— Смотри! — указал Мэт на тускло светящееся пятнышко на карте, — Вот здесь мы с тобой сейчас находимся. А нам нужен… — он вытащил медную монету и положил ее на тумбу, — Кривой переулок, — четко и внятно произнес маг.
— Спасибо за использование нашего информатория, — раздался вдруг приятный женский голос, и вор был готов поклясться, что он исходил со стороны тумбы.
Монетка с тихим шипением пропала, а на карте вспыхнуло еще одно световое пятно. Помигав примерно с минуту, оно исчезло.
— Ты запомнил? — геомант повернулся к своему приятелю.
— Что это было? И куда делись деньги? — юноша подошел к тумбе и начал осматривать ее, пытаясь отыскать щель, в которую могла провалиться монета.
— Это и есть информаторий. За медяк ты можешь увидеть любое место в пределах городских стен, которое тебе нужно.
— Хм. А если я хочу найти богатый дом с плохой охраной?
— Нет. Только улицу, название которой тебе известно. Или дом человека, если ты назовешь его имя.
— Дай-ка монету! — требовательно потянул руку Айвен.
— Зачем? Ты же здесь ничего и никого не знаешь?
— Спасибо.
Выхватив у Мэта медяк, юноша подошел к тумбе и положил на нее монету.
— Улица Кожевников, — уверенно произнес он.
— Спасибо за использование нашего информатория, — снова произнес приятный женский голос, и на карте замигал огонек. Монета пропала.
— Я всегда был уверен, что улица Кожевников есть в каждом городе. Дай еще монету.
— А мне казалось, что мы спешим спасти твою жизнь, — напомнил ему маг.
— Я знал, что ты не откажешь другу, — помахал у него перед носом кошельком вор.
— Эй, верни мне его! Невероятно. Ты стащил у меня кошелек. Опять!
— Да мне и нужна-то была всего одна монетка. Так-так… Мне нужна… Мне нужен… Переулок деревянноногого толстопуза! — четко произнес Айвен, наклонившись к тумбе.
— Недостаточно информации, — отозвался голос.
— Ты монету положи, — напомнил Мэт.
— Ах да, и вправду. Вот, держи. Итак, где находится переулок деревянноногого толстопуза?
— Спасибо за использование нашего информатория.
Монетка с тихим шипением исчезла, но на карте ничего не зажглось.
— Что, сломалась что ли? Эй, показывай мне переулок толстопуза! — постучал ладонью по тумбе вор.
— В Рионе нет такой улицы, — пояснил маг, — Он не показывает то, чего нет.
— Тогда пусть вернет мои деньги! Эй, Мэт, эта кабброва тумба стащила твою монету!
— Вообще-то, ее стащил ты. В любом случае, деньги назад нам уже не получить. Кстати, ты мне должен два медяка.
— Сдачи с золотого найдешь?
— Держи. Кстати, а откуда у тебя золотой? Эй, а ну-ка вернись! Ты же сказал, что возьмешь только одну монету!.. — завопил маг, и пришпорил своего харука.
Когда геомант нагнал Айвена, тот рассматривал какую-то вывеску, с изображением толстого выпивохи, держащего в руках огромную кружку, украшенную пенной шапкой.
— Если ты мне сейчас скажешь, что вот за этой дверью скрывается мастерская пивных кружек или Цех веселых толстяков, то сделаешь меня самым несчастным вором на свете! — повернулся юноша к Мэту.
— Проголодался? Между прочим, до Кривого переулка осталось совсем немного. Потом пообедаем.
— Послушай, а вдруг я не перенесу лечения? Ты хочешь отправить меня на смерть голодным?
— Ладно, уговорил. Только недолго. И смотри — по чужим карманам не шарить и ни с кем не задираться. Здесь все через одного колдуны или чародеи, хлопот не оберешься.
— Я уже не маленький, — отозвался юноша и направил коня в сторону стойла. К нему тут же подскочил юркий мальчишка, и ухватился за стремя.
— Чем прикажите накормить коня, господин?
— Поставь ему морковку, овес и свежей травы, пусть сам выбирает. И близко к нему не подходи, у тебя волосы цвета спелой пшеницы, а мой Каббр плохо видит.
Айвен дождался своего спутника, и вместе они зашли в трактир под странным названием «Трезвый пьянчуга»…
Вышли они из этого заведения довольно быстро, причем красный от гнева вор сыпал проклятьями направо и налево, а геомант улыбался, с трудом сдерживая смех.
— Кабброва страна, каббровы толстяки и трижды проклятые трактирщики! Это надо же такое было удумать, а? И за что я, спрашивается, две полновесных серебряных монет отдал? — возмущался юноша.
— Между прочим, за обед заплатил я.
— Тем более! Мне ведь не за себя, мне за тебя — моего друга обидно! Это же настоящий обман! Разве можно нормальному человеку, который забежал перекусить в тишине и прохладе, подсовывать вместо славного наваристого эля эту… этот… такое… — Айвен захлебнулся словами, пытаясь подобрать нужное определение.
— Я раньше слышал про подобные заведения, но думал, что все это слухи.
— Это какому кабброву умнику пришла в его крохотную голову такая идея — подавать в трактире пиво, в котором нет хмеля? А вино? Разве это вино? Это же просто издевательство какое-то! Я от этого вина раньше лопну, чем опьянею!
— Поэтому трактир и называется «Трезвый пьянчуга». В нем подают вина и эль, в которых нет хмеля. Ноги и язык не заплетаются, кулаки не чешутся, а наутро голова не болит. Красота!
— Красота? Я четыре кружки пива выдул, прежде чем заподозрил неладное. И ты меня не предупредил.
Вяло переругиваясь, они забрали своих скакунов и отправились искать Кривой переулок, до которого оставалось всего пара кварталов. Но спокойно доехать до места им не дали.
— Берегись! — геомант дернул поводья, направляя коня в сторону Айвена. Чтобы избежать столкновения, вору пришлось развернуть своего Каббра.
— Ты что, спятил? — возмутился, было, юноша. Но тут вдруг что-то горячее и ослепляющее яркое пронеслось рядом с его головой, гудя, словно рассерженный шмель. Ударившись в стену дома, странный снаряд рассыпался снопом искр.
— Ой, кажется, я промазал, — раздался насмешливый голос за их спинами.
Друзья обернулись. Позади них стоял самый обычный уличный грабитель, которых и тот и другой уже успели насмотреться за свой недолгий век. Грязная рубаха, кривая ухмылка, рыжая борода и зловещий огонь в глазах. Правда, этот грабитель умел швыряться сгустками пламени.
— Ничего, зато я не промахнусь, — еще один разбойник появился в десяти шагах впереди них прямо из воздуха. Этот был еще моложе Айвена — почти мальчишка! — и двигался с изяществом не то танцора, не то искусного фехтовальщика.
Он сделал несколько быстрых пассов и выбросил вперед правую руку, открытой ладонью вверх. С нее сорвалось несколько темных игл и устремились к Мэту, увеличиваясь на лету и превращаясь в полупрозрачные лезвия кинжалов.
