С немалым трудом отогнав от себя недобрые мысли, я торопливо поискала братьев, но они, к несчастью, уже оказались далеко. Только и того, что по бушующему внизу красно-синему пламени можно было догадаться, что пока все в порядке. Да в небесах, почти точно над кипящей схваткой, металась массивная крылатая тень, в которой лишь с большим трудом удалось опознать преобразившегося Гора. К сожалению, без чутких глаз Тени увидеть подробности я не могла. Но судя по тому, как вскипает там воздух, и тому, как в кромешной тьме сдавленно рычит, неуклюже ворочаясь, кто-то невидимый, но ОЧЕНЬ большой, в бой вступила тяжелая артиллерия.
Эх. Как бы мне узнать, что там творится?
– Живые они, живые, – подтвердил Бер, когда я вопросительно на него посмотрела. – Относительно, конечно, но амулеты стягивают на себя силы кланов, поэтому каждый из нас сейчас не только обрел прежние способности, но и стал на порядок сильнее, чем раньше.
– Тогда что ты тут делаешь? Почему не внизу?
Бер тяжело вздохнул.
– А ты как думаешь? Сама посмотри: Ван и Ас чувствуют себя нормально: один снова полыхает, как сухая головешка, а второй просто дышит водой и горя не знает. Гор тоже взял у клана все, что хотел, и теперь спокойно может с Тенью целоваться. Тогда как я… – Изумруд посмотрел на меня с неожиданным стыдом, а потом дотронулся до горящего амулета. – Я, конечно, могу взять его весь, целиком, понимаешь? Но во что я тогда превращусь? Кем стану?
Я тоже вздохнула.
– Ты что, боишься опять сорваться?
– Нет. Но ты здесь – единственное живое существо, на кого могут подействовать мои чары.
– Бер, честное слово, мне сейчас не до чертовски привлекательных Изумрудов, – скривилась я, сообразив, наконец, откуда ветер дует. – И совсем не до безумно обаятельных призраков-Изумрудов, которые могут забыть, кем они мне приходятся.
– Ты удержишь меня, если понадобится? – с тревогой посмотрел брат. – Сумеешь устоять?
– Иди, глупый, – тепло улыбнулась я, снова мельком покосившись вниз и с беспокойством подметив, насколько сильно там потемнело. А это значило, что щиты уже гаснут. И быстро. То есть наши маги стремительно истощаются. – Нашим ребятам так не хватает надежды. И им, как нельзя кстати, придется твое умение вселять ее даже в разбитые сердца.
Бер неуверенно кивнул. После чего все-таки сжал амулет в кулаке и крепко зажмурился. Я, тут же последовав его примеру, еще и отвернулась, чтобы не попасть под удар, но даже так, когда точно знала, что магии практически не поддаюсь… когда мои веки лишь слегка обожгла зеленоватая вспышка и когда ОН сидел рядом всего лишь жалкую долю секунды… вдруг всей кожей ощутила его невыносимую притягательность. Инстинктивно дернулась навстречу, как если бы тут оказался сам Айд в его наипрекраснейшей, безумно сексуальной и наипривлекательнейшей ипостаси. И внутренне содрогнулась. Потому что было в этом влечении что-то действительно дьявольское – вся мощь Изумруда воплотилась сейчас в моем неуверенном братике. Вся его сила. Вся магия, копившаяся в амулете несколько долгих веков. И если бы он побыл со мной рядом чуть подольше, если бы я рискнула просто вдохнуть аромат его кожи или прикоснуться… нет, не хочу об этом думать. Если уж у него крышу сносит от собственных возможностей, то куда там мне с моей неустроенной личной жизнью. Может, только Знаками и удержала бы его на расстоянии. Но и то – не уверена.
Когда дышать стало легче, а далеко внизу по Степи разлилось зеленоватое сияние, я утерла разом взмокшее лицо. После чего с трудом разжала намертво стиснувшие какой-то шип пальцы, с облегчением убедилась, что Изумруд исчез, и покосилась на растерянного, изрядно ошалевшего хартара, рискнувшего обернуться и молча у меня поинтересоваться: что это было?!
