Дверь глухо стукнула, и я испуганно обернулась, ожидая Ольгу из своих кошмаров.
Юл удивленно смотрел на меня:
— Ты куда-то собралась?
Он текучим движением большого зверя переместился ко мне, поймал лапами, как будто случайно оказавшимися как раз на груди, и пророкотал куда-то в шею:
— У меня на тебя еще планы.
— А тебе в офис не нужно? — я хотела было отстраниться, но в его руках почему-то моментально успокоилась, и вырываться за пределы этого маленького мирка совершенно не собиралась.
— Нужно, — кивнул он. — Очень нужно.
— И-и-и-и-и…
— И похрен, — его ладонь легла мне между ног, согревая через джинсы. — Раздевайся обратно.
— До чего вы договорились? — осмелилась я спросить.
Юл моментально помрачнел:
— Не думай об этом.
— Но…
— Это семейные дела. Сам разберусь, — отрезал он.
Меня неприятно кольнул этот тон и бескомпромиссное отстранение меня от ситуации, хотя по сути он был, конечно, совершенно прав. Просто я пригрелась и забылась.
Юл развернул меня к себе, по-хозяйски положил лапищу на мою задницу и, несмотря на ее, задницы, размеры, полностью этой одной лапищей накрыл. Нельзя быть таким огромным, это противозаконно.
Никогда я даже не воображала себе, каково это — быть с таким мужчиной. Ксанка пускала слюни на рестлеров, иногда показывала мне фотографии брутальных, бугрящихся мускулами мужиков, но я была совершенно равнодушна, вздыхая по острым скулам британских актеров. Как могло так повернуться, что теперь вот он, Юл — бугрящийся мускулами брутальный мужик. Он как будто иного вида. Он полностью занимает собой все пространство, урчит, когда я глажу его по плечам, дарит мне ощущение безопасности и будоражащую фантазию об укрощенном звере. Это так непривычно, так странно.
Мелькнула даже мысль, что, кажется, я многого о себе не знала. Возможно, у меня совершенно иные вкусы на мужчин.
Юл начал расстегивать мою блузку, но я запахнула ее обратно:
— Мне надо в душ. И зубы почистить.
— Хорошо, в душ, так в душ, — убрал мои руки и продолжил. — Или ты собираешься одетой туда идти?
Я была избавлена от одежды еще быстрее, чем в первый раз. Юлу и того меньше пришлось справляться. Он снова подхватил меня на руки. Я, признаться, начала привыкать. Это было… слишком приятно. Я не думала, что мне это когда-нибудь светит — прижиматься к мужчине, который держит меня на руках, обвивать руками его шею, чувствовать себя маленькой и хрупкой по сравнению с ним.
Юл принес меня в ванную, размерами как раз под него, поставил под душ, включил воду и налил геля на ладони.
— Что ты делаешь?
— Принимаю душ.
— Ты меня гладишь.
— Конечно, ты как-то иначе принимаешь душ? Интересная ты девушка, Соня, — посмеиваясь, Юл покачал головой.
Его пальцы скользнули мне между ног. Гладкий гель позволил им совершенно беспардонно проскользнуть вдоль промежности, и даже чуть дальше.
Удивительно нежные пальцы Юла, невыносимо умелые. Всего несколько движений, и мне приходится вцепиться в его плечи, чтобы не пошатнуться от сладкой волны, разливающейся по телу.
— Держись, Сплюшка.
Он наклонился, забирая губами мой сосок, облизывая, посасывая, пока пальцы быстро-быстро трепетали над клитором. Льющаяся сверху вода добавляла непривычных и странных ощущений, полной тактильной запутанности.
Мне было жарко, и все равно его горячее тело — то к чему мне хотелось прислоняться. Я сама потерлась грудью об него, и Юл резко вздохнул:
— Ты меня провоцируешь…
— А ты чем занимаешься?
— Я? Мою тебя, а на что похоже?
Похоже было на что угодно, кроме этого.
Он рисовал медленные круги горячим языком по моей шее, а руки оставались внизу, творя невыносимо сладкие и непристойные вещи. Потом он остановился, добавил геля и проник в меня одним пальцем, медленно, не прекращая ласкать клитор. Я так сжалась от предвкушения, что обняла его внутри собой.
— Эй, — шепнул Юл. — Не надо так, оставь местечко для десерта.
Он вынул палец, и вместо него вошли сразу два, растягивая меня — и вместе с остальными непрекращающимися ласками, это было божественно.
Я закусила губу, когда он ускорил движения, и нарастающая волна спазмов скрутила меня, заставила ослабеть ноги.
— Кричи, — мурлыкнул Юл.
Но я и без его команд уже не могла сдерживаться, отчаянно цепляясь за него, потому что руки бессильно скользили по горячей намыленной коже.
Судороги оргазма еще не утихли, а Юл уже вынул из меня пальцы, повернул спиной, прижался горячим членом сзади, сделал воду в душе холоднее — и вошел. Я взвыла от полярности ощущений прохладной воды и его горячего тела, горячего члена внутри.
Сумасшедший быстрый контрастный секс — короткие сильные движения, противоположные температуры, непривычные ощущения — такого со мной еще никогда не было.
Я и не думала, что в тридцать пять лет можно наконец встретить того самого легендарного любовника, истории о котором женщины рассказывают друг другу полушепотом на последней стадии девичника. Я была уверена, что это все сказки, и раз до моих лет не повезло, то и шансов больше нет. Вряд ли таким Казановам интересны женщины далеко не первого сорта и свежести.
Как я ошибалась…
Я вспомнила о том, что надо предохраняться, только когда Юл вдруг в последнюю секунду вышел из меня, и среди прохладных капель на меня пролились горячие. Вода тут же смыла следы преступления, а я повернулась изумленно и возмущенно:
— Ты! А защита?!
Юл смывая с меня и с себя остатки пены, невозмутимо ответил:
— Заедем вечером в клинику, сдам все анализы, покажу тебе справку, что все в порядке. Не бойся.
— А если я залечу?! — я дичайше испугалась.
Вот оно — мамино наставление родить для себя. Стоило расслабиться — и пожалуйста, все шансы.
Все удовольствие вырубилось моментально, смытое волной паники.
Голова заработала чисто и ясно, без глупостей и умиления.
Конечно, такие, как Юл, не женятся на библиотекаршах. Не зря мне пришли в голову легенды и мифы о Дон Жуанах.
Сотни женщин.
Он такой — мелькнул яркой звездой и исчез. Главное сейчас, чтобы не оставил вечную память о себе. Хотя с моей удачей…
Юл тем временем укутывал меня в белоснежное пушистое полотенце размером с простыню.
— Не залетишь, — он чмокнул меня в нос.
— С чего вдруг?! — возмутилась я. — Ты вообще в курсе, что способ предохранения «вовремя вынул» это вообще не способ?
