«Спасибо, спасибо, спасибо!!! – стояло на экране. И чуть ниже: – Я такая счастливая! Не верю! До сих пор – не верю!»
Мы познакомились с Аминой на Олимпиаде в Атланте. Там она была действующей спортсменкой, любимой ученицей Ирины Винер. По итогам выступления Амина оказалась в очень небольшой группе гимнасток, кто не допустил грубых ошибок, но заняла лишь четвертое место. Место, которое спортсмену бывает труднее всего пережить.
– Я хотела тогда умереть, – говорила мне Амина. – Совершенно серьезно думала о самоубийстве. О том, чтобы броситься под поезд, например. Все это было в моей голове. Страшное состояние на самом деле. Когда не хочешь и не можешь никого видеть, слышать. Помню, нас прямо из зала привезли в Русский дом, и там я встретила тренера баскетбольной сборной Сергея Белова. Он сел со мной рядом и стал объяснять, что на поражениях, пусть даже на таких обидных, жизнь не заканчивается.
Сам Белов тогда тоже находился в состоянии шока из-за того, что его парни все проиграли. Наверное, поэтому он без труда понял, что со мной происходит. Я ему тогда вдруг сказала: «Впервые в жизни хочу напиться».
Удивительно, но он отреагировал сразу. «Давай! – говорит. – Я тебя сейчас научу». И мы с ним поехали за выпивкой на ближайшую к Олимпийской деревне бензоколонку. Зашли внутрь павильона и увидели, что все полки, предназначенные для спиртного, пусты. Видимо, не только мы на тех Играх напиваться собирались. Пришлось вернуться в деревню. Помню еще, как мы ехали в шаттле, и я увидела группу ребят в спортивных костюмах, которые куда-то бежали, то ли тренируясь, то ли сгоняя вес. Я высунулась из окна и начала кричать кому-то из них: «Куда ты бежишь? Остановись, все закончилось!»
В Атланте я в первый раз попробовала бросить гимнастику. Насовсем. Потому что во мне не осталось ничего, кроме огромной черной дыры. Потом я снова возвращалась, снова уходила… Потом как-то пришла в себя.
После того поражения Ирина Александровна подарила мне кулон в виде звезды и сказала, что я для нее – всегда была звездой и всегда ею буду. Этот кулон я храню до сих пор.
Про свою ученицу Риту Мамун за год до Игр в Рио Зарипова сказала: «У нее совершенно неподходящий для большого спорта характер».
Тренер сетовала на то, что ее подопечная слишком хороша для большого спорта. В ней нет стервозности, нет эгоизма, нет злости по отношению к соперницам, не бывает такого, чтобы Рита хоть в чем-то нарушила бытовой или тренировочный режим, мол, даже если захочешь поругать – не факт, что найдешь повод придраться. Барышня для семьи – не для помоста. Хорошо воспитанная, умненькая, послушная. Какая из нее, к черту, олимпийская чемпионка?
– У Мамун очень интеллигентная и образованная, – рассказывала тренер. – Никто никогда не повышает голос. Первое время, когда я звонила Рите домой, никак не могла понять: либо я ее разбудила, либо она сейчас, судя по голосу, умрет. Сама я никогда на нее не кричала, хотя, наверное, стоило – чтобы хоть как-то подготовить к тому, что ее ждет в сборной. Рита реально не спортсменка – в общепринятом понимании. Она будет идеальной женой, матерью. Ей не нужно ничего повторять дважды – она все понимает сразу. Но одному богу известно, сколько сил мне пришлось приложить, чтобы Рита начала самостоятельно принимать решения, а не ждать, пока я дам ей какие-то указания.
Ну а на помосте она очень эмоциональна, не «технарь». У нее все идет от сердца, от души, от любви к миру. Иногда ее так сильно захлестывает музыка, что она вообще перестает думать о соперничестве с кем бы то ни было.