– И тебя зацепило, да? – усмехнулась я, с трудом унимая дрожь в руках. – А вот такие у меня братики. Один сгорает заживо, когда начинает злиться, второй молниями кидается, как мифический Зевс, третий сводит с ума одним взглядом, а четвертый, как выясняется, и вовсе наполовину демон. Ну, и что с того? Нормальная семья: я – Ишта недоделанная, они – вообще Айд знает кто теперь… кстати, где там наша змеюка? И куда это ты нас занес?
Хартар смущенно кашлянул, а я в третий раз свесилась вниз, старательно держась за самый большой шип, который только нашелся на расстоянии вытянутой руки. Мельком оглядела раскинувшееся под нами мрачное царство ночи, на глазок смерила расстояние до далеких вспышек внизу, а потом тихо присвистнула, обнаружив, что понизу так и стелется гигантская лента змееподобного демона.
– Упрямый, – со злым удовлетворением отметила я, велев своему летуну закладывать крутой вираж. – Вон как мчится. Только шелест стоит. Но теперь уже можно – теперь нам больше никто не помешает. И мы… гм… никому не помешаем тоже. Снижайся.
Хартар послушно подвернул крыло и лихо развернулся, принявшись кружить над примолкшей Степью, как гигантский ворон. Поняв, что мы больше никуда не движемся, демон тоже остановился и почти сразу попытался использовать излюбленный прием змей – свернувшись кольцом, внезапно совершил ловкий бросок, пытаясь подцепить нас на острые зубы. К счастью, неудачно – хартар снова ловко увернулся, после чего продолжил настороженно выписывать в небе круги в ожидании нового выдоха.
Я его не сдерживала и не пыталась направлять – мой необычный летун оказался неглупым, понимал все с полуслова, был удивительно чутким, вполне разумным и всерьез заботился о моей безопасности. Так что в данный момент я доверяла ему больше, чем многим людям. И была готова доверять дальше. Несмотря на происхождение, неприглядное прошлое и все остальное.
– Давай попробуем спуститься, – наконец, шепнула я, напряженно разглядывая гигантского змея, снова сидящего на хвосте и только поворачивающего треугольную башку следом за нами. – Не знаю, как ты, но у Лина крылья не уставали лишь потому, что он забирал мои силы. А ты – не демон, да и хранитель пока еще неопытный. И запас твоей прочности нам обоим неведом. Так что, дабы не свалиться в самый неподходящий момент, надо бы поспешить, а?
Хартар тяжело вздохнул, словно тоже понимал, что пределы его выносливости весьма далеки от бесконечных, и послушно сбросил высоту. Змей неотрывно следил за нами, как кот за опасно близко бегающей мышью. Но ему проще – лежи себе и лежи, дожидаясь, пока мышь ослабнет, а хартару приходилось держать на весу и себя, да еще и меня в придачу. А он летать начал всего полчаса назад. И, хорошо помня, как долго учился этому искусству Лин, я вообще поражаюсь, как он справлялся.
Вот только кружение большого толку не дало: стоило нам лишь слегка отклониться от курса, как дурной демон тут же менял позу. Не знаю, догадывался он про Эриол или нет, но вел себя так, будто все же подозревал неладное. На рожон не лез, шею берег, тело колечками свернул, но кончик длинного хвоста все время держал приподнятым, чтобы чуть что – тут же засветить нам сочную оплеуху. И что тут сделаешь? Попросить его вежливо отвернуть голову или бросать наугад, надеясь, что у него веки не бронированные? Ага, как же. Судя по тому, как живо он за нами пылил по Степи и как уверенно реагирует на все наши маневры, Змей, наконец, очухался от долгой спячки и полностью пришел в себя. А сейчас просто экономит силы, позволяя нам щедро расходовать свои, и аккуратно примеривается, готовясь вот-вот швырнуть…
