Демидова перекосило. Но при плохой игре он сохранил хорошие манеры.
– Ах, Машенька, для вас – любой каприз.
Ага, за мою силу и мои деньги, кто б сомневался. Перебьюсь!
– Мария Ивановна, и надеюсь, мы больше не вернемся к этому вопросу.
Демидов покривился, но спорить не стал. И то, ему было о чем поговорить, кроме соблюдения правил приличия. Это к невесте он мог обращаться – Машенька. А к чужой жене уже не стоит, если не хочешь нарваться.
– Мария Ивановна, может быть, вам не стоило так спешить?
– Что вы, Сергей Владимирович! Я еще поспешу и наследником мужа порадовать! – очаровательно улыбнулась я.
– Наследником? – прищурился Демидов. И так уставился на мой живот, словно ему в глаза рентген встроили. – А…
– Разве не в этом цель любого брака? – Я продолжала улыбаться. – Вам тоже хотелось наследников… живых и здоровых.
Намек Демидов понял, недобро улыбнулся, но сказать ничего не успел.
– Машенька, у нас гости?
Храмов явился как нельзя более вовремя. Я развела руками.
– Мой дорогой супруг, с вашего позволения, я вас оставлю? Я чувствую себя не слишком хорошо…
– Конечно, Машенька.
Храмов поцеловал мне руку и переключился на Демидова. Ну-ну…
Пусть померяются хвостами. Со всей великосветской учтивостью. А мне не до того. Надо бы еще к мамаше съездить.
* * *
Ваню я с собой взяла. Петя остался дома.
Да, Храмов решил, что ребята тоже будут жить с нами. А то выманить меня на них – дело двух минут для умного человека. Синютины не возражали. Их тоже все устраивало. Правда, живность пришлось пристроить по соседям, Петя с собой только щенка забрал, но это не так страшно.
Маман выглядела не просто счастливой – она аж светилась собственным светом. Да и чего бы не светиться?
Лежит, отдыхает, неясно от чего, но ведь устала, бедненькая. Рядом на столе сладости, вино, солнышко светит, птички поют… И что еще надо в этой жизни? Ей точно ничего.
А вот как рассказать про Арину?
– Машенька! Ванечка! – обрадовалась маман. И поспешила покрыть нас поцелуями. Признак великой любви-с…
Я не дергалась. Проще потерпеть, да и оттянуть неприятный момент хотелось.
Ага, оттянуть!
А часовой рассказ о том, как все замечательно, не хотите? Ни Петя, ни Арина любящую мамочку не интересовали. В принципе. А вот работа ее пищеварительного тракта, то бишь сколько раз она пописала, когда по-большому сходила и какие у нее проблемы, – дело другое. И трещала бы она так до морковкиной свадьбы, если бы мне не надоело слушать и я резко не переключила тему на Арину.
– Арина с нами не приехала.
– Почему? Она меня не любит?
Действительно, другой причины нет? От «заболела» до «некогда». Нет, у маман все завязано четко на нее. Любит, не любит… кошмар!
– Она осталась в Москве.
И что сказала эта достойная дама? Поинтересовалась, где ребенок, с кем, чем занимается? Да ей такое не то что в голову не пришло – рядом с ушами не проходило!
– Вот и ладненько. Может, она там личную жизнь устроит!
Я щелкнула зубами. И выложила последнее, что могла.
– Я подозреваю, что ее похитили…
Ага, если б мамаша в это поверила! Или дала себе возможность задуматься!
– Ой, да кому она нужна? Сбежала, небось, с каким-нибудь смазливым парнем, вот и вся недолга! Но ты подумай, если она в подоле принесет, это ж какой позор! Надо было ее за Никешу замуж выдать!
Я едва не застонала.
– Ты не понимаешь? Я думаю, что у нее проблемы…
– Да нет у нее никаких проблем, о чем ты говоришь? – отмахнулась маман. – Наверняка по мужикам пошла. Вот, помню, я в ее возрасте…
Бессмысленно. Все было без толку, все слова, все разговоры, ее ничего не интересовало, кроме себя и своих переживаний. Вообще ничего. Толковать с этой любящей матерью о чем-то серьезном – все равно что кошке квантовую механику объяснять. Долго, упорно…
Бес-по-лез-но.
Ее разум просто ничего не воспринимает, кроме ее проблем. Дочь? И что, что дочь? Она ее любит, вам что – мало?
Ах, хорошо бы и сделать что-то?
Нет, извините. Это – по другому ведомству.
Я махнула рукой, оставила мамаше денег на хозяйство и уехала. Ну ее к чертовой матери!
Лезть к нам она не будет, Храмов позаботился. Денег я ей дам, помимо назначенного содержания. Дочерний долг выполню. Этого – достаточно.
* * *
Время шло.
Мы собрали второй урожай, начали готовиться к зиме. Озимые нам тоже пригодятся, но под них надо готовить почву.
Так что моталась я каждый день в лощину как на работу.
Вот и сегодня приехала, Ваня остановил бричку где обычно, на краю поляны, я огляделась вокруг.
А хорошо все-таки. Солнышко светит совсем по-летнему, денек хоть и осенний, но теплый и уютный, птички чирикают, люди работа…
А где, собственно, все?
Почему такая тишина вокруг? Почему никого нет?
Не поняла?
– Маша? – Ваня вопросительно посмотрел на меня. – А почему никого нет?
– Не знаю. Слезть помоги, – цыкнула я. Сейчас мы все выясним.
Беременность пока не была заметна, но прыгать все равно не стоило. Ваня слез сам и протянул мне руки – мол, снимаю.
Я сползла на землю. Мои охранники уже спешились и осматривались по сторонам. Искали… следы?
Да, наверное.
И мы их нашли. За одним из бараков.
Они все там лежали, небрежно стащенные в кучу. Все.
Разум даже не сразу осознал представившуюся мне картину. Не вязалась она никак, ни с чем…
Несколько десятков трупов, сложенные едва ли не в поленницу. Мои рабочие, их охрана… как?
Они просто лежали. И я пока ничего не могла понять. Никого не видела… что происходит?
Моя сопровождающие переглянулись. И казаки отправились осматривать трупы. Переворачивали, что-то показывали друг другу… я покамест молча ждала вердикта. Сама лезть не торопилась – не хотелось мне трогать мертвяков, лучше подумать о другом.
Что можно сделать в такой ситуации?
Вариант первый – удрать. Только не факт, что получится. И по дороге не напорешься на засаду.
Вариант второй – остаться и осмотреться. Тоже можно нарваться, хоть так, хоть этак. Но хоть поймешь, к чему готовиться. Сколько было нападавщих, что им надо, куда уехали…
Что мы единогласно и решили, не сговариваясь.
