— Это папины.
Я обернулась. Сама не заметила, как подошла поближе, чтобы рассмотреть корешки. Матвей подкрался сзади и разглядывал свои бумажные сокровища вместе. Он и сам был как один из крапивинских мальчишек — легкий, светлый, строптивый. И не слишком доверяющий взрослым.
— Мои на планшете, если тебе так интересно, — с нарочито равнодушным видом добавил он. — Это старье я не читаю.
— Мне интересно, — сообщила я. — Но что-то я сомневаюсь, что папа приходит к тебе по вечерам, чтобы взять что-нибудь почитать, а ты ни разу не засунул нос ни в одну из них.
Матвей снова фыркнул и отошел. Я нагнулась, заметив один из самых растрепанных корешков.
Урсула Ле Гуин. «Левая рука тьмы».
Стоит так, что легко дотянуться, не вставая с кровати.
Проглотила комок в горле и развернулась к противоположной стене.
На ней был всего один огромный плакат — синяя будка с надписью «Police Box» и лампочкой на крыше.
— Любишь «Доктор Кто»? — тут же отреагировал Матвей. Он легко, как на пружинках, запрыгнул на кровать и сел там, скрестив ноги.
— Не знаю, — честно сказала я. — Не смотрела. Это сериал про полицейских?
— Ты что-о-о-о-о! — он аж подпрыгнул на месте. — Вообще ничего-ничего не слышала? Ну ты даешь!
До завтрака я так и не добралась.
После первого сезона мы с Мотей притащили в его комнату коробку с пиццей и колу и продолжили. Сначала я плевалась на спецэффекты и спрашивала, как младое поколение может быть таким нетребовательным. Потом главного актера сменили на Дэвида Теннанта, и мне открылись совсем другие глубины сериала. А там и эффекты подтянулись.
Мы вместе смеялись и почти плакали на некоторых сериях, — и сначала я никак не могла понять, в чем прикол Матвею смотреть сериал еще раз вместе со мной, но вскоре уже требовала посмотреть заново уже втроем, с Ильей. Он, разумеется, все это уже видел, но всем вместе совсем другое дело!
Матильда тоже пришла к нам и улеглась, растянувшись — одной половиной на меня, второй на Мотьку. Хорошо, что она такая длинная — хватило на всех.
Соболев-старший приехал к полуночи и явно удивился, застав нас болтающих на птичьем языке про далеков, киберменов и Раксакорикофаллапаториус.
— Так! — сказал он строгим голосом. — Ребенок! Ты время видел? Быстро в кровать!
— А я? — спросила весело, подхватив пустые коробки и бутылки, чтобы отнести на кухню и по пути потеревшись о его плечо.
— И ты в кровать, — шепнул Илья, обнимая ладонями мое лицо и целуя. — Но на тебя у меня особые планы…
В спальне он расстегивал запонки, снимал галстук, часы, ремень — и с каждым статусным предметом становился все мягче и живее, снова превращаясь в светлого, немного колючего мальчишку, повзрослевшую версию Матвея.
— Вы, смотрю, спелись с Мотькой, — заметил он со странной интонацией.
— Ага, — довольно кивнула я. — Это был отличный день!
— Ясно…
— Ты что? — я подошла к Илье и помогла расстегнуть пуговицы на рубашке. — Ревнуешь к нему?
— Да нет… — он выдохнул, когда рубашка сползла с плеч, и я провела по ним ладонями, смахивая напряжение. — Наоборот, я рад, Рит.
— Мммм… Правда? — я взяла его за руки и потянула к кровати. — Ты не очень радостно выглядишь.
— Просто очень устал. Но я правда рад. Про новый год я даже думать боялся.
— Хм… — я-то не успела о нем задуматься, но ведь и правда! — И с кем бы ты его встречал?
Илья сел на кровать и притянул меня к себе. Мои пальцы тут же привычно запутались в его волосах, разрушая деловую прическу.
— С тобой, конечно.
Глаза у него были честные-честные.
Я мурлыкнула:
— Это ты говоришь потому, что твои руки сейчас в очень непристойном месте?
— Это я говорю, потому что люблю тебя, — он замер на мгновение, глядя мне в глаза, перед тем, как опрокинуть на постель и наброситься с рычанием.
Хорошо, что теперь никому не придется выбирать.
*****
Воскресное утро подарило мне такой огромный осколок счастья, какого я не получала уже очень давно. Мы завтракали все вместе на кухне — кофе от Ильи, блинчики от меня и «фирменное» варенье от Матвея — несколько сортов, смешанные в одной розетке. Вкус у него был специфический, но никто не возражал. Скупое декабрьское солнце выделило нам несколько лучей в честь такого события, и я сидела на стуле, подобрав под себя ноги, обнимала ладонями чашку и смотрела на две одинаковые светлые макушки и чувствовала что-то странное.
Словно меня, как Писклю, подобрали на улице, отмыли и ненадолго впустили в чужое солнечное счастье. Чтобы можно было ощутить, каково это. Позволить себе помечтать о том, как бы это был в идеальном мире, где Матвей был бы моим ребенком.
Или Андрей вырос бы в такого же несносного и наглого товарища. И я бы с удовольствием ела это дурацкое варенье, отмечая, как удачно он подобрал пропорции, стараясь не кривиться при этом.
Как бы оно все было — будь оно моим?
Илья косился на меня, но ничего не спрашивал. А я ушла в ванную и немного, совсем чуть-чуть похныкала о несправедливости мира. В конце концов, надо было потренироваться перед следующими сезонами «Доктора Кто», которые мы снова целый день смотрели с Матвеем — там было, где порыдать.
Илья вернулся даже не так поздно, как накануне, и посмотрел с нами пару серий, прежде чем уволочь меня, заявив сыну, что эту женщину он добывал себе, а Матвей был против.
— Кстати, не откроешь ли мне тайну… — я решила расставить все точки над i. — Почему твои, как он выразился, «накачанные» подружки проходили все препятствия до знакомства с ним, а мне отказали?
— Знаешь анекдот? — вздохнул Илья и рассказал: — «Здесь можно курить? — Нет. — А тогда откуда все эти окурки? — От тех, кто не спрашивает».
— То есть, их ты просто приводил, а про меня спросил?
— И получил по полной программе…
— То есть, это я виновата?
— Нет, ты что! — кажется, он испугался. Вот что с человеком хороший скандал делает. — Благодаря тебе мы обсудили много очень важных вещей. И все в конце концов сложилось ведь, да?
— Ну да… — неуверенно отозвалась я, думая, сколько бы продолжалась наша подвешенная ситуация, если бы не случайность.
Но уже через несколько минут все тяжелые мысли вылетели у меня из головы. Соболев умел быть убедительным, когда было нужно.
В понедельник я отправилась на работу — докладывать начальству о своих феерических успехах в продаже рекламы. Заодно и отметили наступающий новый год всем отделом. Так хорошо отметили, что, вызвав такси, я по привычке назвала свой домашний адрес и очень удивилась, когда меня высадили у родного подъезда.
