Стоило мне в назначенный час переступить порог кабинета ректора, я немедленно попала в лапы обоих призраков, забросавших меня инструкциями касательно того, как следует правильно сидеть в шкафу. Я благоразумно молчала, ограничиваясь своевременными кивками, и изо всех сил делала вид, что внимательно слушаю. Наконец поток советов иссяк; и меня водворили в предварительно освобожденное от книг укрытие, а чтобы я не задремала в уютной полутьме, мсье Бьорек последовал за мной и до прихода ректора в сопровождении инспектора Орно развлекал меня забавными байками из прошлых лет. Мы заболтались, и мадам Паоле пришлось дважды повторить, что главные действующие лица на подходе. Едва же мы замолкли, как раздался звук открывающейся двери.
— Проходите, инспектор, — гостеприимно пригласил ректор.
Далее я слышала лишь сопение, перемежаемое стуком передвигаемой мебели. Наконец мсье Клеачим подал голос:
— Хотите что-нибудь выпить? Печенье сегодня очень удалось.
— Эля, если не сложно, — с энтузиазмом отозвался инспектор Орно. — Так зачем вы меня позвали?
— У нас же чрезвычайное происшествие, — картинно изумился ректор. — И меня весьма интересует, как далеко продвинулась полиция в расследовании этого прискорбного события.
— Безусловно, вас это интересует, — съехидничал инспектор. — Особенно в условиях столь неординарного завещания покойного.
Мсье Клеачим ощетинился.
— А что такого в завещании Галя? Родственников он не имел, Академия стала для него домом. Так что желание оставить нам весь свой капитал совершенно закономерно.
— Тут с вами сложно не согласиться. Но как вы прокомментируете тот факт, что количество денег на счету Академии значительно меньше, нежели ее бюджет на текущий учебный год, и без вливаний извне вам не справиться?
Вот это новость. Ректор и мадам Хоури немедленно вернулись в первые ряды списка подозреваемых. Настораживал лишь тот факт, что они позволили мне взяться за расследование убийства и, более того, посадили в шкаф, позволяя услышать о денежных сложностях. Хотя ректор вряд ли мог предположить, что полиция столь оперативно раскопает этот компрометирующий факт… Я было собралась поделиться своими выводами с мсье Бьореком, но он предостерегающе приложил палец к губам и жестом предложил мне слушать дальше.
Я вернула свое внимание к происходящему снаружи, и очень вовремя. Мадам Паола пришла на помощь к временно впавшему в ступор и утратившему дар речи ректору.
— И что из этого? — ничуть не утратив обычной самоуверенности, осведомилась она. — Где вышеупомянутые деньги? Когда мы их получим?
— Да, когда? — поддакнул мсье Клеачим.
— Это, конечно, свидетельствует в пользу того, что вам не имело смысла его убивать, — признал инспектор. — О, а вот и эль, — радостно заметил он.
После того как собеседники получили напитки и печенье, разговор продолжился уже в более миролюбивом русле.
— Вернемся к нашему трупу, — любезно предложил гость. — Что вы хотите узнать?
— Для начала скажите, не обнаружили ли вы на месте преступления каких-либо улик?
— Как ни странно, но нет. Такое ощущение, что убийца был бесплотен, — проворчал инспектор, явно обескураженный таким положением дел.
Надо же, какие безответственные пошли преступники, никаких следов не оставляют. И как прикажете работать полиции? Призывать на помощь телепатию?
В разговор вновь вмешалась весьма недовольная последней репликой мадам Паола.
— Это на что вы намекаете? Еще скажите, что я самолично прирезала Галя. А?
— И в мыслях не было, — испуганно вжался в кресло мсье Орно.
— Да? А кто только что сообщил, что, по мнению полиции, убийство совершило привидение? — грозно осведомилась супруга мсье Клеачима.
— Это же была метафора, — поспешил успокоить ее инспектор.
— Попрошу вас впредь подобных… хм… метафор избегать, — тоном, не оставляющим места возражениям, заявила мадам. — Урио, продолжай.
— Да, дорогая. Мсье Орно, а как насчет свидетелей? Может, кто-либо видел, не наведывались ли к Галю в злополучный вечер гости.
— Куда там, — презрительно фыркнул инспектор. — Все обитатели городка, испугавшись дождика, сидели по домам, страшась высунуть нос. Не сахарные же, не растаете, чего бояться?
Комментировать обвиняющую тираду ректор не стал, поскольку, как прошептал мне на ухо явно забавлявшийся ситуацией мсье Бьорек, он сам этот вечер безвылазно просидел дома.
— Погодите, а Тьорк? Вы садовника допросили? Дождь же его стихия.
— Допросили… тьфу… Издеваетесь, что ли? — проворчал инспектор. — Он же двух слов связать не может, а еще этот запах…
— Да, с Тьорком есть некоторые трудности в общении, — не мог не согласиться ректор. — Но мне сдается, что вы несколько преувеличиваете. Не настолько уж он глуп.
— Разве? А я не заметил, — с сарказмом ответствовал мсье Орно. — Давайте продолжим, мое время все же не резиновое.
— Конечно-конечно, — засуетился мсье Клеачим. — Может, еще эля?
— Не откажусь, — без малейшего стеснения кивнул его собеседник.
— Вот и хорошо. Скажите, вскрытие тела Галя делали?
— А как иначе. Но результатов я еще не получил.
— Жаль, — протянул ректор в явной задумчивости. Похоже, у него закончились вопросы. Но на помощь немедленно пришла его супруга.
— Надеюсь, вы обнаружили орудие убийства?
— Нет. И, боюсь, уже не найдем. Но у нас есть предположение, что им послужил украденный из вашего музея кинжал.
— Интересно… а на чем основано такое предположение?
— Слишком уж совпали по времени эти два события. Насколько я понимаю, до сих пор у вас не случалось ни краж, ни убийств?
— Да, — подтвердил ректор. — Это так.
— И к тому же, насколько я усвоил из беседы со смотрителем музея, особой ценности кинжал не представляет и его использование иначе чем в качестве режуще-колющего оружия затруднительно. Соответственно, мы сделали выводы…
— Логичные. Похоже, полиция не дремлет, — с удовлетворением признал мсье Клеачим.
— Еще бы, — фыркнула его жена. — Ради ста тысяч марок кто угодно забегает. А как вы собираетесь их делить?
Инспектор оскорбленно зашипел сквозь зубы:
— Деньги нас не интересуют. Мы просто ответственно относимся к своей работе.
— Это, безусловно, похвально. Могу обещать вами вашим сотрудникам всяческую поддержку.
Далее разговор перешел в обмен вежливыми уверениями в полнейшем почтении. Продолжалась подобная пытка моих ушей недолго, вскоре хлопнула дверь, и мсье Бьорек, разведав предварительно обстановку, милостиво разрешил мне вылезать. Я не замедлила покинуть шкаф, попутно огласив кабинет ректора стоном облегчения.
