И все равно спортивный мир продолжал болеть за Медведеву. Сразу после проката одиночницами короткой программы, где Загитова, как и месяцем ранее в Москве, опередила Медведеву, Татьяна Тарасова с горечью и глубоким сочувствием сказала:
– Если честно, я не хотела, чтобы результат оказался таким, хотя понимала, что, если Загитова откатается чисто, Жене будет тяжело с ней бороться. А каталась Алина – будь здоров. Мне воздуха не хватало, чтобы дышать, когда я на нее смотрела. Молоденькие девочки в этом отношении совершенно особенные. Они очень сильные. Я уже отметила в репортаже, когда комментировала короткую программу, что Жене будет очень тяжело. Загитова многому за этот год научилась. У Жени в том числе. При этом вся тяжесть падала на Женькины плечи. Она восстанавливалась после травмы, а та поднималась. Это очень тяжело – сидеть дома, понимать, что у тебя перебиты ноги, а человек, который столько времени был за твоей спиной, прет и прет вперед. Поднимается, пока ты ходишь к врачу на процедуры, на него, а не на тебя направлено внимание журналистов, которые словно добавляют дрожжей в эту реальность, и она на глазах становится все более и более объемной, подобно тому, как подходит тесто. Медведева ведь достаточно умна, чтобы все это понимать. Она удивительная спортсменка – очень умная и очень тонкая. Настоящая. Но ей приходится работать. Тяжело работать, тащить из себя каждый элемент. А Алина – как взрыв. В короткой программе Медведеву она просто перепрыгала. Я только недавно смотрела выступление Тары Липински в Нагано, где та точно так же перепрыгала Мишель Кван. Риттбергер-риттбергер – и все свободны. Было очень горько и больно за Мишель, но, как бы нам всем ни хотелось, ничего уже нельзя было сделать.
Прыжки – это огромная часть программы, они очень дорого стоят, – продолжала Тарасова. Этому нельзя научить, если ты таким не родился – со смелостью, с крепкими голеностопами, с координацией. Все это – от Бога. Или есть, или нет. Алина к тому же подкупает какой-то невероятной детской легкостью. Знаете, как бывает в детстве: бежишь и понимаешь, что это не ты бежишь, а твои ноги несут тебя вперед, а сам ты не прикладываешь к этому никаких усилий. Алина все делает не задумываясь, и у нее все получается. Она – звезда, бомба! Хватает все на лету, и все идет ей впрок. Но выросла она благодаря Медведевой. Она шла за ней, а потом просто в нее вцепилась. Намертво…
* * *
Тренер была права. Загитова действительно вцепилась в свой шанс мертвой хваткой.
Символично, что сделала она это в старом платье Медведевой, в котором та в юниорском возрасте катала одну из своих коротких программ – сменила его на обновку лишь в середине сезона.
Могло ли ее олимпийской победы не случиться? На самом деле, да. Алина вполне могла ведь и повторить судьбу Липницкой – остаться вообще без медали, допусти она хоть одну ошибку. Наиболее трезво тогда смотрел на ситуацию уже не раз упомянутый мной экс-тренер олимпийской чемпионки Лиллехаммера Оксаны Баюл Валентин Николаев, который за считаные дни до начала командного турнира в Пхенчхане сказал мне, что, на его взгляд, шансов выиграть индивидуальную медаль у обеих российских фигуристок не так много. Свое мнение тренер аргументировал так:
«У Загитовой есть, например, прекрасное преимущество в борьбе с Габриэлой Даллман. Да, у канадки выше и мощнее прыжки, но в целом программа и презентация сильно проигрывают. Просто на большее Алины может не хватить. Прыжки прыжками, а вторая оценка – это вторая оценка. Выиграть второй оценкой у Сатоко Мияхары или у Кейтлин Осмонд, при условии их хороших прокатов, будет очень сложно. Для этого Загитовой нужно откататься не просто хорошо, а выдающимся образом. Программа у нее балетная, а спектакль на спектакль никогда не приходится. Я хорошо это знаю, поскольку, когда в Питере над школой, где я учился, шефствовала Мариинка, начиная с третьего класса всех учащихся пускали туда бесплатно, и я смотрел все спектакли подряд по много раз. Хотя прыгает Алина здорово – ничего не скажешь…»
Загитова все-таки допустила крошечный сбой в финальном прокате – не сумела прицепить к первому из своих прыжков коронный риттбергер, пять штук которых она накануне один за другим еще раз прыгнула в каскаде на тренировке, заставив четырехкратного чемпиона мира Курта Браунинга воскликнуть на трибуне: «Вау! Я счастлив, что видел это!»
Ошибкой это можно было не считать: Алина не потеряла прыжок, а просто перенесла его в конец программы, прицепив ко второму лутцу. Это был штрих, очень хорошо подчеркивающий характер юной фигуристки. Но здесь против Алины невольно сыграла ее выдающаяся постановка, где каждый элемент и каждый жест идеально ложился в музыкальные акценты. Выпавший прыжок совсем чуть-чуть эти акценты сместил, в результате чего катание стало не таким ярким, как в командном турнире, где 15-летняя дебютантка набрала рекордную для себя сумму баллов – 158,08.
Если бы Загитова повторила в произвольной программе свой лучший результат, шансов на победу у Медведевой не оказалось бы еще до выхода на лед. А так они появились. По крайней мере, очень многим хотелось в это верить. Все и верили – до последнего. И оказались в шоке, когда вместо чуда случилась трагедия.
Разумеется, с такой формулировкой можно не согласиться. Но поражение на подобном уровне, даже когда ты сделал все, на что был способен и тебе вроде бы не в чем себя упрекнуть, всегда воспринимается как конец жизни, крушение всего, что составляло смысл бытия. Олимпийский чемпион Афин по греко-римской борьбе Хасан Бароев, на которого весь борцовский мир смотрел как на наследника великого Александра Карелина, уже будучи взрослым и много чего повидавшим мужиком, проиграл свою следующую Олимпиаду – в Пекине. И признался несколько лет спустя:
«…В тот момент я вообще ничего не понимал. Такое не сразу доходит. Только потом, когда уходишь в раздевалку, идешь на допинг-контроль… Там и начинаешь осознавать, что случилось. Если в одиночестве остаешься – вообще катастрофа. В голове одна лишь мысль крутится: все было напрасно. Абсолютно все…»
В момент объявления оценок Медведевой, у которой был последний стартовый номер, наиболее парадоксально выглядела реакция тренерской группы. Понятно, что и Тутберидзе, и ее помощники неоднократно обсуждали между собой возможное развитие событий – не могли не обсуждать. В тот момент, когда результаты появились на табло, камера попеременно принялась показывать плачущую Женю, плохо скрывающую радость Алину, несколько растерянную Этери. Потом камера крупным планом взяла лицо второго тренера Сергея Дудакова. Больше всего он напоминал в этот момент героя Никиты Михалкова в фильме «Вокзал для двоих» в тот момент, когда тот говорит своему случайному знакомому: «Я же тебе велел дыни стеречь. А ты что натворил?»
Комментируя победу Алины и откровенно восхищаясь спортсменкой, Браунинг тем не менее заметил, что для него чертовски огорчителен тот факт, что жизнь в спорте столь выдающихся спортсменок, как Медведева и Загитова, может быть ограничена четырьмя-пятью годами. А именно к этому все придет, если Международный союз конькобежцев не изменит существующие правила. Впрочем, в Пхенчхане очень хотелось верить, что такая судьба Алине не грозит.
