«Что-то вроде того. Но чем старше и мудрее человек, тем лучше он понимает, что на самом деле особых отличий между разными видами магии нет. Ведь добиться своего можно разными способами. Что-то позволяет сделать это быстрее и легче, с чем-то, напротив, придется потрудиться. Сложность – лишь в отношении к тому, что ты делаешь. Упрекаешь ли потом себя за сделанное? Гордишься ли тем, что сумел обойти каноны? Злорадствуешь ли, что у кого-то вышло медленнее и хуже? Или же для тебя важен один лишь результат? Некоторые мудрецы достигают такой степени осознания, что уже не различают понятий «добра» и «зла». Не видят смысла в отделении одного от другого, потому что этот смысл для них просто теряется. Как теряется понятие «меньших зол» или «свободы выбора». Зато вместо этого появляется понимание целесообразности твоих поступков, единственного возможного и исключительно верного решения. Тогда как всякие эмоции по этому поводу просто не имеют значения. Понимаешь меня?»
Я поморщилась.
«Не очень».
«Хорошо, попробую объяснить. К примеру, представь, что ты – правительница огромной и сильной страны…»
«Легко», – криво улыбнулась я, и Ур понимающе хмыкнул.
«А еще представь, что в одной из твоих деревень вдруг появилась смертельная, никому неизвестная болезнь. Заболело уже много людей – взрослых, детей, стариков. Все они умирают один за другим. Лекарства и наговоры не помогают, травы бесполезны. Магия совсем не действует, хотя чародеи перепробовали все на свете и упорно работают над новыми заклятиями. Зараза быстро распространяется по соседним селам, людей заболевает все больше и больше, очень скоро эпидемия примет гигантские масштабы… поэтому тебе, чтобы не потерять все… скажем, твою Равнину или Равнину вместе с Долиной и Лесом сразу… нужно это остановить. Как можно быстрее. Буквально сейчас, потому что, если промедлишь, болезнь будет уже не остановить. Твои действия?»
Я мрачно посмотрела на невероятно серьезного кота.
«Задачка для первоклассника. Если ничем с заразой не справиться, придется уничтожить всех ее носителей. Надеясь на то, что выявишь всех заболевших, и этого хватит, чтобы остановить эпидемию. Ты подталкиваешь меня к мысли о массовой бойне?»
«Нет, – терпеливо ответил кот. – Я всего лишь хочу, чтобы ты подумала вот над чем: если решение – единственно верное, если иного варианта нет и ты это ТОЧНО знаешь… то хорошее оно, твое решение, или плохое?»
Я поежилась.
«Для кого как. Для тех несчастных, кого я обреку на карантин и немедленный расстрел при попытке к бегству… даже в том случае, если они здоровы и просто имели контакт с заболевшими… то – плохое. Если по отношению к собственной совести вообще – ужасное. А если думать в масштабе Равнины, то… не знаю. Я пока не готова ответить на твой вопрос».
«Если ты уничтожишь малое ради спасения бо́льшего, это будет правильное решение, – совершенно спокойно отозвался хранитель, заставив меня неловко отвести взгляд. – Не хорошее, не плохое, а именно правильное. Ты знаешь это. Ты так уже делала. Помнишь, когда отыскала Печати в Валлионе? И когда выжигала их по-живому… в том числе и на собственном теле… лишь для того, чтобы остальная Равнина жила?»
Я невольно вздрогнула.
«Там у меня не осталось иного выхода. Если бы не это…»
«Вы бы обе погибли. А вместе с вами – и весь Валлион. Тысячи деревень, сотни городов, миллионы людей. Однако решение было принято верное, и они остались живы. Ведь так?»
«Я знала, на что иду, – прикусила я губу. – Это была моя боль. Я решила, что стерплю и выдержу… ради всех остальных. Но это был мой выбор. А когда дело касается других… когда не меня лично… не знаю, Ур. Честное слово, не знаю, смогла бы я отдать такой приказ?»
Серый кот ласково ткнулся носом в мою щеку.
«Нет, Гайдэ. Ты давно знаешь ответ. И чувствуешь где-то глубоко внутри, что ТАК – правильно. Не меньшее из двух зол, не жертвование одним ради чего-то другого… а ТОЛЬКО ТАК – верно. Понимаешь? Иного просто не дано. И если бы твой разум сейчас не застилали эмоции, ты бы поняла, что я говорю правду. И что в остальной жизни ты могла бы действовать именно так. Без страха, сожаления, сомнений или колебаний. Потому что именно страхи рождают сомнения. А сомнения, в свою очередь, приводят к неправильным решениям. Они вызывают скорбь от осознания своих ошибок, чувство горечи, причиняют страдания… они могут нас даже убить. Но если ты лишен страхов… если в тебе нет места вызванным ими сомнениям… то и решения будут справедливыми. Мудрыми. Всегда. Невзирая ни на какую магию, чужое мнение или давление со стороны. Теперь понимаешь?»
Я тяжело вздохнула.
«Смутно. Кажется, я еще не достигла такой степени прозрения. И кажется, страхов во мне осталось вполне достаточно, потому что я все время в чем-то сомневаюсь».
«Сомнений лишены только боги, Гайдэ, – снисходительно улыбнулся Ур. – Поэтому-то мы и не способны понять причины их поступков. Но они ВСЕГДА принимают то решение, которое приведет к нужному им результату. Хотя, конечно, еще и потому, что умеют предугадывать варианты развития событий».
«Так что же тогда получается, брат? Если магия на самом деле – одно целое, а мы лишь приспосабливаемся использовать некоторые ее части… ну, кому какие удобнее… то, выходит, маги всегда – суть одно и то же? Только один больше понимает тут, другие – там, а третьи вообще ни ухом ни рылом?»
«Высшим знанием считается то, которое позволяет использовать ОБЕ стороны магии, Хозяйка, – ровно сообщил Серый кот. – Когда ты не делаешь между ними различий. Когда они для тебя РАВНОЗНАЧНЫ».
«Или же одинаково недоступны», – буркнула я, однако Ур, вместо того, чтобы рассердиться, вдруг широко улыбнулся.
«Вот именно. Что такое отсутствие магии, как не обретенная точка равновесия? Некоторые считают, что именно из нее проще достичь подлинного совершенства».
«Но если суметь овладеть обеими сторонами магии сразу, разве это не будет лучше?» – озадачилась я.
«Лучше для кого? – прищурился Ур. – Для тебя? Для той несчастной деревни? Или для Равнины в целом?»
«Для меня, конечно!»
«Вот ты и ответила сама себе».
Серый кот вдруг сыто потянулся и, убедившись, что Риг еще не закончил с рисованием, положил голову на лапы.
«Ну, хорошо, – немного помолчав, вернулась я к старой теме. – Допустим, я соглашусь с твоими рассуждениями. Допустим, кое-что из них я даже поняла. Допустим, достигла той степени озарения, когда все кажется простым и очевидным… но объясни: чем же тогда отличаются некроманты от остальных?»
«Ничем».
«Как?!»
«Вот так. Любой маг использует лишь ту силу, которую умеет призывать. К какой больше расположен, если точнее. И именно от этого зависит цвет его дейри. Некроманты используют магию, основанную на дабараэ. Только и всего. А отличаются от других тем, что слишком часто и напрямую обращаются к Тени, призывая демонов, работая с неживой плотью и меняя ее по своему усмотрению».
