* * *
Ирэну хоронили на следующий день. А Ваня донес еще несколько подробностей.
Как я поняла, в лощине меня ждал один человек. Он должен был вывезти княжну к отряду, который ее ждал. А уж тот – доставить непосредственно к заказчику. Зачем такие сложности?
А вот затем.
Отряд состоял из шести человек, и когда они обнаружили, что им в ловушку попалась вовсе не княжна, один из них активировал… ладно, пусть будет – маячок. Сигнал ушел по назначению.
Второй отряд, даже не заметая следы, рванул к Демидову. А тот приказал убить Ирэну – и уходить.
Вопрос у меня был только один – зачем?
Объясните мне, зачем убивать безобидную дурочку, вся вина которой была в том, что она искала жениха повыгоднее?
Зачем?
Что тут вообще происходит?
Что нашло на Демидова?
Нет, я решительно отказывалась это понимать. Что его – бешеная собака покусала, что ли? С чего он начал на людей бросаться?
Ничего не понимаю…
* * *
На панихиду я не пошла. И даже из дома выходить не собиралась.
В глазах общественности я была связана с этой трагедией самым прямым образом. Ваня донес.
А что еще можно сказать? Одна из версий вообще была – сногсшибательная.
Злая и жестокая я отказала Демидову, а он от отчаяния убил Ирэну. Которая ему тоже, надо полагать, отказала. Логики нет, зато как увлекательно! И таких историй по Березовскому ходила прорва.
Маман явилась на следующий же день. Естественно, с расспросами, любопытство ее одолело хуже чесотки. Уселась в гостиной, потребовала себе чая со сладостями и уставилась на меня как голодная моль на шубу.
– Машенька, расскажи же! Что именно случилось?!
– Откуда я знаю?
Голова у меня болела, настроение было откровенно гадским, и чувствовала я себя заправской гадиной. И неудивительно!
Я не выспалась, я потратила много сил, мне попросту плохо… да еще и все зря. Ирэну не спасли, а мне теперь хоть уезжай из Березовского, все одно – жизни не дадут. Может, и правда переехать куда-нибудь? На годик-другой?
А, не поможет.
Это маленький провинциальный город, это своеобразный ритм жизни, это очень сложное сообщество. Почти биоценоз. Сообщество организмов, которое населяет одну территорию и связано определенными взаимодействиями. Мне и спустя сорок лет эту историю припомнят. И буду я «та, из-за которой девчонку убили». Плевать, что Ирэна сама нарвалась.
Да и нарвалась ли?
Глупость – не порок, если б каждую дуру за романтические мечты убивали, баб на земле и не осталось бы. Неясно вот, что нашло на Демидова?
Мог бы взять Ирэну с собой и поторговаться…
Не мог?
Почему?
Для анализа решительно недоставало информации. Вот капитально, хоть ты стреляй! И здесь эта дура…
Но я пока сдерживалась. В память о Маше Синютиной.
– Что вам рассказать?
Кому-то другому и моего тона хватило бы. Ледяного, жесткого… нет, не этой дуре.
– Машенька, у тебя что-то было с Демидовым?
– Ничего не было, – отрезала я.
– А у Ирэны?
– Не знаю…
– Наверное, было, да? Она хоть и страшненькая, особенно рядом с тобой, но все ж с приданым… хотя что Демидову то приданое? Жаль, ты за него замуж не пошла, на золоте бы спала и ела…
– Неудобно.
– Что? – не поняла мамаша.
– На золоте спать неудобно. Холодно и укрыться не получится.
Мамаша хихикнула и тут же вернулась к интересной теме.
– Он ведь тебе предложение делал?
– Вам какая разница? – почти рыкнула я.
Предложение, ага… с его-то проклятием…
Проклятием?
Я задумалась уже всерьез. А может ли быть так, что проклятие начало разрушать своего носителя? Чисто теоретически…
Эх, мало я знаю о некромантии, а там и данный раздел представлен. Но если книги по магии земли найти еще можно, то некромантию вообще нереально. Храмов и не пытался. Это даже не черный рынок, это еще глубже и хуже.
Но если так прикинуть…
Нита прокляла семью Демидовых на вымирание. Пока у них был ее талисман, они вымирали. Потом он самоуничтожился, это логично. Была жива змея – был жив и талисман. Умерла она – и ее кровь умерла вместе с ней.
А проклятие?
Не обязательно. Вот ни капельки…
Даже в нашем мире существовала куча историй о проклятии, которое накладывалось на несколько поколений, или на какую-то вещь, или…
Проклятье не обязано умирать вместе с проклинаемым. Оно может остаться. Но почему тогда такие проявления? Почему не парша какая-нибудь, не проказа, не…
Безумие? Но почему тогда оно проявилось именно так? Или оно было завязано на меня? Как на носителя крови даже не просто полозов, а самой Ниты? И там, где речь идет обо мне, Демидов утрачивает адекватность?
Ох, что-то я сомневаюсь.
Наверняка есть и другие причины. Но какие?
Не знаю, ничего не знаю…
– …а с Благовещенским у вас что-нибудь было?
В реальность я вынырнула как раз вовремя, чтобы услышать последний мамашин вопрос. И – разозлилась.
Это уже такие слухи ходят?!
И эта пакость их тоже поддерживает и распространяет?
Да что ж такое творится!?
Я точно знаю, моя мать, в том мире, оставленном мной, за малейшие подозрения или критику, высказанную в адрес ее детей, голову бы отгрызла. Не в буквальном смысле, конечно, но досталось бы критикану на орехи. Наглость какая! Ее ребенок! И кто-то смеет что-то говорить?
Это закон жизни, свои собаки грызутся, чужая не встревает! Своих защищают, не дают в обиду, а местная мамаша еще и масла в огонь подливает.
Ну все!
Мое терпение лопнуло со звоном и грохотом рухнувшего буфета с посудой. Маша там, не Маша… сейчас мне уже было на все плевать.
Я зашипела так, что составила бы неплохую конкуренцию анаконде. Маман дернулась и оборвалась на полуслове.
– Значит так, – шипение рвалось с моих губ, но слова получались вполне внятными. – С-с-с-сейчас-с-с-с-с ты пойдеш-ш-ш-шь домой. И с-с-с-сидеть будеш-ш-ш-ш-шь тихо. Не то…
Получилось выразительно.
Маман побледнела, а запах, исходящий от нее, обогатился новыми нотами. Кресло менять придется… сволочь такая! И тут подгадила!
– Ес-с-с-сли я хоть с-с-с-слово ус-с-слыш-ш-ш-шу! Ес-с-с-сли ты откроеш-ш-ш-ш-шь с-с-с-свой поганый рот… Я тебя не прос-с-с-сто из города выживу! Я с-с-с-с-сделаю так, что ты с-с-с-с-смерти ис-с-скать будеш-ш-ш-шь!
