Когда я, профыркавшись, выглянула наружу из подушек, дети спали. А змея лежала рядом с таким видом…
Мне стало стыдно за себя и за человечество.
– И чего тебе надо, пресмыкающееся?
Гадюка отлично поняла вопрос. И сползла с кровати. Проползла к двери, оглянулась, явно подзывая меня к себе…
Ну ладно!
Где там моя шаль?
Я замоталась так, что наружу только нос торчал, сунула ноги в домашние туфельки и вышла из комнаты.
Залитый лунным светом поселок больше всего походил на город-призрак. Когда-то здесь была жизнь, но потом люди ушли, и жизнь ушла, и только здания оплакивают свою кончину, и ветер заносит их пылью веков, оседающей на оскалах дверей и окон…
Страшно не было.
Змея целеустремленно ползла куда-то к окраине, и я шла за ней. Пока из лунного света не соткалась мужская фигура.
– Кто вы?
– Кто ты?
Мы спросили это одновременно, переглянулись, и я махнула рукой.
– Мария Ивановна Храмова. Дворянка. А вы?
– Ташшаралдан эн Шшарраласс.
Дальше представляться не потребовалось.
– Аншшшшаранита эн Шшарраласс – ваша сестра?
– Да, – кивнул второй увиденный мной ссарешесс. – Она моя сестра. Что с ней?
Я помялась, а потом сказала что могла.
– Она мертва.
– Я чувствовал ее кровь?
– Все верно. Она поделилась со мной кровью.
Каким-то гипнозом ссарешессы наверняка владеют. Общалась я с ним так спокойно, словно это в порядке вещей. Откровенно разговаривать с полозом, которого я видела первый раз в жизни, посреди залитой лунным светом опушки…
– Вот как… расскажите мне о ее кончине.
Я вздохнула.
– Присядем? Это долгая история.
Ссарешесс не стал спорить. Он устроился на стволе дерева и посмотрел на меня. Я присела неподалеку, подобрав концы шали под себя, и принялась рассказывать.
Как я поехала в лощинку.
Как встретилась с Нитой.
Что она мне рассказала и как мы обменялись кровью.
Мужчина внимательно слушал. Я разглядывала его. Да, с человеком полоза не спутаешь при всем желании. Дело даже не в телосложении, хотя вот ей-ей, так и кажется, что ползать ему привычнее, чем ходить. Не в одежде, которая больше всего напоминает змеиную чешую. Не в глазах, которые так и сверкают вертикальными зрачками.
Что-то неуловимо чуждое… запах?
Манера двигаться?
Не знаю. Но общее впечатление – чужак, и опасный. Даже для меня.
– Что с ее ребенком?
– Жив, здоров, растет.
– Понятно…
– А мне пока ничего не понятно, – огрызнулась я. – Почему вы раньше не помогли сестре? Где вы были? Что хотите сделать сейчас?
– Я не обязан отвечать на вопросы смертных.
– Во мне есть кровь вашей семьи.
Парень – вот не могла я его воспринимать как взрослого и мудрого – пожал плечами.
– Я мог бы убить тебя.
– И окончательно убить этим свою сестру. Да?
– Ты знаешь, о чем говоришь, смертная.
Знаю. Я такие случаи видела. И не такие видела, и похуже… всякое в жизни бывало.
– Так что вы мне можете сказать?
– А что ты хочешь узнать?
Я подумала и выбрала самый простой вариант.
– Что ждет меня и Нила.
– Нила?
– Аншшшшаранита назвала его Нааршерессс. Я переделала на Нила, все же он живет среди людей.
– Как отца. Ничего не ждет.
Честно признаться, я выдохнула то ли с облегчением, то ли с досадой. И хочется, и колется…
– Вообще ничего?
– Смески с людьми нас не интересуют. Вы неполноценны.
– Нацисты, – фыркнула я. Но порадовалась. – То есть вы нас трогать не будете?
– Нет.
– А сегодня это что было?
– Я следовал на зов родной крови. И вмешался, чтобы не потерять свой шанс узнать правду.
Я кивнула.
– Понятно. Что ж, можете радоваться, вы даже немного отомстили за сестру. Демидов был потомком того типа, который ее соблазнил и бросил.
– Сволочь.
– Сволочь. Причем потомственная, – подтвердила я.
– Демидов?
– Да.
Ссарешесс кивнул.
– Я запомню этот род. А ты ничего не бойся, женщина. Ты помогла, ты поддержала мою сестру, ты приняла на себя обязательства. Мы не можем принять тебя в род, но приглядывать будем.
Я пожала плечами.
– Спасибо. Но я не из корысти.
– Я понимаю.
– А вот чего я действительно хочу, что вы должны мне дать… в память о Ните!
– Что ты хочешь, смертная?
И такое удивление! Мы, мол, ее и так по уши облагодетельствовали, в покое оставили, а она еще нам фигвамы рисует! Мы еще и что-то должны?
– Ровно через двадцать лет я жду вашего визита.
– Зачем?
Мне удалось удивить полоза вторично. А ты что думал – я золота попрошу? Щас! Так быстро и просто ты не отделаешься!
– Чтобы вы рассказали моему сыну о его матери и научили парня обращаться с родовой магией. Я этого сделать не смогу. Увы…
Змей задумался.
А потом медленно опустил голову.
– Береги моего племянника, смертная. Я приду, обещаю.
– А рассказать вы мне ни о чем не хотите? – окончательно обнаглела я. – Чего ждать, кого звать… что у вас вообще бывает в детстве? Какие магические эффекты, кроме убиения всех подряд шипением?
– У него это есть?
– Есть. И уже несколько убитых.
Змей кивнул.
– Сильный мальчик. А еще что?
В приятной беседе о детях и магии прошло часа два. Потом мы попрощались, и я отправилась домой. Ног я вообще не чувствовала, так, передвигаются две сосульки…
Брр!
Холодно все-таки! Шаль помогла, она шерстяная, теплая, длиннющая, но ноги все равно отмерзли. И нос.
Зато я знаю, чего мне ждать от малыша. Это радует. И дядюшка-полоз его не бросит, случись что. Это радует еще больше.
День прошел плодотворно? От жениха избавились, родственниками обзавелись, теперь и в Москву можно?
С этими мыслями я и проскользнула в свою комнату.
