И, кажется, я уже отдохнул.
— О, все семейство в сборе! — раздался звонкий голос от дверей переговорки.
— Оооооооооуоооольга… — простонал я.
Вспомнил последнюю жену, черти из ада выплюнули первую.
Нет, я ее люблю.
Ну, как можно любить мать своего единственного сына и человека, который прошел со мной первый из кругов ада, а потом еще поддерживал в пути по остальным и водичку подносил.
Но сейчас…
— Ты мне рад, знаю, — Ольга подошла к столу, уселась прямо на край возле меня и поправила узкое черное платье, которое тут же принялось ползти по бедрам вверх.
Она уже двадцать лет искренне считала наряд элитной проститутки конца девяностых лучшим деловым костюмом. Зубы у моей первой жены острые, характер акулий, а темперамент — азиатский ядовитый, поэтому никто за все это время не осмелился ей сообщить, что она не очень права.
Да, даже я.
Острый стальной нос туфли с головокружительно высокой шпилькой опасно уставился мне в область коленной чашечки. Ольга обернулась к Владу, который довел ее сюда и теперь маячил в дверях, не решаясь ни уйти, ни остаться:
— Котик, принеси маме какого-нибудь вашего забубенного чаю и не торопись, у нас тут с папочкой беседы.
— Какие беседы? — осмелился вякнуть наследник.
— Мы решили выполнить то желание, которое ты загадал на новый, 1996-й год! — подмигнул я ему.
Влад нахмурился, не понимая, что происходит:
— Какое желание?
— Чтобы мама с папой снова поженились! — улыбнулась во всю безупречно-белую фарфоровую челюсть Ольга.
Влад сжал зубы и молча свалил.
— Значит так, у меня к тебе два дела, — Ольга еще немного натянула платье на бедра и хищно качнула стальным мыском. Я поежился. И ведь не докажешь, что угрозы. — Даже одно, если совместить. Во-первых, у отца юбилей, и ты приглашен, даже не отлынивай. Во-вторых, ты вообще в курсе, где и с кем живет наш сын?
— На юбилей не пойду, Влад точно не в квартире, там сейчас я.
— Оу, тебе надоело быть отшельником в своем заснеженном ските? — Ольга тщательно просканировала меня, начиная с бритой головы и заканчивая видимой ей частью свитера. Ниже двигаться не стала, спасибо ей большое, ее эта часть моей географии больше не интересует.
— По делам заехал, — сказал я, пытаясь локтем незаметно закрыть окно сайта с букетами.
— Оу! «Пришла пора, она влюбилась…» — склонив голову и умиленно на меня глядя, проворковала бывшая жена номер один.
— Ч-что?
— Да у тебя опять то выражение лица «Молодой кракодил пятидесяти лет хочет зависти себе друзей». В смысле, жену. Скоро восьмую представишь? Кто это будет? Гламурная тусовщица была, малолетка была, творческая личность с заебами была.
— Бизнес-стерва была, — огрызнулся я.
— Скорее наивная дура с прошивкой на семью. Что-нибудь новенькое нам представишь? Приводи на юбилей, все-таки родственники будущие.
— Бывшие.
— Юлий! Не перечь мне! — Ольга собрала лицо в маску маленькой злобной стервы в маленьком черном платье. И даже алые ногти, кажется, удлинились.
— Женщина, ты за все эти годы не сподобилась выучить мое имя! — я отодвинул стул и поднялся, нависнув над ней. При нашей разнице в габаритах, с ее точки зрения это должно было выглядеть довольно страшно.
Но Ольга только дернула алым когтем распустившуюся петлю на свитере и тем же невыносимо вредным голосом, глядя снизу вверх, но морально все равно сверху вниз, отчеканила:
— Так. Короче. В следующий четверг в «Орле» в семь вечера. Нам надо обсудить женитьбу сына.
— На ком?! — я рухнул обратно.
— Вот на ком выберем, на той и женится, — почти ласково улыбнулась она. — Тридцать лет оболтусу, а ты даже не знаешь, где он ночует.
— Это вообще-то логично…
— Вот ты никогда не заботился о нем…
— Женщина, а в лоб? — устало поинтересовался я, раздумывая, как противостоять Ольгиной материнской активности.
И что мне делать с Соней, не вести же ее действительно… Она не готова. Я не готов. Что вообще значит, молодой крокодил пятидесяти лет?! Мне пока сорок восемь!
— Ну хорошо, хорошо, — она погладила меня по плечу. — Но почему тебя никогда не волнует его будущее?
— Оно меня очень волнует, поэтому я по максимуму даю ему самостоятельность, — я глянул на часы. — Так, все, аудиенция окончена. Мне пора.
— Нет, серьезно, Юль, привози Владику новую мачеху. Он пока будет бурлить, я ему как раз впарю, кого нужно, — резко сменила тон Ольга.
— Да с чего ты решила, что я женюсь?!
— Ты всегда женишься, — отмахнулась она.
Любопытное у меня реноме. Она всегда так думала, а я просто не замечал?
Спустился на первый этаж, забрал у нетерпеливого курьера из цветочного магазина белые каллы и положил на сиденье рядом, едва удержавшись, чтобы не пристегнуть нежный букет.
Вчера Соня, прощаясь у подъезда, кажется, не очень хотела уходить, топталась на месте, оглядывалась и будто чего-то ждала.
Сегодня в воздухе пахнет весной. Люди не могут не сходить с ума от этого предощущения мощнейшего взрыва, когда вот-вот-вот, еще неделя, еще две — и рванут почки, выстреливая острые зеленые листья, потрескается корка льда, выпуская прозрачные ручьи, и все застывшие на зиму соки побегут по венам земли, деревьев и живой плоти.
Пора, Соня. Сегодня мы идем гулять. Не отвертишься.
Как всегда, припарковался у библиотечных дверей, подождал восьми часов и вышел, не надевая куртку и не укутывая цветы. Уже не нужно, уже тепло.
Правда, через пятнадцать минут мне так уже не казалось.
А через двадцать я с досадой подумал, что зря не надавил и не взял у нее телефон.
На двадцать пятой минуте решительно направился к двери, но тут она скрипнула и оттуда показала нос Сонина подружка, с которой я так до сих пор и не нашел удачного случая пообщаться.
Но сейчас мне интересовала не она.
— Соня — где?
Женщина вздрогнула и чуть подпрыгнула, как будто правда не ожидала меня тут увидеть. Нет, ну не могу я быть НАСТОЛЬКО страшным!
Она посмотрела на меня испуганным взглядом, чем-то напомнившим сейчас Сонин, и проблеяла:
— На свидании…
Соня: Романтика для женщины средних лет
Сергей, а точнее — Серж, как он представлялся, появился в моей жизни как-то незаметно.
Я почти не открывала «Тиндер» в последнее время, но когда открывала, от него всегда было или «С добрым утром», или «Спокойной ночи». Он не навязывался, не нудил и не обижался, даже если я забывала ответить.
