— Дарт, у тебя есть схема корабля? Или хотя бы список оборудования и перевозимых грузов?
— Данные повреждены.
— Да уж кто бы сомневался.
Обломки кабины оказались пусты. Создавалось впечатление, что здесь поработали мародеры, причем, произошло это довольно давно, судя по приличному слою песка внутри. Ни металлоискатель, ни детектор тепла, ни уловитель магнитных импульсов ничего не дали, кроме общего фона, характерных для звездолета — по крайней мере меня в этом уверил Дарт. И все же, что-то здесь просто обязано быть! Тайник, бортовой журнал — хоть что-то!
Кстати, внутри кабины не было заметно ни малейших следов воздействия агрессивной атмосферы планеты — то ли звездолет был как-то хитро защищен от этой гадости, то ли он считался квестовым объектом и не мог быть разрушен таким образом.
Тщательный осмотр панели управления и кресла пилота ничего не дал: кто-то хорошенько прошелся по ним лазером, тщательно все выжигая и плавя. Для очистки совести, я пилой вскрыл пульт, но внутри оказалась непонятная мешанина из проводов и электроники. Ремонтный Дрон диагностировал полную нежизнеспособность «пациента».
Но кое-что я все же выяснил: на звездолете было два пилота, и под вторым подразумевался не Дарт Вейдер, а человек: расплавленные останки второго кресла были вынесены в остатки соседней комнаты и тщательно присыпаны песком, но я ухитрился их совершенно случайно обнаружить — просто задел кучу песка ногой, обнажая спрятанное под нею кресло.
— Дарт, ты мне ни о чем не хочешь рассказать?
— Я — вычислительное устройство, лишенное желаний и эмоциональных побуждений.
— Значит, будешь под дурачка косить? На корабле было два пассажира, причем присутствие второго кто-то постарался скрыть!
— Мотивы выжившего первого пилота мне не известны. Возможно, это последствия сильного удара, вызвавшего помутнения разума.
К слову, медблока на месте тоже не оказалось — возле кресла, где тот должен был находиться, была лишь пустая ниша с обрывками проводов и труб. Вряд ли человек с «помутнениями разума» сообразит, что без аптечки ему не выжить на враждебной планете. Кстати, и без скафандра тоже!
Значит, нужно было найти шлюзовой отсек и посмотреть, не осталось ли там что-нибудь вроде отличного и целого скафандра B-класса в полном обвесе…
Еще один обломок был буквально сплющен в гармошку ударом. Забраться внутрь не представлялось возможным, да и, наверное, смысла в этом не было — в таком мясорубке мало что способно уцелеть.
С десяток оплавленных фрагментов звездолета размером едва ли крупнее два на два метра, присыпанные песком, я просто вскрыл с помощью пилы, но и там не оказалось ничего интересного, за исключением, разве что, небольшого контейнера непонятного назначения — тот оказался целехонек, и его я засунул в грузовую ячейку. Размером 1х1х1.5 метра, он представлял собой нечто вроде прямоугольной неглубокой ванны, накрытой прозрачным колпаком и густой проволочной сеткой сверху.
— Дарт? Ты помнишь, что это такое?
— Недостаточно данных.
Тем не менее, какие-то проблески воспоминаний у него все же появились, потому что он смог опознать три фрагмента:
— Спасательная капсула. Малый грузовой контейнер. Кухонный отсек.
— Маловат он что-то, там человек не поместится, даже если будет кушать стоя.
— Это автокухня. Она производит пищу и подает ее в кабину.
Штука, несомненно, полезная, но, как и все остальное — раздавлена и расплавлена. Но раз на звездолете стояла автокухня, то и летел он явно не в соседнюю систему.
Итого из ближайших и известных мне обломков остался только грузовой отсек, с которого я срезал турель. Интересно, а сколько таких отсеков всего было на звездолете?
— Два стандартных модульных отсека, — к моему удивлению ответил Дарт, когда я повторил вопрос вслух.
А вот это уже обнадеживает! Больше мне ничего не удалось выжать ни из останков звездолета, ни из ИскИна. Значит, пора наведаться по полученным из послания координатам — это единственная оставшаяся у меня зацепка!
И я зашагал по направлению к месту, координаты которого прочитал в послании Вейдер. Впрочем, а кто даст гарантию, что там не было инструкции заманить меня в ловушку? Поэтому я отправил впереди себя «Ищейку», а сам держался в полутора километрах от него, внимательно наблюдая за изображением с камер.
— Включи заодно тепловизор и металлоискатель, — приказал я.
Через двенадцать километров я заметил кое-что странное на обломке скалы и приказал дрону подлететь поближе.
— Дарт, что это за символ?
На каменной поверхности был четко различим знак, оплавленные края которого не оставляли никаких сомнений в его происхождении.
— Или лучше спросить у военных?
— Символ координации. Подтверждает, что мы на верном пути.
В течении двадцати минут я нашел еще несколько таких же символов, причем, два из них ИскИн забраковал, назвав обманкой.
Километрах в трех от места назначения пришлось остановиться: путь преграждала самая настоящая река, вот только бегущая в ней жидкость и близко не была похожа на воду — какая-то непонятная рыже-бурая масса, покрытая разноцветными разводами. Жаль, у меня не было ни анализатора, ни специальной емкости, чтобы взять пробу. Ширина реки была метров сорок, так что перепрыгнуть ее я бы не смог.
Соваться в эту «воду» не было ни малейшего желания, даже с учетом усиленной защиты от агрессивных сред. К тому же, сквозь эту бурую муть не было видно дна.
— Повелитель, — изображение на одном из экранов увеличилось.
На первый взгляд — просто песок. А вот на второй стали заметны символы, «написанные» остекленевшим под воздействием лазера кварцем.
— У меня уровень доступа не тот и родословная маленькая, — угрюмо отозвался я.
— Безопасный переход в трех километрах по течению.
— А ты откуда знаешь? Или это на песке написано?
Отправленная на разведку «Ищейка» подтвердила правоту Дарта: примерно в трех километрах обнаружился небольшой скальный порог с торчащими из бурой мути обломками — всего три скалы, но с помощью прыжкового двигателя расстояние между ними вполне преодолимо.
— Повелитель, знак опасности!
Изображение, передаваемое с дрона, приблизилось. Действительно, на видневшемся вдали обломке был выжжен непонятный мне символ.
— Значит, нам туда! — решил я и направился к скале.
В безоблачную пору моего детства конфеты бабушка прятала в жестяной коробке с надписью «Осторожно, отрава для тараканов!», так что на подобные предостережения у меня уже особый рефлекс выработался — слюнный. Впрочем, я еще минут десять покружил дроном по окрестностям, пока у того почти полностью не разрядилась батарея.
