15 лет выпуска
Мой муж называл встречи бывших одноклассников «ярмаркой тщеславия».
Они нужны только для того, чтобы взять реванш за школьные унижения. Доказать всем, что они были не правы!
Троечники демонстрируют «мерседесы» и дорогие часы. Отличницы хвастаются идеальной фигурой с накачанной жопой. Лузеры якобы случайно открывают на телефоне эротические фото красоток. Оторвы рассказывают про успехи своих многочисленных детей. А те, кого дразнили за дешевое пальто, не забывают заплатить за всех остальных.
На встречах одноклассников взрослые ответственные люди вдруг начинают вести себя как семнадцатилетние идиоты. Рассказывают, что алгебра так и не пригодилась за последние пятнадцать лет, закрывают гештальты, высказывая учителям в лицо то, что не решились тогда. И спят со звездами выпускного, не замечая, что мальчик в косухе и с подведенными глазами давно превратился в лысого толстяка с одышкой, а девочка с пухлыми губами и бесконечными ногами год назад родила четвертого, а ноги ее усеяны сосудистыми «звездочками».
Я ни разу не была ни на одной такой встрече, хотя меня упорно приглашали каждый год, включали в группы в соцсеточках: «Пять лет нашему выпуску!», «Десять лет нашему выпуску!», «Последний год нашей молодости!» Последнее — это когда почти всем исполнялось тридцать. Это приглашение я удалила с особенным удовольствием.
Мне было некому ничего доказывать и нечего завершать. Мои одноклассники — чужие мне люди, с которыми никогда не было ничего общего.
Школа запомнилась мне как бесконечно тоскливое и неприятное время, по которому я не скучала вообще ни разу в жизни.
Все школьные годы я была неудачницей.
Училась с тройки на четверку, потому что даже самые интересные предметы наши учителя умудрялись преподавать так, что мухи дохли на лету. Мою любимую историю вообще отменили на несколько лет. Талантов у меня никаких не было, поэтому взрослым я была не особенно интересна.
Мальчики не обращали на меня внимание из-за очков и длинной, «бабушкиной» юбки, в которой я проходила все старшие классы.
Девчонки издевались и презирали, потому что моя семья была небогатой и не могла отправлять меня в заграничные поездки со всеми. У меня так и не появилось близкой подруги.
Даже влюбиться я умудрилась в парня, которого все дразнили за длинные, до плеч, волосы и заикание. Да и тот таскался за другой и на выпускной подарил ей букет из сотни красных роз.
Тогда я поставила жирную точку на попытках найти что-то общее с бывшими уже одноклассниками и с радостью забыла о них.
Поэтому когда я нашла в своем почтовом ящике приглашение, первым порывом было выкинуть его в мусор. Остановило меня только то, что напечатано оно было золотым тиснением на бархатистой на ощупь белоснежной бумаге. Раньше-то присылали на электронную почту и не парились. Что вдруг изменилось?
Оказывается, вместе с нашим пятнадцатилетием выпуска родная школа празднует юбилей! Поэтому зовут всех-всех-всех, обещают красочное шоу, танцы, бесплатный бар с закусками и «уютные уголки для встреч со старыми друзьями».
Даже когда у меня в жизни все было хорошо, я не рвалась никому ничего доказывать и хвастаться высокооплачиваемой работой, красавцем-мужем и каникулами за границей четыре раза в год. А сейчас, когда я могу послужить только удобным фоном для самоутверждения бывших одноклассников, мне тем более нечего там делать.
Они будут задавать провокационные вопросы и со смехом переглядываться: Кондратьева как всегда все просрала!
Только этого мне не хватало. Я только-только перестала плакать после развода и потери работы.
Не пойду.
Но приглашение выбрасывать не стала.
На следующий день я все еще была уверена, что никуда не пойду.
И еще через день.
И даже через неделю.
Но за четыре часа до назначенного времени я каким-то неведомым образом оказалась сидящей в кресле стилиста в ближайшем салоне красоты. Вокруг меня танцевал их лучший парикмахер, ногти на руках подпиливали сразу две маникюрши, расположившиеся с двух сторон, ступни отмокали в ножной ванночке с подогревом, а за спиной туда-сюда как тигрица металась, нахлестывая бока хвостом, хозяйка салона, пожилая армянка с сигаретой в длинном мундштуке.
— Мы из тебя такую конфетку сделаем! Хоть на «Евровидение» иди и пой!
— Я не умею петь!
— Это неважно! Пусть хоть повесятся и сожрут свои тапочки от зависти! Звезда будешь, я отвечаю!
* * *
Печально то, что на всю эту роскошь у меня не было денег. Совсем.
После того, как спустя двенадцать лет брака муж бросил меня и ушел к женщине, уже родившей от него ребенка, я не могла работать. Сначала еще приходила в офис, но сидела, глядя мимо монитора в пустую серую стену. Потом перестала даже выходить из дома. Конечно, меня уволили. Никто бы не стал этого терпеть.
Бывший супруг из чувства вины подкидывал мне денег на квартплату и дешевые макароны, но это длилось недолго. Его малышке понадобилось лечение, потом реабилитация, потом еще что-то, а потом благотворительные порывы как-то и вовсе забылись, и мне пришлось выкарабкиваться самой.
Работать головой я все еще не могла, начиная рыдать, стоило вспомнить о муже, ногами тоже не получалось — попробовала курьером, но иногда в метро накатывала тошнотворная слабость, и я опаздывала везде, где можно. Зато руками — вышло! Я научилась делать украшения из стеклянных бусин и камней и оказалось, что они нравятся людям. Работа собачья, наглости задирать цены во мне маловато, но я хотя бы перестала бояться умереть с голоду.
Прическа и маникюр в этом салоне в мой бюджет не вписывались от слова «совсем». Но во всех остальных не было мест, а идти в родную школу с отросшими сантиметров на пять корнями было совсем неприлично. Сюда я забежала просто для очистки совести. Надо было доказать себе, что я сделала, что могла, и безумная моя авантюра — абсолютная глупость. Но случайно оказавшаяся в зале хозяйка Раиса вдруг начала меня пытать, зачем мне так срочно нужны сразу и прическа, и маникюр и вечерний макияж.
Я блеяла что-то про приглашение на свадьбу лучшей подруги, но проницательную женщину было не обмануть.
— Не ври! — отрезала она. — Свадьбы обычно с утра, и к ним заранее готовятся. Да у тебя и платья, вижу, нет. К чему мы тебе макияж будем делать? Давай, признавайся!
— У меня свидание с мужчиной мечты! — тут же сменила я версию. Говорить правду было отчего-то стыдно. Так суетиться из-за ерунды… Подумают, что ничего более значительного в моей жизни не бывает.
— Такие как ты на свидание берут только задорную улыбку и ворох историй, — покачала головой Раиса. — И мужчина мечты потом не может вспомнить не то что, была ли у тебя прическа, а даже была ли у тебя голова! Ну? Признаешься — найду тебе мастера. А то и сама возьмусь, нравишься ты мне!
