систем охраны входов внутренние помещения Крепости не имели, что озадачило Максима, привыкшего к суперсовременным компьютерным процедурам допуска, двери открывались простым поворотом S-образных ручек, и Матевосян первым шагнул в отсек, где по его словам владельцы Крепости хранили транспортные средства.
Размеры ангара вполне соответствовали его назначению: диаметр помещения достигал сотни метров, высота купола (он был полусферической формы) – не менее двух десятков метров. Но его содержимое разочаровало землян: в нём стояли всего три летательных аппарата, не претендующие на звание «звездолётов», «крейсеров» или «боевых авиационных комплексов» типа «штурмовик» или «перехватчик». Два из них походили на небольшие дирижабли – серые «сардельки» диаметром около пяти метров без единого иллюминатора. Третий имел вид треугольного самолёта класса «летающее крыло». У него был хищный нос клювом и какие-то подвески под крыльями, похожие на серые дельфиньи туши. По размерам он был меньше новейшего российского бомбардировщика Ту-260, но, судя по размерам горба на носу, мог вместить с десяток человек.
Впрочем, предназначался аппарат не для людей, как и всё, созданное Демонами Войны, а так как владельцы Крепости были массивнее и крупнее землян, кабина данного «самолёта», скорее всего, вмещала всего трёх-четырёх пилотов.
– И это всё? – хмыкнул Редошкин, разочарованный не меньше Максима.
– Что осталось, – простодушно сказал Матевосян. – Не уверен, что эти дирижабли летают, времени прошло много с момента их создания, но можно попробовать.
Редошкин с сомнением посмотрел на Максима.
– Рискнём, командир?
– Не сейчас, – отказался от идеи Максим. – Сначала осмотрим доступные отсеки, пообедаем чем бог послал…
– Не бог – Демоны Войны, – рассмеялся Редошкин.
– И решим, что делать дальше, – закончил майор.
– Ниже второго этажа я не спускался, – предупредил Матевосян.
– Проведи нас по первому, потом поговорим с Сумасходом, пусть объяснит, что и где лежит по этажам Крепости. Глядишь, и оружие отыщем.
– С кем вы там воюете? С лесом?
– В наш Большой Лес вторгся лес чёрный, – сказал Редошкин. – Причём вырос он не здесь, а на Земле, в будущем, сумев пролезть сюда через иномериану.
– Из будущего? – недоверчиво проговорил лейтенант.
– Прилетим на базу, наши учёные спецы тебе всё объяснят.
Матевосян перевёл взгляд на Максима. Тот кивнул.
– Главное ты знаешь: нас зашвырнуло в другую вселенную, остальное уточнишь позже.
Прошлись по кольцевому коридору, открывая двери, поддающиеся нажиму.
Из двадцати отсеков открытыми оказались пять.
В отсеке рядом с транспортным ангаром стояли какие-то аппараты необычной формы, похожие на сплетённые стволы деревьев, но с металлическими на вид вставками и жилами.
Ещё один отсек зарос «саксаулом» под потолок. Разобраться в его предназначении было трудно. Редошкин предложил идею, что это какая-то засохшая оранжерея, снабжающая Крепость кислородом, но чем она является на самом деле, догадаться экскурсанты не смогли.
В третьем открытом отсеке стояли шесть лежаков и шесть саркофагов, из чего Максим сделал вывод, что отсек является общежитием, ставшим впоследствии моргом.
Четвёртое помещение пронизывала труба с двумя рядами закупоренных патрубков. Труба была горячая и вибрировала.
– Реактор? – предположил Редошкин.