С другой стороны, Рита многому меня научила, – продолжала Амина. – Заставила задуматься о таких глубинных вещах, в которые я в бытность спортсменкой вообще не залезала. Она скрытная, поэтому я постоянно прошу ее как можно больше разговаривать со мной в процессе тренировки, делиться своими ощущениями. Если чувствую, что она уходит в себя – значит, уровень стресса максимальный. Когда ей плохо, она никогда этого не покажет. Разве что возьмет салфеточку, промокнет глаза и быстро бросит эту салфеточку на пол. Я бы, наверное, всем горло перегрызла уже, а Рита молча продолжает работать. Был период, когда она работала над комбинацией несколько часов. Не проронила ни одной слезинки. Даже Винер тогда не могла в это поверить. Просто потом Ритка пошла на массаж – и отключилась. Заснула прямо на столе. Яна Кудрявцева другая. Она – стратег, математик…
* * *
Папа «стратега и математика» Алексей Кудрявцев выступал на Олимпийских играх в 1992-м в составе самой престижной из плавательных эстафет 4×200 метров вольным стилем. Ту эстафету российские пловцы выиграли, правда, чемпионство самого Кудрявцева стало не слишком заметным – он стартовал в утреннем предварительном заплыве, а на финал его заменили. Потом Алексей женился, в 1997-м родилась дочь – Яна. И девочку, когда та подросла, отдали в художественную гимнастику. Почему-то среди тех, кто сам прошел большой спорт и по понятным причинам никогда не пожелал собственному ребенку подобных испытаний, художественная гимнастика считалась компромиссом. Сколько боли, слез и насилия над собой может стоять там за успехом, далеким от этого вида спорта людям просто не приходило в голову.
В марте 2016-го Кудрявцева возвращалась на помост после шестимесячного перерыва, связанного со сложнейшей операцией на ноге. С уже имеющимся переломом она выступала в конце 2015-го на чемпионате мира в Штутгарте и вернулась оттуда с пятью золотыми медалями, выиграв многоборье и все его отдельные виды.
– У меня, как выяснилось при обследовании, полностью раскрошилась в ступне ладьевидная косточка, начался некроз тканей, и немецкие врачи собирались взять косточку из бедра и заменить ею ту, что раскрошилась, – буднично, как о чем-то совершенно обыденном, рассказывала гимнастка. – Но потом медики решили, что можно попробовать избежать столь сложных манипуляций: мне хорошенько вычистили раскрошившиеся кусочки, заново перешили связки, поэтому восстановление получилось более быстрым, чем могло быть. Но даже когда я не знала, что все пойдет так хорошо, все равно ни разу не пожалела, что отработала в Штутгарте всю программу. Реши я иначе, меня, полагаю, давно не было бы в сборной, и к Олимпийским играм готовились бы совсем другие девочки…
Точно такая же история в свое время произошла с Ляйсан Утяшевой – гимнасткой, которую после Игр в Сиднее называли самым большим открытием в художественной гимнастике. Предполагалось, что именно ей предстоит заменить в сборной Алину Кабаеву, попавшую тогда вместе с Ириной Чащиной под нелепую дисквалификацию. В сентябре 2001-го Утяшева выиграла Кубок мира. И никто тогда не знал, что всего через год этой девочке суждено пережить трагедию, какой художественная гимнастика еще не знала. Сложнейший перелом стопы, неоднократные операции на обеих ногах и страшный прогноз врачей: вероятности, что Утяшева снова сможет нормально ходить, почти не было.
А она вернулась в спорт.
И точно так же буднично, как Кудрявцева, рассказывала о том, как сначала врачи долго не могли поставить диагноз, а в конце концов выяснилось, что стопа не подлежит восстановлению, поскольку в ней на протяжении восьми месяцев было нарушено кровоснабжение, а сама поврежденная кость полностью раздроблена. Что правую ногу тоже нужно срочно оперировать, потому что на нее после травмы левой стала ложиться слишком большая нагрузка, косточки стопы начали расходиться и между ними образовалась щель в полтора сантиметра…
